Журнал «Вокруг Света» №02 за 1990 год

В эту пору происходит спаривание. Жеребцы становятся агрессивными. Не дай бог сойтись случайно двум косякам. Драка будет до крови! Вожаки с храпом бьют друг друга копытами, кусаются — выявляют сильнейшего. Иной победитель отбирает у побежденного всех кобыл и с позором прогоняет хозяина. Другой же отбивает лишь нескольких кобыл. Но есть и такие, что вместе с побежденным вожаком гонят от своего стада и весь его косяк. Чужих не нужно, своих хватает — так это, видимо, надо понимать. Подмечено, что, если в косяке кобылиц больше нормы, много остается холостых. Жеребец со своими обязанностями не справляется, и опытный вожак сам это прекрасно понимает.

Лишь в начале лета для лошадей устанавливается недолгая пора спокойной пастьбы. Затем почти два месяца спасаются они от овода и комара, кормясь урывками, перебегая с места на место, забираясь в болота, скрываясь в уремах, ища дымокуры, заходя в заброшенные в лесу жилища. К комару и оводу, видимо, и за тысячелетия не привыкнуть. Ждут с нетерпением осени, прохлады. И как только первый морозец комаров прибьет, переходят лошадки на непрерывную пастьбу. Отъедаются впрок, запасаются на зиму, как медведи, жиром. Кстати, больше всего на свете боятся они встречи с этим зверем. Волк не так страшен, и, если появится, то кобылы собираются в круг, загоняя в центр жеребят, вожак же смело идет на нарушителя спокойствия. С храпом, скаля зубы, грозно изогнув шею, взбрыкивая тяжелым копытом, норовя ударить. Хуже, когда зимой по снежному насту является стая волков. С ней вожак не справляется. Ну а при встрече с медведем, даже если тот и один, жеребцу никогда не удавалось победить. Табунщики рассказывают, что в такую минуту он дрожит, боясь уже одного вида косолапого, но тем не менее идет вперед и бьется, защищая жен и детей своих, до смерти...

В октябре, когда выпадет снег, одичавшим животным напоминают, что есть у них хозяева, живут они не сами по себе. Табунщики на прирученных лошадях отыскивают косяки в лесах и гонят их в изгороди к расколам. Там метят, взвешивают, отделяют тех, которым предстоит стать отличными рабочими лошадьми либо скаковыми для скачек на ипподромах, либо — быть пущенными и на вкусную пищу к человеческому столу. Всех остальных выпускают.

На носу суровая зима. Морозы, пурга, по пояс сугробы, а люди говорят лошадям, маша рукой: «Ступайте себе!» Куда? Куда хотите! И лошади уходят. Опытные вожаки ведут начавших тяжелеть кобыл в таежные чащи, где не так досаждает ветер, не жжет мороз, к речкам и аласам, где под снежным покровом можно отыскать сухие пучки травы.

Всю зиму пасутся лошади среди снегов, и в этом основное отличие якутской лошади от остальной лошадиной братии, главная ее загадка. К морозам она успевает обрасти густой шерстью, да и запас жира надежно защищает от морозов, а когда надо погреться, лошадь разгребает копытами снег и добывает травку. Точь-в-точь как дикий северный олень.

И жеребята у якутской лошади рождаются ранней весной, в снегах. В это время табунщики стараются быть рядом. Подкармливают сеном отощавших молодых, следят за теми, у которых вскоре должны появиться жеребята. Вовремя отлавливают, уводят их за изгородь от косяка, чтобы не дать родившемуся жеребенку залежаться на мерзлоте, не простудиться, не заболеть. Но ведь было же когда-то время, когда не присматривал за лошадьми человек, не помогал. Рождались жеребята в снегу, сколько надо лежали, вставали и — начинали жить. Жили сами по себе. До сих пор нет окончательного ответа на вопрос, откуда в Заполярье появились столь приспособленные к здешней суровой жизни лошади. То ли это прямые предки лошадей, обитавших здесь во времена мамонтов, то ли пришедшие вместе с якутами из Прибайкалья и сумевшие в небольшой для истории отрезок времени приноровиться к суровым условиям, то ли это новая порода, получившаяся от скрещивания тех и других. Разные высказывались мнения, но пока ученые не пришли к единому выводу. А якутская лошадь живет, плодится на радость людям, растит жеребят.

Говорят, что вскоре в Якутии для туристов откроют конные маршруты. Как в прошлые века, пойдут вьючные караваны к Тихому океану. Это будет и интересным отдыхом, и принесет прибыль. А мне думается, надо поставить в Якутске памятник. Якутской лошадке! Ведь заслужила она его за свою трудовую историю. Караван лошадей, идущий с вьюками средь болота. Красивый памятник мог бы получиться.

Якутск — Москва В. Орлов \ Фото автора

Доброжелательные лису

Путешествие по джунглям меня измотало вконец. Мы пробирались через непролазные чащи почти без отдыха. Единственную остановку на ночлег совершили в деревушке Лау. Живущее в ней племя карен было обращено в христианство в начале века невесть как попавшим сюда католическим монахом. И вот теперь по щиколотку в воде мы шли краем рисового поля, принадлежащего племени, снова в лес, за которым начинались владения лису.

Я давно собирался попасть к лису — народу, который в глубокой древности переселился из Тибета на восток Таиланда и оказался в самом центре «золотого треугольника», здесь же узнав, что такое опиум.

В поселке, где остановилась наша группа, я насчитал тридцать хижин. Они прилепились к поросшему лесом горному склону на высоте около 1000 метров над уровнем моря. В этой зоне — благоприятные условия для выращивания сельскохозяйственных культур и опиумного мака. В лесу можно укрыться от военных отрядов, которые приходят, чтобы уничтожить посевы опиумного мака и проучить непокорных.

Первое, что привлекло мое внимание в деревне,— необычайно красочные одежды жителей. Лица, наоборот, суровы, отчего и сами жители поначалу кажутся агрессивными. Но это только внешне. В любой момент нахмуренные брови может сменить широкая приветливая улыбка. У лису тонкие, приятные черты лица, гладкая и смуглая кожа. Но больше всего я был поражен их стремлением быть первыми. Я бы назвал это главной чертой характера — желание во всем быть первым. Каждый лису искренне убежден, что его семья, род или деревня — лучшие в округе, и готов отстаивать свое мнение самым решительным образом. Жители деревни уверены, что их девушки — самые нежные, красивые и лучше всех поют, их женщины — лучшие ткачихи, а их семьи самые умелые в разведении мака.

Дух соперничества особенно наглядно проявляется в одежде. Год от года она должна становиться все более утонченной, красочной и замысловатой. В день празднования Нового года по китайскому календарю женщины и девушки лису надевают на себя огромное количество всевозможных украшений из золота и серебра. Но если завидят опасность, в мгновение ока способны так спрятаться среди травы или кустарника, что их совершенно невозможно обнаружить. Девушек лису иногда называют еще «лесными куропатками».

Жизнь племени подчинена древним обрядам. Когда закладывают новую деревню, например, в приглянувшемся месте, на землю в виде креста укладывают рис. Затем ждут неделю. Если зернышки не сдвинутся с места, значит, духи одобрили выбор, и начинается строительство. Хижины сооружают так, чтобы вход в одну ни в коем случае не располагался напротив входа в другую,— между строениями должно оставаться достаточно пространства, чтобы добрые духи могли беспрепятственно ходить от дома к дому, а также, для того, чтобы не беспокоить соседей дымом от очага.

Мы очень быстро смогли убедиться, что, несмотря на свою сдержанность, лису очень гостеприимны. Гостя всегда накормят первым, принесут напитки, а после трапезы, устроив приезжего на новой циновке, предложат... трубочку опиума.

Природа в этом районе щедра, и не требуется большого труда, чтобы получать обильные урожаи. Это, конечно же, сказалось на характере лису, уверенных в себе и доброжелательных. Единственное условие ведения хозяйства — это ежедневный полив полей, которые орошаются при помощи бамбуковых акведуков и вручную. Как и большинство племен этого региона, лису занимаются подсечно-огневым земледелием, а также разводят птицу, свиней и буйволов.