Журнал «Вокруг Света» №03 за 1982 год
Шрифт:
Потом, в лодке, обнаружила на подбородке четыре глубокие царапины, оставшиеся в том месте, где капюшон соединяется с верхом комбинезона. Значит, нужно изменить конструкцию застежки, чтобы ликвидировать слишком большой просвет. В остальном испытание прошло хорошо: моя голова осталась на плечах, хотя и побывала в пасти акулы-убийцы».
По материалам иностранной печати подготовил С. Барсов
В ожидании весны
Не один век стоит на земле Сусанино. Красивое, добротное село. Избы в нем — глаз не оторвешь. Мастеровые люди умели и любили трудиться: бревна клали ровненько, одно к другому; крылечки, завалинки понаделали, витиеватой резьбой окна одарили. А в дни подготовки к празднику Сусанино становится еще краше. Идешь по улице и не узнаешь его. Еще вчера это был самый обычный забор, а сегодня цветы, флажки горят на нем. А колодец-то! Сразу и не догадаешься, что это он. Весь яркими тканями обмотан, тут же франтихи с коромыслами стоят в старинных русских одеждах, которые по такому случаю вытащили из бабушкиных сундуков.
В день праздника с утра спешат люди на центральную площадь. Тут жители села Сусанина и соседних деревень, костромичи, гости из других городов. Гремит музыка. Торговые ряды зазывают покупателей. Пыхтят, жаром пышут на столах ведерные самовары. Теплом, ароматом веет от выложенных на столах ватрушек и пирогов...
Но вот умолкла музыка. Открылись ворота высокого терема, и вышел из него глашатай с грамотой — поздравил всех с весной. В этот день, по праздничному указу, каждый должен веселиться — плясать, песни петь, хороводы водить, в играх и соревнованиях участвовать.
И началось. По центральной улице пошли-поехали герои сказок, ряженые, звери лесные, плясуны, музыканты, певцы. Дед Мороз со Снегурочкой появились. Сегодня они сдают бразды правления Весне — Красной девице. Она с подругами их давно дожидается.
Где-то за домами, на соседней улице зазвенели колокольчики. Через мгновение вылетели на площадь тройки. Натянули кучера вожжи — и кони встали. Без троек в Сусанино праздник никогда не проходит. Специально к этому дню объезжают самых красивых, резвых лошадей, подновляют сбрую, до блеска натирают колокольчики. Потом запрягают лошадей в расписные сани и целый день катают по селу всех, кто пожелает.
Летит снег из-под копыт. Мороз покалывает щеки, ветер свистит в ушах, переливчато звенит колокольчик под дугой. Не забыть такую поездку на тройке...
Шумит праздник. Емеля прямо на печи явился. А вот весёлые гусары пришли. Заиграла гармонь, к ней присоединилась еще одна. Все в пляс пускаются. Тут уж кто кого перепляшет. Заяц с волком изо всех сил стараются. Вероятно, надеются приз за лучший танец получить. Но не победили они Царевну с Коньком-Горбунком. У забора забренчала балалайка, и понеслись задорные частушки... А в парке самые ловкие пытаются забраться по гладкому столбу — за шапкой. Долго никому это не удается. Но все же нашелся самый ловкий.
Скинул валенки, снял носки и босиком пошел, буквально пошел, по столбу. Добрался до верха, сбросил приз и мгновенно внизу оказался, быстро обулся, надел шапку-награду и под аплодисменты зрителей затерялся среди гуляющих.
Устроители праздника и жюри тем временем объезжали село. Смотрели, кто как
свой дом украсил, как прохожих встречал, чем угощал. Самому гостеприимному хозяину вручают главную награду праздника — живого поросенка!К вечеру похолодало, начали зажигаться далекие звезды. Гости и хозяева отправились в натопленные русские бани. Хороша после морозца парная. Березовый веник бодрит, напарился— и в снег купаться...
А потом все сели за стол. Грибы, сало, отварная картошка, квашеная капуста, соленые огурцы — что может быть лучше этого? До поздней ночи вспоминали прошедший день, пели песни и плясали.
Из года в год встречают на костромской земле Праздник весны.
Игорь Константинов Костромская область, село Сусанино
Остров Навек. Патрик Смит, американский писатель
Наутро после свадебного пира Сет Томпсон сошел к ручью, собираясь сесть в лодку и проверить верши, поставленные им к северу от лагеря.
— Ах ты, нечистая сила! — гаркнул он вдруг.— Тощий! Топай сюда, Тощий, слыхал, что говорят?
Из лавки вынырнула долговязая фигура, и Тощий сбежал к воде, не понимая, чем вызван этот гром среди ясного неба.
— Нет, ты взгляни! — ревел Сет.— Ты только полюбуйся! Ручей губят, будь они неладны!
Посередине ручья, медленно расходясь к берегам, ползла серая полоса грязи.
— Это драга, сволочь, гонит ее с северного конца ручья,— сказал Сет.— Рыба уйдет, ни одного малька не останется на десять миль кругом.— Он быстрыми шагами прошелся по берегу ручья и вернулся к тому месту, где стоял Тощий.— Схожу поснимаю жерлицы. А ты бери пикап и мотай в Коупленд, привезешь две канистры бензина. Угостим их нынче зельем, которое в ходу у всех,— шиш им меня выследить. Сукины дети!
Едва стемнело, Сет и Тощий погрузили канистры с бензином в лодку и тронулись вверх по ручью.
За поворотом они увидели в свете луны громоздкие очертания машины. Сет повернул лодку к берегу, и они высадились на сушу; Тощий нес канистры.
— Я плесну с этой стороны, а ты ступай окропи с той и двигай обратно в лодку, дожидай меня. Должно заняться не хуже сухой осоки. А там смоемся по ручью втихаря, и концы в воду.
Тощий зашел за драгу и пропал из виду; Сет, плеща на машину бензином, сделал несколько шагов вперед. Он успел уже наполовину опорожнить канистру, как вдруг ярдах в пятидесяти, с наноса, навстречу ему протянулся яркий луч.
— Эй, кто идет? — раздался громкий голос.— Ты что там делаешь? А ну бросай канистру и шагай сюда!
Сет на мгновение застыл в испуге, оторопев от неожиданного света, от окрика из темноты. Он повернулся к лучу лицом, тотчас ослеп и, выронив канистру, отскочил от драги.
— Эй ты, кому говорят! — услышал он тот же голос.— Стоять, не двигаться?
Все еще ослепленный светом, не разбирая дороги, Сет оросился бежать в ту сторону, где, по его расчетам, стояла лодка. Огненная игла проткнула темноту, воздух содрогнулся от сухого хлопка. Что-то с силой ударило Сета в спину слева, и он рухнул на колени. В первые секунды у него не хватало сил подняться. С великим трудом он все-таки заставил себя встать и на неверных ногах заковылял к ручью.