Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Журнал «Вокруг Света» №03 за 1991 год

Вокруг Света

Шрифт:

С первых же дней меня поразила царящая тут тягостная атмосфера страха, недоверия и лжи. Ораньемунд — это настоящая «зона», хотя и весьма комфортабельная. Обстановка похожа на ту, что, по воспоминаниям очевидцев, царила в СССР в годы сталинизма: слежка «органов», прослушивание телефонных разговоров, перлюстрация корреспонденции. Даже в баре не говорят в полный голос: любое слово об алмазах — табу. Телекамеры наблюдают за тобой повсюду. Верные осведомители есть во всех кругах.

— Даже воспитательница детского сада, та, что с внешностью кинозвезды, работает на эту службу, — доверительно говорит мне один здешний знакомый. — Естественно, это хорошо оплачивается дирекцией КДМ.

Рассказывали мне историю и об аптекаре,

заподозрившем своего клиента-африканца, который регулярно покупал у него касторовое масло (некоторые используют его, чтобы освободиться от проглоченных алмазов). Аптекарь передал информацию куда надо, и бедняга после нескольких недель допросов откровенно поведал о целой сети нелегальных торговцев.

Из 5600 служащих шахты в службе безопасности работает примерно 300 человек, не считая тех «сотрудников», которые действуют под видом подпольных скупщиков, — естественно, за счет «Де Бирс». Только настоящая война с контрабандой может положить конец нелегальной торговле, которая компании уже нанесла ущерб в 380 миллионов долларов. Однажды партия алмазов, нелегально вывезенных в Европу, вступила даже в конкуренцию с камнями «Де Бирс»!

Пути контрабанды разнообразны: от традиционных до случайных. Бывают и самые изощренные. Многие глотают камни, другие прячут в каблук ботинка. Некоторые бросают их в вентиляционные отверстия, другие затевают совсем рискованные операции: пытаются забрать «товар», высадившись на берегу на вертолете или катере. Риск значителен: вся территория окружена двойным проволочным ограждением в три метра высотой. Кроме этого, границы зоны «оберегают» высокое напряжение и сторожевые псы. Иногда местность вокруг прочесывает вооруженный отряд, а пустынные районы облетает вертолет.

Несколько лет назад был случай, когда на побережье приземлился маленький самолет: агент службы безопасности договорился с пилотом, чтобы тот подобрал мешочек с алмазами. Самолет не успел вовремя взлететь, и сообщники были арестованы.

В 1979 году некий Тони Дрейтон обогатился за короткое время, поднимая со дна океана алмазы при помощи гигантского засасывающего устройства. Дело в том, что вдоль всего побережья находят огромные сокровища, которые, кстати, ценятся в несколько раз больше, чем те алмазы, что добывают из-под земли.

Несколько лет назад практиковался контрабандистами и трюк с батарейками: спрятанные в них алмазы было невозможно выявить даже с помощью рентгена. Не так давно была разоблачена группа из двенадцати рабочих-африканцев, которые упаковывали «банки с сардинами». Это делалось настолько профессионально, что никто в течение многих лет не мог догадаться, что вместе с рыбой в банках были алмазы.

Спрашиваю у госпожи Хоган, каково соотношение черных и белых среди арестованных за нелегальную торговлю.

— Здесь нет черных и белых, здесь только намибийцы, — отвечает она и смотрит на меня с удивлением.

Да, сегодня меняется все. 21 марта 1990 года Намибия завоевала независимость, и пала последняя колония на Африканском континенте. Теперь КДМ приходится вести себя более дипломатично. Каждый год правительство Намибии выделяет 80 миллионов долларов на нужды горной промышленности, но кто знает, как сложится ситуация в будущем?

— Намибии необходимы наши деньги, — с уверенностью говорили мне руководители компании. — Налог, который мы платим, составляет вторую по величине статью в государственном бюджете. Проект национализации нереален по той простой причине, что «Де Бирс» слишком могущественна, чтобы позволить конкуренту выйти на мировой рынок. А к тому же вся технология в руках белых...

Но Африка развивается слишком быстро, чтобы гарантировать верность этих прогнозов.

Месторождения алмазов, как правило, встречаются в горной породе, именуемой кимберлитом. Из подземной шахты нужно извлечь на поверхность и «перелопатить» тонну породы, чтобы

добыть один карат алмазов. В отличие от других шахт, где по-настоящему драгоценные камни могут составлять лишь треть всей продукции, здесь подлинные ювелирные алмазы составляют до 98 процентов!

Технология добычи алмазов в Намибии проста. Чтобы добраться до жилы, необходимо снять пласт песка от 2 до 20 метров. За год здесь перерабатывается 43 миллиона тонн грунта! Я наблюдал за работой S-800, гигантского экскаватора, который за час перемещает 6 тысяч тонн песка — то есть каждую минуту наполняет три огромных грузовика. Нигде в мире не существует подобного карьера!

Скальные отложения, измельченные и погруженные на транспортеры, промываются водой, а жирная смесь земли и глины отфильтровывается. На дне решета остаются только алмазы.

В другом месте два десятка человек метут гравий на площадке, покрытой песком. Они двигаются как автоматы. Но удивляться здесь нечему: ведь на этой площадке в 100 квадратных метров — чистые алмазы! Вот старик поднял руку, и в тот же момент к нему подходит охранник со специальной коробкой в руке. Охранник записывает имя рабочего — теперь тот получит премию. Необработанный алмаз — толстый, как орех, кажется кусочком стекла. Обработанный, он потеряет треть своего веса, но даже если в нем останется один карат, его цена может доходить до 10 000 долларов, в зависимости от чистоты и отсутствия или наличия дефектов.

В пяти разрезах шахты в Ораньемунде за день добывается около 500 граммов алмазов — в Лондоне их можно продать примерно за полтора миллиона долларов. При этом стоимость добычи этих камней идентична затратам на добычу промышленных алмазов, разрабатываемых в других местах, но ценящихся гораздо ниже.

В три часа дня работа прекращается. Остаюсь, чтобы сделать несколько снимков в тех секторах, где процесс добычи идет без остановки 24 часа в сутки. Мы направляемся пешком к выходу из здания: длинный коридор приводит нас к решетке, которая открывается при помощи магнитной карточки. Меня запирают в комнате с зеркальными стенами, через которые, как я теперь уже знаю, за мной наблюдают сотрудники службы безопасности. Если у них нет особых подозрений, контроль они доверяют специальным компьютерам. Автоматически открывается одна из двух дверей: сегодня можно выйти без дополнительного осмотра. Южноафриканский техник, что шел впереди меня, выходит через другую дверь; там его полминуты будут просвечивать рентгеном. Инспектор с подчеркнутой вежливостью подвергает его тщательному досмотру, другой в это время внимательно изучает изображение его тела на экране.

У входа в «сердце» шахты огромная свалка. Это автомобили, экскаваторы, бульдозеры, транспортеры, просто груды железа. По правилам, любая машина, которая попадает на территорию, отсюда уже не должна выезжать. Слишком просто спрятать в них алмазы, а контроль произвести практически невозможно.

Отбор алмазов ведется так: вначале отделяются маленькие бракованные камешки, предназначенные для промышленного использования. Остальные камни подразделяются на 16 категорий, в зависимости от величины: от 0,2 до 1 карата. Потом идет сортировка в зависимости от формы. За этим процессом наблюдают всего несколько человек — он также почти полностью механизирован.

Алмазы, «прошедшие» через компьютер и зарегистрированные им, просвечиваются для определения их цвета. Затем они попадают в двенадцать проверочных блоков, где камни окончательно классифицируются. Честно говоря, я не испытал никакого волнения при виде всего этого моря камней стоимостью в миллионы долларов.

Работа техников, занятых в этой секции, нелегка: в зависимости от величины, цвета и чистоты алмазы различаются примерно на две тысячи категорий. Иногда один из работников советуется со своим напарником, прежде чем присвоить окончательную классификацию. Потом компьютер назначает цену.

Поделиться с друзьями: