Журнал «Вокруг Света» №04 за 1986 год

Позже я нашел речь, произнесенную вице-президентом США Джорджем Бушем в Национальном клубе печати в Вашингтоне: «Если бы современный эфиопский фермер последовал примеру Иосифа и в урожайные годы делал запасы на неурожайные, его обвинили бы в капиталистическом «накоплении»... И если бы он захотел продать свой урожай кому-нибудь, кроме правительственного агента по закупке зерна, по любой цене, кроме установленной правительством, его обвинили бы в капиталистической «эксплуатации».

Вроде бы беспокоясь о голоде в Эфиопии, Буш, недовольный социалистической ориентацией страны, походя пытается принизить советскую помощь и заодно поучает эфиопов как жить.

— Вашу помощь не заметит только слепой,— продолжает Гетачеу,— хотя бы в сельском хозяйстве, которое мне ближе. У меня специальность — защита растении, я побывал в Амбо и слушал лекции советских фитопатологов. То, что я увидел в этом городке,— просто чудо на нашей земле. Мы теряем чуть не треть урожая из-за болезней растений, вредителей, а ваши ученые исследуют тысячи сортов злаков и овощей — от пшеницы и тэффа до перца и энсета, даже картофель,— чтобы отобрать лучшие, более устойчивые сорта для здешних условий. Оборудование лаборатории полностью привезено из СССР, в том числе единственный в Восточной Африке электронный микроскоп. Мало того, что советские ученые читают лекции в сельскохозяйственном техникуме, готовят эфиопских специалистов, они, имея опытный участок в соседнем кооперативе, наглядно показывают нашему крестьянину силу науки. «Амбо» переводится как «соленая земля», но у этого места есть другое название — «Агэрэ-Хыйуоте», что значит по-амхарски «земля, где цветет жизнь». Это более точное название.

...Большой день уже кончался, но госте при ильные хозяева кооператива не хотели отпускать нас без традиционного эфиопского обеда. Посреди большой комнаты нового дома стояли грибками круглые, плетенные из соломки столики. На каждом лежали толстенными стопками тончайшие блины. Они были такие белые и тонкие, что поначалу мы их приняли за салфетки. Хозяева по обычаю вежливо приглашали нас, мы отказывались, но затем, омыв руки из кувшина, вместе уселись за столики. Прежде чем предложить что-либо из кушаний, хозяева называли, что это такое. Блины-ынджера, несколько рыхловатые, кислые на вкус, пекут из муки тэффа. За обедом они — традиционно для амхарского стола — служат и тарелкой. На них можно было положить проперченный «тыбс» — жареные кусочки мяса, которые обмакивают в «уот» — разные острые соусы: овощной, рыбный, и еще бог знает из чего, но обязательно огненные, с красным перцем. Нас не угощали только сырым мясом, излюбленным в здешних краях, но непривычным для нас. Из уважения к гостям ячменного пива наливали обязательно так, чтобы лилось через край. Когда секретарь или председатель хотели оказать нам честь, они потчевали нас лучшим куском из собственных рук.

Теперь, когда я встречаю названия «Огаден», «Харэрге» — то перед глазами всплывает не только выжженная до желтизны плоскость саванны, но и зеленый берег над Уаби-Шэбэллой. Я вижу, как от домиков спрятавшихся в бананах, идут опаленные солнцем эфиопские крестьяне работать на своих полях.

На земле, подаренной им революцией.

Окончание следует

В. Лебедев, наш спец. корр.

Долгая дорога к Ямалу

Низкое серое небо нависло над Надымским аэродромом. Сильный ветер гнал рваные тучи. Погода была критической — аэропорт могли закрыть в любую минуту. Северяне знают, что значит нелетная погода— неделями можно просидеть в ожидании «борта». Но пока еще звучит голос диктора, называя пункты назначения вертолетов: Лабытнанги, Медвежье, Тарко-Сале, Ямбург, Ныда, Нори, Новый Уренгой... Только наш Ми-8 стоит на площадке, понуро опустив лопасти винтов.

Начали поговаривать, что нет погоды над Ямалом. Недавно там пронесся ураган, который как бы смешал все времена года. Я бывал в тех краях, знаю эти резкие перемены. То яркое солнце растапливает тонкий ледок, согревая голубоватый ягель на болотах, то сильный ветер несет заряды промороженного песка и мелкого колючего снега, то сырой туман с океана обволакивает все вокруг. Бывает, что по неделям не могут сменить людей на буровых. Пятнадцатидневная вахта затягивается, а работы не прекращаются ни днем, ни ночью.

От невеселых мыслей отвлек уже привычный голос диктора:

— Площадка семнадцатая, борт номер... рейс Надым — Новопортовское.

Это — нам! И через несколько минут уже гудит мотор, под нами — бетонка, ведущая от аэродрома в город, здание аэровокзала, серебристые цистерны, Ан-2 с красным хвостовым оперением и голубые вертолеты-стрекозы. Но вот все пропало: наш вертолет взял курс на север. Внизу потянулась однообразная лесотундра. Хилые голые стволы деревьев торчали из темно-зеленого или серого мха, песчаные острова желтыми пятнами выделялись среди болот. И вновь — топи, топи, тоги...

В салоне вертолета витали ароматы лета: геологам и нефтяникам везли свежие помидоры, огурцы, капусту, зелень. Все это витаминное богатство только сегодня утром прибыло в Надым из Азербайджана на самолете-грузовике.

...Похоже, мы первые корреспонденты, которые летят на Новопортовское месторождение: оно только-только начинает свою жизнь. Но мы уже немало знаем о нем.

Вот что писал о полуострове Ямал член-корреспондент Академии наук СССР И. И. Нестеров: «В центре области с юго-востока на северо-запад более чем на 450 километров протянулась подземная гряда Нурминского вала. На отдельных его вершинах расположены месторождения нефти и газа: Новопортовское, Средмеямальское, Арктическое, Бованенкозское, Харасавэйское и другие.

Лучше всего изучено Новопортовское месторождение: в нем одиннадцать пластов песчаников, содержащих газ, конденсат и нефть...»

На Новопортовском месторождении решено начать научно-практические эксперименты, чтобы результаты их использовать при освоении других подземных кладовых нефти и газа этого арктического региона.

Исследованиями месторождения занялся Надымгазпром. Специалисты этого производственного объединения — опытные северяне. Они уже пятнадцать лет работают на месторождении Медвежье, из Надыма шли их первые десанты на Уренгой, они начинали Ямбург...

Были организованы Новопортовское управление Надымгазпрома и передвижная механизированная колонна. Создана Новопортовская экспедиция ВНИИГаза — без учетных поднимать сегодня новое месторождение немыслимо.

Первое, с чего начали в Надымгазпроме,— оперативно составили программу пионерного выхода. Надо было максимально использовать оставшиеся дни навигации. Но оказалось, что причалы Нового Порта не могут принять крупное по размерам и массе оборудование. А против сооружения дополнительных причалов привели серьезные доводы природоохранительные организации — этот район является местом нереста и нагула ценнейших пород рыб.

Рассматривая один вариант за другим, наконец пришли к единому мнению: местом выгрузки может стать устье реки Лымбано-Яха в районе мыса Ситный. А оттуда уже придется перетаскивать все по местам.

Постоянно мешали капризы погоды. Низовой ветер нес заряды песка и снега. Бил в лицо, слепил, рвал из рук канаты. Изматывали приливы и отливы. И все-таки разгрузку жилого комплекса у мыса Ситный удалось провести за четырнадцать дней, шесть из которых были штормовыми...

— Пересекаем Полярный круг! — кричит, высунувшись из кабины, пилот.— Держитесь крепче, как бы не зацепиться!