Журнал «Вокруг Света» №06 за 1974 год
Шрифт:
Вместо ответа Брайан засопел. Мир Брайана не выходил за рамки тесных закоулков родной Шэнкилл-роуд, вечерней пинты в обществе единомышленников, шумных митингов оранжистской ложи, номера «Ньюс леттер», ежедневного евангелия правоверных юнионистов, да треска ольстерского телевидения. Такие, как он, даже передачи Би-Би-Си не смотрят, считая их «слишком либеральными». Брайану крепко вбили в голову, что его благополучие зависит от сохранения связи Северной Ирландии с британской короной, что католики, дескать, покушаются на его заработок. На самом деле Брайан и ему подобные имеют работу и квартиру только потому, что десятки тысяч католиков лишены ее и загнаны в трущобы.
Но Брайан не привык к дискуссиям.
Откровенно говоря, я никак не ожидал, что Брайан сдержит слово. За два года жизни в Ирландии успел привыкнуть к тому, что обещания раздаются щедро, но выполнять их не спешат. Звонок Брайана на следующее утро был приятным сюрпризом. «Я в холле, — сообщил он. — Спускайтесь». У подъезда ждал юркий «авэнджер» модного золотистого цвета, носящего в рекламных плакатах звучное название «Золото ацтеков». «Хорошая машина», — похвалил я и тут же пожалел о сказанном. Коллеги Брайана никогда не пользуются по своим делам собственным транспортом. У «авэнджера» наверняка был другой владелец, который уже не раз докучал полиции расспросами о пропаже. Брайан подтвердил мою догадку, угрюмо промолчав.
Едва мягко захлопнулись дверцы, как машина сорвалась с места. За рулем сидел парень, молодостью лет и внешним видом больше походивший на мотоциклиста. Он и машину вел, как мотоцикл, не жалея себя и пассажиров. Долго петляли по улицам и резко затормозили у большого жилого дома. Вдоль стены тянулась мрачная надпись: «Смерть неграм и католикам».
— Небольшая формальность, — бросил Брайан. — Велено завязать вам глаза.
Темная повязка была надета со знанием дела: не туго, но без просвета. Безумная езда продолжалась. Нас бросало на заднем сиденье из стороны в сторону, как на море при сильной качке. Временами водитель сбрасывал газ, чтобы медленно перевалить через «рамп» — врытую в асфальт поперек улицы трубу. Это означало, что мы едем мимо полицейского участка или армейских казарм. Препятствия были воздвигнуты для того, чтобы из несущихся машин за мешки с песком, которые загораживают здания, не могли бросить самодельные бомбы или обстрелять солдат.
Под визг тормозов «авэнджер» наконец остановился. Меня вывели под руки. «Осторожно, ступеньки», — предупредил Брайан. Повязку сняли. По кривой скрипучей лестнице, усыпанной раздавленными окурками дешевых сигарет, поднялись на второй этаж. За щелястой дверью открылась грязноватая клетушка. Сидевший у телефона молодой человек с нашивками капрала вскочил при виде нас, приоткрыл другую дверь, скрылся, почти тотчас же вернулся и пригласил меня войти.
Вторая комната была заставлена мебелью, которую не берутся продавать с аукциона даже в трущобах. Колченогие стулья, на которые и смотреть-то страшно, не то чтобы сесть. Немало повидавший на своем долгом веку шкаф, покосившийся под грузом бумаг. В углу продавленный лежак с угрожающе торчащими пружинами. Полстены занимал портрет английской королевы в темной плащ-накидке, с флагом Ольстера и «Юнион Джек» по бокам. За простым столом без скатерти, выпятив темные очки, восседали трое в уже привычных куртках военного покроя, с лицами, скрытыми шарфами и масками.
— Присаживайтесь, — глухо приглашает сидящий в центре. — Меня зовут Томми Херрон. Я вице-президент Ассоциации обороны Ольстера. Имена моих коллег вам знать не обязательно. Забудьте все, что вы слышали или читали о нас раньше, и слушайте внимательно. Можете задавать вопросы, ведь вы, журналисты, любите делать это. Что ж, правильно. Только не следует увлекаться.
Передо мной сидели самые отпетые, махровые экстремисты.
Но не просто бандиты с большой дороги, позарившиеся на чужой кошелек, а гангстеры с политической подкладкой. Они грабят и убивают не ради наживы, а «ради дела протестантов».По возвращении в Москву я узнал из газет, что труп Томми Херрона обнаружили в сентябре 1973 года в сточной канаве в пригороде Белфаста. Полиция установила, что он не притронулся к пистолету, с которым никогда не расставался, ежедневно часами тренируясь в стрельбе. Его прикончили свои, когда выяснилось, что Херрон присваивал слишком большой куш от налетов на банки и почтовые отделения, магазины, гостиницы и пивные. Возможно, ему бы это и сошло с рук, сложись по-иному его политическая карьера, но летом прошлого года он выдвинул свою кандидатуру на выборах в региональную ассамблею, пришедшую на смену стормонту — североирландскому парламенту, — с треском провалился, озлобился и стал болтать лишнее.
Но сейчас Томми Херрон еще жив, уверен в себе и неспешно рубит воздух словами. «Ассоциация обороны Ольстера, — говорит он, — была создана весной
1972 года как часть политического движения «Вэнгард», которое возглавил бывший министр внутренних дел Ольстера Уильям Крейг. В АОО вошли лоялисты, люди, стоящие за незыблемость нашей конституции, нерушимость связей Северной Ирландии с Британией...»
Вспоминались кадры телевизионной хроники того времени. В феврале 1972 года в городе Лисберн, графство Антрим, сытые мужчины в добротных пиджаках, выстроенные шеренгами, как на плацу, вздымали руки наподобие фашистского салюта, приветствуя новоявленного «фюрера» Уильяма Крейга. Позже были организованы смотры крайне правых сил в Бангоре и Ратфриленде, районах, заселенных крепкими хозяйчиками, имеющими батраков и сельскохозяйственную технику. На парадах и митингах Крейга сопровождал грандмастер Оранжистского ордена Мартин Смит, благословляя паству на новый крестовый поход «во славу протестантского оружия».
АОО возглавил военный совет из десяти экспертов, а на местах оперировали военные советники, прошедшие службу в английской армии. Крейг открыто призывал к физической расправе с борцами за гражданские права, грозил, что «волна протестантского гнева камня на камне не оставит в католических кварталах».
С конца мая 1972 года в протестантских районах Белфаста и Дерри стали возникать провокационные баррикады. Члены АОО валили поперек дороги автобусы и легковые машины, проводили возле них строевые занятия, напропалую козыряя друг другу. Временами бегали консультироваться к солдатам английского патруля, с интересом наблюдавшим за уличной возней. Требовали принять самые решительные меры против «врагов ольстерского государства», и Лондон охотно пошел им навстречу. В начале августа английская армия провела операцию «Мотормэн».
В католические гетто вошли танки «центурион», броневики «сарацин» и «саладин», все еще окрашенные в песочный цвет для операций в пустыне, и шесть батальонов пехоты. За войсками продвигались «лендроверы», набитые полицейскими. В операции «Мотормэн» приняли участие 15 тысяч солдат и 600 бронемашин с 76-миллиметровыми пушками и пулеметами. Она была организована по всем правилам военной науки, а разведывательные самолеты даже провели накануне аэрофотосъемку местности. Для полноты картины не хватало только артиллерийской подготовки. Американский журнал «Тайм» назвал эту акцию «одной из самых крупных операций британской армии со времен второй мировой войны».
— Мы готовы на все, чтобы сохранить нынешние связи Ольстера с британской короной, — врывается в мои воспоминания голос Томми Херрона.
— Надо ли понимать, — спрашиваю, — что вы намереваетесь пустить в ход огнестрельное оружие ради достижения своей цели?
— Скажем так, — хитро улыбается Херрон, — мы готовы к любому повороту событий. Нас никто не может запугать. На нашей стороне сила, — внезапно взрывается он и грохает кулаком по столу...
При наличии в Северной Ирландии более ста тысяч официально зарегистрированных владельцев огнестрельного оружия и десятков стрелковых клубов, созданных бывшими членами «специальных сил Б», оснащенности Ассоциации обороны Ольстера оружием могла бы позавидовать армия небольшого государства. Причем этот арсенал не лежит без дела. С молчаливого благословения властей протестантские «ультра» постоянно нагнетают напряженность. Например, для усиления режима террора в католических гетто руководство АОО создало отряды убийц.