Журнал «Вокруг Света» №08 за 1971 год
Шрифт:
За год обучения юноша узнает смысл священных обрядов. Ему внушают, что все виденное им — страшная тайна, которую нельзя открывать никому.
Юношу смазывают кровью, взятой у одного из посвященных. Кровь — символ жизни, она вселяет силу и мужество. И она же символизирует связь всех мужчин племени друг с другом и с мифическим родовым предком.
Наконец, когда выучены все мифы и пройдены испытания, приходит очередь «церемонии огня». Посвящаемые садятся у костра в круг и долго-долго пристально смотрят в огонь, распевая священную песню. Поют они, пока не опадет пламя. Тогда по знаку старейшины испытуемые начинают затаптывать босыми ногами тлеющий огонь. А когда угли затоптаны, стоящие кругом люди взрываются ликующим криком: они приветствуют новых взрослых мужчин.
Теперь, перед
Юноша, посвящаемый во взрослые, «умирает» у всех (или почти у всех) народов, живущих родовым строем. Испытания, которые он проходит перед тем, как «родиться вновь», зачастую очень мучительны; они должны доказать соплеменникам, что те при любых, самых сложных поворотах судьбы могут положиться на него точно так же, как он на них. Дело чести будущего воина, будущего охотника выдержать все мучения глазом не моргнув. Потому-то испытуемым в гвианском племени таулипанг прижимают к телу дьявольски злых красных муравьев, а они при этом смеются и шутят со столпившимися вокруг людьми. Потому у племени апарап «кандидаты в мужчины» поют и танцуют целый день — от восхода солнца до заката, танцуют, пока не упадут в изнеможении на землю. Апаран — охотники, а охотник должен уметь преследовать добычу, и, как бы быстро ни убегало животное, он должен догнать его и убить. Считанные минуты лежит юноша на земле. Потом его поднимают и отводят в хижину, там он надевает головной убор из перьев, берет флейту и лук со стрелами — и снова всю ночь до рассвета танцует! На рассвете шаман обрежет ему волосы, наденет на шею ожерелье и преподнесет первый в жизни передник — одежду взрослого мужчины.
Чуть ли не раньше всех начинали готовить детей к взрослой жизни североамериканские индейцы: еще в колыбельку мальчику клали копье, лук и колчан со стрелами. Конечно, это оружие было крошечным, зато совершенно настоящим: из лука можно было стрелять, а копьем колоть. Ребенок рос, подрастали и игрушки. Задолго до того, как наступал возраст посвящения, отец и дед мальчика учили его бегать сначала по ровной, потом по пересеченной местности, учили лазить по деревьям, плавать в холодной воде и скакать на коне. Ничего удивительного, что на «экзамене» юноша лихо справлялся с «марш-броском» на сорок пять миль.
Теперь, для того чтобы стать воином, ему остается лишь увидеть во сне какое-нибудь животное — будущего покровителя. Юноша уходил в лес, несколько дней ничего не ел, только принимал различные снадобья, которые давал ему шаман. (Некоторые из этих снадобий, вызывающие галлюцинации, сейчас хорошо известны в медицине — например, сушеные грибы мескаль.) От голода и мескаля у юноши начинались галлюцинации, и поскольку он твердо знал, что к нему обязательно явится покровитель, покровитель действительно являлся...
У народов, достигших более высокой ступени общественного развития, усложнялись и обряды посвящения. Так, в Западной Африке существовали своеобразные «университеты», где обучали будущих мужчин.
...Где-то в глубине окружившего деревню леса ударил барабан, низкий рык его вырвался из чащи, проникая во все дома, в самые далекие уголки полей. Тут же откликнулся долбленный из цельного ствола барабан, установленный на площади. Барабаны загремели вместе, и, вторя им, то тут, то там в лесу и в самой деревне зачастили тамтамы. Женщины и дети опрометью бросились в хижины, а на опустевшую улицу ворвались мужчины с длинными бичами в руках. Молча бежали они по улицам, и горе тому, кто не успел забежать в дом, — длинное жало бича настигало неумолимо и рассекало кожу. Кроме тех, с бичами, других мужчин в деревне не было — с прошлого вечера все они ушли в лес. Едва улицы опустели, как барабаны умолкли. И тут на окраине появилось страшное существо: с ног до головы закутано в солому, видны лишь человеческий лоб и нос, да крокодилья пасть. Существо открывало пасть, обнажая длинные ярко-красные зубы, и с треском захлопывало ее. За ним, приплясывая, двигались
обнаженные юноши в масках. Вокруг плясали люди в огромных деревянных масках. На площади процессия перестроилась в хоровод, в центре которого плясал и щелкал крокодильими зубами дух Поро.Несколько месяцев назад, едва был собран урожай, из деревни исчезли все мальчики от восьми до пятнадцати лет. Мужчины объяснили женам, что в деревню пришел дух Поро и проглотил их сыновей. Поро приходит редко — раз в семь лет, потому-то одних мальчиков он «съедает» восьмилетними, а других пятнадцатилетними. И тот вечер из всех хижин неслись рыдания — то матери оплакивали своих сыновей. Конечно, каждая из женщин знала, что Поро должен был прийти, знала даже, когда примерно. Но ...обычай предписывает плакать и убиваться, и женщины — как не понять их, ведь матери прощались с детьми! — плакали и убивались.
Увезенные в лес мальчики расчистили среди зарослей место для хижин. Им предстояло прожить здесь, работая на полях, несколько месяцев. В лесу с ними остались пятеро стариков — руководители тайного союза Поро. Этот тайный союз существует у всех племен Западной Африки — от Бисау до Берега Слоновой Кости — у кпелле, менде, сусу, ваи и многих других. Само существование союза не бог весть какая тайна, через союз прошли, достигнув определенного возраста, все мужчины, но вот обряды Поро остаются тайной для всех посторонних.
Мальчиков закаляли физически — они боролись друг с другом, в дневную жару и в ночную тьму совершали долгие переходы. Им рассказывали предания племени. Их учили плести корзины и циновки. Они учились резьбе по дереву и осваивали искусство строить дома — от укладки фундамента до украшения стен. Тем, кто овладевал знаниями лучше других, суждено было задержаться в лесу еще на год: их учили приготовлять снадобья и лекарства, делать амулеты и произносить заклятия. Но таких было немного. Большинство через несколько месяцев возвращались в деревню, предводительствуемые человеком со звериной пастью — духом Поро.
...Хоровод кружит до рассвета. На рассвете барабан возвещает женщинам: «Можно выходить». Мужчины снимают маски, и женщины узнают своих мужей и сыновей. Но сыновья как бы не признают их: ведь они только что «родились» и впервые попали в эту деревню. Поэтому их «знакомят» с матерями, с домом.
И только один человек исчез — тот, что был в маске Поро. Никто не должен узнать, кто это был. Никто, кроме владыки лесов Ланды...
Инициация — или, правильнее сказать, следы ее — сохранилась у многих народов, давным-давно вышедших из родового строя. Стоит лишь вспомнить обрезание, конфирмацию и другие восходящие к глубокой древности религиозные обряды. (Вообще любая религия, как музей, сохраняет множество пережитков всех тех эпох, в которые она существует.)
В Индии в высшей касте священнослужителей — брахманов устраивают над мальчиками лет семи-десяти обряд упанаяна. Выбор дня для упанаяны зависит от астролога, тщательно изучившего положение звезд.
Совершив омовение, мальчик натирает тело коровьим маслом и благовониями. В первый раз в жизни ему бреют голову. Затем жрец, взяв ребенка за руку, подводит его к изображениям домашних богов — знакомит с ними. Жрец читает «Веды» — древние тексты, где записаны все права и обязанности взрослого индуса, мальчик повторяет их вслух за жрецом. Потом кланяется своему отцу, и тот благословляет сына; наконец, кланяется жрецу и всем участникам церемонии.
Настает самый ответственный, заключительный, этап: мальчику надевают на левое плечо белый плетеный шнур, пропускают под правую руку и завязывают сложным узлом. Этот знак принадлежности к высшей касте брахман носит, не снимая, всю жизнь.
Считается (как при обрядах посвящения у других народов), что мальчик после упанаяны родился вновь — теперь взрослым. А потому брахманов еще называют в Индии «дважды рожденными».
Если бы мы задались целью перечислить все обычаи посвящения, мы могли бы это делать до бесконечности, ибо сколько народов, столько и обрядов. Мы рассказали лишь о нескольких из них, наиболее типичных, ведь все человечество прошло через родовую стадию.