Журнал «Вокруг Света» №10 за 1971 год
Шрифт:
Вспомним о знаменитой наскальной живописи верхнего палеолита, найденной впервые в конце прошлого века в испанской пещере Альтамира. Только там мы встречаем такие многофигурные композиции, какие открылись и на стенах святилищ Чатал-Гуюка. Вспомним палеолитические женские статуэтки, найденные в Европе и Сибири... Может быть, действительно традиции пещерного искусства сохранились, чтобы вновь удивить мир в Чатал-Гуюке?
Может быть, действительно, сохранив традиции искусства своих предков древнекаменного века, жители Чатал-Гуюка и другие их современники развили эти традиции, приспособили к своим представлениям о мире, к своей жизни?
И может быть, правы те ученые, которые полагают, что, в конце концов, жители этих поселков переступили через порог своих огороженных стенами селений и расселились по Балканам, принеся с собой свою культуру, свои обычаи и своих богов?
...Так ли было на самом деле, сейчас сказать трудно. Пока ясно одно. На протяжении тысячелетий Греция, весь Балканский полуостров
...Нащупывается нить, один конец которой, может быть, уходит в пещеры первобытных охотников, а другой — тянется до Олимпа.
Человечество всегда было единым, и в прошлом так же, как в настоящем. Несмотря на разделяющие его моря и пустыни, языки, обычаи и культурные различия, несмотря на все и всяческие преграды и препятствия.
И поэтому глубоко символично, что изображения зверей и охотников в пещерах Испании, которые выводились рукой человека, только недавно ставшего «разумным», и фрески святилищ Чатал-Гуюка, созданные первыми на земле земледельцами, и шедевры Фидия и Праксителя, и искусство наших дней, впитавшее в себя в переработанном и переосмысленном виде опыт мастеров древней Эллады, — все это звенья одной цепи, и без каждого предыдущего звена невозможно последующее, а все вместе они составляют то, что именуется человеческой культурой.
А. Хазанов, кандидат исторических наук
Игра сделана
После бессонной ночи, проведенной за рулем, Джон Гамильтон, мчавшийся в Лас-Вегас, был не слишком склонен обращать внимание на окрестный пейзаж. Да и чем было любоваться — по обе стороны шоссе тянулась скучная пустыня. Но то, что внезапно промелькнуло перед глазами Гамильтона, заставило его судорожно нажать на тормоз. Среди колючих кактусов и перекати-поле из песка торчала пепельно-розовая мужская рука, пальцы которой судорожно сжимали трех тузов. Прибывшая на место полиция выкопала и принадлежавшее руке тело. Труп вскоре опознали: то был известный шулер, небезуспешно демонстрировавший накануне свое искусство за покерным столом в одном из казино Лас-Вегаса.
На следующий день репортеры писали не столько о нравах в игорных домах, сколько о продуманной в деталях «системе безопасности», включающей десятки скрытых телевизионных камер, которая применяется в казино, чтобы исключить всякую возможность мошенничества. Получалось, что игорные дома — чуть ли не воплощение добропорядочности, чуть ли не эталон честности. Так что мошеннику-картежнику, посягнувшему на эти моральные устои, досталось по справедливости. В этом смысле можно понять и причину, по которой не привлекла внимания маленькая заметка, промелькнувшая в общем потоке статей. Речь в ней шла о том, что во время обыска, произведенного полицией в одном из казино в штате Западная Виргиния, около кресла крупье была обнаружена педаль, которой он мог включать магнитное поле в любом месте стола. Пластмассовые же фишки были снабжены железными сердечниками. При крупной ставке достаточно было нажать на педаль, и фишки ложились на определенные квадраты с весьма плачевными для игроков последствиями...
...Дважды в неделю на восточном побережье Соединенных Штатов разыгрывается своеобразный спектакль. Место действия в первой сцене — столица Багамских островов Нассау, во второй — расположенный в 70 милях американский курорт Майами. Главное действующее лицо — некий Дасти Питерс.
Рано утром в сопровождении нескольких молодых людей с отчетливо вырисовывающимися под легкими пиджаками контурами автоматических пистолетов и следующих на небольшом удалении двух агентов ФБР Питере обходит местные казино. Затем он едет в аэропорт Нассау, откуда вылетает в Майами. Час спустя следящие за ним полицейские агенты наблюдают, как Питере вносит на специальные счета банка «Майами-бич» очередные 200 или 300 тысяч долларов — официальную выручку казино за прошедшие дни. После этого он отправляется в отель «Фонтенбло», где в одном из номеров его уже ждут, на этот раз не полицейские, а доверенные лица главных гангстерских «семейств» Америки. Именно там и происходит настоящая дележка доходов от игорного бизнеса...
«Мы прекрасно знаем, — говорит комиссар полиции Салерно, — что хозяева казино утаивают львиную долю своих доходов. Многие заблуждаются, полагая, что главный мошеннический трюк мафии состоит лишь в том, чтобы тайком сплавить и припрятать выручку раньше, чем власти проверят ее. И на Багамах, и в Лас-Вегасе, и в других местах для этого применяются более тонкие методы, и полиция перед ними бессильна».
Как это делается?
Первый из этих методов именуется «кикбэк ским» — «возврат сливок». Чтобы уменьшить облагаемую налогами общую сумму доходов, служащим казино выплачивается баснословное жалованье — от 100 до 500 тысяч долларов в год, которые они почти целиком возвращают хозяевам. Однако, поскольку даже самые фантастические оклады не в состоянии исчерпать и десятой доли тех сотен миллионов долларов, что оседают в игорных заведениях, на помощь приходит «джанкет ским». Хотя на гангстерском жаргоне это и означает «пьяные сливки», крепкие напитки здесь ни при чем. Дело делается так: специальные агенты или даже специальные «спортивные клубы» разыскивают в различных городах людей, жаждущих попытать счастья за зеленым столом, скажем, в том же Лас-Вегасе. В свою очередь, администрация казино предоставляет состоятельным игрокам неограниченный кредит под долговые расписки. Эти расписки потом распределяются среди акционеров — владельцев игорных заведений — и частным порядком оплачиваются проигравшими. Можно лишь гадать, сколько десятков или сотен миллионов долларов получают таким образом Сальваторе Джанкана для «семьи» «Коза ностры» в Чикаго, Анжело Бруно — для такой же «семьи» в Филадельфии, Стив Магаддино — для Буффало, Карло Гамбино — для Нью-Йорка или Джо Дзерилли для «семьи» в Детройте...
«Стрип» («Полоса») — это сплошь застроенная казино, игорными домами и дорогими отелями семимильная главная улица Лас-Вегаса. Лас-Вегас же — это, пожалуй, не только национальная американская, но и всемирная столица азарта. В Лас-Вегасе говорят, что денег, на которые можно месяц прожить принцем, играя каждый день в Монте-Карло, не хватит и на неделю в Лас-Вегасе. Здесь играют в баккара и рулетку, в покер и очко, в «удержи меня» и крэпс. Игра идет круглосуточно и круглогодично и прерывается лишь однажды, да и то на полминуты, с первым ударом часов, возвещающим наступление Нового года. В Лас-Вегасе играют повсюду, не только в казино. Слот-машины — игорные автоматы с суровыми лицами бандитов в масках и зажатым в руке пистолетом — стоят и в отелях, и в магазинах, и в ресторанах, исправно поглощая доллары и центы. Подобно высланному вперед авангарду, слот-машины встречают приезжего еще на подступах к Лас-Вегасу на всех дорогах и пропускают его сквозь строй в местном аэропорту. В начале каждой шеренги «одноруких грабителей» стоит их механический собрат, который за «никель» выдает отмеренную ровно на один вдох порцию чистого кислорода. Табличка на груди поясняет, что живительный глоток успокаивает нервы, вызывает прилив энергии и вообще способствует удаче в игре.
Владельцы и организаторы игорного бизнеса в Лас-Вегасе исходят из того, что обычно деньги приходят не сами, а вместе с человеком, а потому, и цель их, организаторов, заключается в том, чтобы обставить расставание с деньгами так, дабы оно не было для человека мучительным.
«Хотите встряхнуться — посетите «Фламинго»!
Посетите «Фламинго», не пожалеете!» — зазывают блестящие, под золото, рекламные карточки-проспекты этого казино. «Тропикана» завлекает английскими дворецкими с осанкой лордов и предоставляемыми даром на пару-тройку часов в день аристократическими «роллс-ройсами». В казино «Цирк-Цирк», которое ежедневно посещает 15 тысяч человек, над огромным игорным залом натянута тонкая нейлоновая сетка, служащая сценой для рекламных представлений. Над ней в воздухе выделывают затейливые кульбиты и сальто-мортале обольстительные акробатки, одетые в долларовые ассигнации.
В просторных залах казино — цехах гигантской фабрики азарта, уставленных десятками игорных столов, — девицы разносят спиртное «за счет заведения». Вы хотите поужинать — вам тотчас же доставят из ресторана любые блюда. Вы хотите поговорить со своим банком — вас тотчас же соединят с любым номером. А невозмутимые крупье все сдают карты... Зеленые столики стоят не только в самих игорных залах, но и в бассейнах, соляриях и даже на кортах.
Четырнадцать миллионов приезжих посетило Лас-Вегас лишь за один 1968 год, оставив в сорока его казино и ста с лишним игорных домах два миллиарда долларов, «Грандиозная драма разыгрывается на просторах штата Невада, — писал о Лас-Вегасе журнал «Лук». — Никто не помнит, когда состоялась премьера этой драмы, никто не знает ее авторов и режиссеров. Но спектакль, в котором участвуют живые люди и настоящие деньги, поистине грандиозен».
Сказано не совсем точно. И авторы, и режиссеры-постановщики драмы, разыгрывающейся в Лас-Вегасе, достаточно известны.
Кто это делает?
Официальная история азартных игр в Соединенных Штатах начинается в 1827 году, когда авантюрист Джон Дэвис открыл в Новом Орлеане первое большое казино, где к услугам клиентов, помимо зеленых столов и хорошо обученных своему делу крупье, круглосуточно работал бесплатный ресторан с отличным винным погребом. Новый Орлеан был знаком с азартными играми много раньше этой даты, но игра шла все тайком, где-нибудь в задней комнате кабачка. Теперь же с официального разрешения властей шулеры и игроки-профессионалы стали обирать простаков не за грубыми деревянными столами в полутемных каморках, а в элегантно обставленных залах. Дело приняло такой размах, что к 1850 году в Новом Орлеане насчитывалось уже 500 игорных домов, открытых в любое время дня и ночи.