Журнал «Вокруг Света» №11 за 1983 год

Алжир — Бумердес — Тизи-Узу — Бениани — Беджайа — Москва В. Лебедев, наш спец. корр.

Вернутся ли тюлени-монахи?

В олны Эгейского моря размеренно и спокойно накатывали на берег. В лучах утреннего солнца прозрачная морская вода, разливаясь на прибрежных камнях, превращала их в драгоценную россыпь.

Но вот безмолвие нарушили человеческие голоса и шум моторов. Пронзительно, беспокойно закричал детеныш тюленя. Его крик подхватили, и вот уже звучит разноголосый хор. Вспугнутые тюлени, неуклюже переваливаясь, устремились к морю.

Тревога не улеглась даже среди волн. Возбужденные тюлени кружили, ныряли, их блестящие головы выскакивали на поверхность, выпуклые глаза неспокойно сверкали.

Наконец, дождавшись самых ленивых, многоголовая процессия удалилась от берега небольшого греческого острова Самос (архипелаг Южные Спорады), постепенно исчезая из виду...

Тюлени покинули родные берега. Может быть, навсегда?

Некоторые наблюдатели утверждают, будто тюлень не способен учуять человека и даже по соседству с ним чувствует себя спокойно. Но это не так. Например, средиземноморские тюлени-монахи, относящиеся к семейству настоящих (безухих) восьмирезцовых тюленей, на редкость пугливые животные. Несмотря на то что большую часть времени они проводят в воде и даже могут спать на ее поверхности, монахи все-таки нуждаются в сухопутных лежбищах и не могут обойтись без берега, где рождают детенышей, выкармливают их, «переодеваются» во время линьки или просто отдыхают. В силу особенностей, характерных для этого чрезвычайно редкого вида тюленей, обитающего только в Средиземноморье, монахи не приспособлены к длительным океанским плаваниям или к переселению в более холодные воды. Они крайне неохотно меняют место лежки, устраиваемой обычно на одних и тех же участках берега. Когда же люди вторгаются в их владения, тюлени вынуждены покидать обжитые места, тем самым, может быть, обрекая себя на гибель. Остров Самос — одно из последних прибежищ тюленей-монахов. Когда по решению правительства Греции три зоны острова были объявлены государственным заповедником, местная администрация, воодушевленная идеей создания здесь фешенебельного курорта, начала крупные строительные работы на заповедной территории.

Об этом узнал швейцарский зоолог Франц Вебер, давно изучающий пути миграции и образ жизни ластоногих Средиземноморья. Ученому не понадобилось проводить долгие исследования, чтобы понять, что редчайшему животному из-за вмешательства человека грозит смертельная опасность.

К тому же прекраснейшее из морей постепенно на наших глазах превращается в гигантскую «сточную канаву». По официальным данным, в Средиземное море ежегодно сбрасывается два с половиной миллиона тонн различных отходов, сто тысяч тонн гербицидов, шестьдесят тысяч тонн химических растворов. Каждый год при промывке цистерн танкеров в воды Средиземного моря сливается около пятисот тысяч тонн нефтепродуктов... А хаотическое строительство крупных городских кварталов на побережье... Хищническое истребление лесов...

И все же... Всего несколько лет назад на итальянском острове Монтекристо, расположенном в Тирренском море, средиземноморскому тюленю грозило полное исчезновение: в результате беспощадной охоты животные были почти полностью истреблены. К счастью, ученым удалось добиться, чтобы министерство торгового флота Италии разработало ряд мер, направленных на спасение редких животных. В прошлом году было объявлено о создании вокруг острова биологической защитной зоны шириной в пятьсот метров. В охранной зоне запрещено купаться, заниматься рыбной ловлей, подводной охотой и даже кататься на лодках.

Хочется надеяться, что разум возьмет верх над косностью и равнодушием и прибрежные скалы и гроты Самоса, а также немногих других островов вновь станут надежным убежищем и желанным домом средиземноморских тюленей-монахов.

П. Петров

Каждый день — праздник

В то утро дверной звонок зазвенел очень рано. Я открыл балконную дверь, и на меня дохнуло холодным влажным воздухом. С улицы резко тянуло дымом. Там юные непальские коммерсанты, торгующие почти круглые сутки всякой всячиной, грели над костром озябшие руки. Сквозь пелену утреннего тумана у ворот проступал силуэт мужчины, оживленно размахивающего руками, словно он делал утреннюю гимнастику.

— Пора вставать! Кто же спит после восхода солнца?! — послышался знакомый голос. — Тем более в праздник!

Ну вот, опять праздник. Не успел закончиться один, и на тебе, другой.

— А я к тебе со своим мальчиком, — поздоровавшись, сказал мой давний друг Арьял, пропуская вперед сына. В одной руке у мальчугана был небольшой медный подносик с горкой красной кашицы, в другой — гирлянда цветов.— Я ему как-то рассказал, что ты приобрел тибетского терьера, так он все эти дни уговаривал меня пойти поздравить собачку.

Щенок словно бы знал, по какому случаю пришли гости. Виляя пушистым хвостом, он подбежал к мальчику и попытался лизнуть его в нос. Парнишка быстро окунул палец в кашицу и, пока терьер стоял на задних лапах, успел поставить на его лоб ярко-красное пятно — тику, а на шею повесить цветочную гирлянду.

— Послушай, если вы пришли поздравлять пса, то зачем подняли в такую рань меня?! — со смехом обратился я к Арьялу. — Но коль вы и меня подняли с постели, пойдем пить кофе. Заодно расскажешь, какой такой сегодня праздник для собак.

— А вчера был для ворон, — совершенно серьезно сообщил Арьял. — И, судя по всему, ты тоже его праздновал. — Он показал на лежащую на земле сшитую из листьев маленькую чашку, в которой оставалось немного риса. Соседские ребята просунули ее вчера под ворота.

Для непальцев непрерывная череда праздников стала не только неотъемлемой частью их жизни, но и своеобразным народным календарем, самым понятным и доступным. Ведь в местных календарях разобраться довольно трудно — один солнечный, а другой лунный. Да и временные перепады между ними исчисляются десятками и сотнями лет, так что одновременно можно жить и в XII и в XXI веках. Кстати, первый день Нового года по каждому календарю, причем они не совпадают, празднуется всеми без исключения. И никого во время веселья не волнует, индуистское это летосчисление или буддийское. Мне как-то один непалец сказал, что в этой стране почти каждый день — праздник. Поначалу это вызывает откровенную улыбку: хорошо живут, все дни гуляют! Но со временем убеждаешься, что это вовсе не так. Чтобы прокормить семью, — а она здесь не два-три человека, и даже не пять, — надо вспахать клочок террасированного поля, расположенного подчас под самыми облаками, удобрить и напоить землю, а эта работа далеко не из легких. Удобрений вечно не хватает, оросительные каналы то засоряются, то разрушаются обвалами и оползнями. Потом, чтобы молодые побеги не зачахли, приходится все дни напролет, согнувшись в три погибели, с помощью тяпки оберегать тонкую струйку живительной влаги. И это все на такой круче, на которую снизу и смотреть страшно.

Короче, для простого непальца не так уж часто выпадает настоящий праздник, когда можно наконец-то разогнуть спину, скинуть тяжесть повседневных забот и присоединиться к искрящемуся весельем людскому хороводу.

— Нынешний праздник посвящен Лакшми — богине счастья, красоты, богатства и многого другого. Время его проведения выбрано не случайно, — прихлебывая крепкий кофе, повел рассказ Арьял.— Сейчас конец октября, в полях поспел рис — главное богатство крестьян. В народе нынешний фестиваль издревле называют Тихар, что значит «праздник огней». Этот праздник часто называют и Панчак Яма, что означает пять дней бога Ямы... Пять дней празднуют Панчак Яма.

В первый день почитают ворон, которых в Непале считают посыльными Ямы. Люди сшивают из листьев небольшие чашечки, куда кладут еду, благовония и даже мелкие монеты. Непальцы свято верят, что эти птицы, своим карканьем навлекающие беду, не принесут дурную весть в дом, у порога которого их ждет угощение. Поэтому не только во время праздника, а каждое утро хозяйка дома обязательно бросит им горсть риса.

На другой день воздается должное собакам. Лишь во время Панчак Ямы все вдруг вспоминают, что от них тоже зависит очень многое. Ведь именно псы решают: пропустить ли душу умершего в подземное царство на суд Ямы. И как тут не задобрить бродячего барбоса красной тикой-благословением, не украсить его цветочной гирляндой.

На третий день приходит черед коров. Ведь именно она дает молоко, творог, масло и удобрения, без которых не быть хорошему урожаю. Не случайно в Непале корова считается земным воплощением Лакшми — богини богатства.

...Рано утром коров тщательно моют, киноварью наносят пятно на лоб, красят рога и хвост, потом начинают угощать сладостями и фруктами. Истинные индуисты прикладываются лбами к их туловищу, кланяются в ноги, а в заключение на четвереньках пролезают под животным. Воздав должное коровам, приступают к украшению входа в дом цветами и гирляндами, рисуют красной краской замысловатые орнаменты, а пол жилища натирают красной глиной.