Журнал «Вокруг Света» №11 за 1989 год
Шрифт:
Все находки из склепа Деметры были переданы сразу же после его открытия в Эрмитаж, где они хранятся и по сей день. Склеп же был взят под особую охрану Керченским музеем древностей.
Девятнадцать веков сохранялся склеп Деметры, но наш, двадцатый, век оказался жесток к этому памятнику. Вскоре после открытия он стал музейным объектом, доступным для посетителей. Опыта содержания и охраны такого рода памятников тогда не было, и началось его медленное разрушение: резко возросла влажность воздуха внутри склепа, шелушились краски, опадала штукатурка. Многие реставраторы пытались остановить процесс гибели; особенно интересны и действенны оказались работы Е.А. Домбровской, которая произвела укрепление штукатурки составами, близкими по рецептуре
Тяжело, конечно, сказалась на состоянии памятника и война: фашисты использовали склеп сначала под штаб, потом — под лазарет. Установили в склепе печь-времянку, для трубы пробили в своде отверстие. Поверхность живописного слоя была закопчена, вход в склеп разрушен...
В 1946 году Керченский музей возобновил журнал наблюдений за склепом Деметры. Записи свидетельствуют, что увлажнение продолжалось, состояние красочного слоя ухудшалось. Были проекты осушения, далеко не всегда грамотные, не решающие проблемы комплексно. Были многочисленные комиссии, отмечавшие аварийное состояние росписей, но дальше рекомендаций дело не двигалось. А в конце 70-х годов вокруг склепа началось строительство нового микрорайона, в результат чего значительно изменился рельеф окружающей местности. Угроза постоянного подтопления склепа стала реальностью. В марте 1987 года, как отмечает журнал наблюдений, уровень воды в склепе поднимался до 86 сантиметров!
Но было бы несправедливо умолчать о работах и надеждах последних лет. В том же, 1987 году, благодаря проведенным дренажным работам впервые за последние десятилетия грунтовые воды были выведены из склепа. А недавно группа специалистов института «Укрпроектреставрация» разработала — на основе многолетних наблюдений — проект укрепления штукатурки, расчистки и закрепления живописного слоя.
Молодой коллектив нашего заповедника считает возвращение памятника к жизни своей основной задачей. Но мы нуждаемся в поддержке и широком оповещении общественности о состоянии дел. Надеемся, что публикация поможет довести дело спасения памятника до конца.
Э. Яковенко, директор, Л. Громова, старший научный сотрудник Керченского государственного историко-культурного заповедника.
Запоздалая встреча
XIII
Капитан Баранов вошел в сени и с удовольствием вдохнул запахи родного дома. Постояв немного, он направился в кухню и, увидев мать, хлопотавшую возле печки, громко произнес:
— У нас сегодня гость. Ставь-ка, мама, самовар. Вася стоял чуть сзади и с удивлением вертел головой, словно пытался рассмотреть и запомнить новые для него предметы.
...Когда там, у шоссе, к месту стычки прибежали геологи, Вася долго объяснял им, что ранение у него пустяковое и никакая помощь не нужна. Затем лежавших без сознания преступников — все считали, что это капитан так ловко уложил их приемами самбо,— погрузили в «Ниву», стоявшую, как выяснилось, неподалеку, в кустах.
По пути к дому Вася пояснил капитану, что нападавшие очнутся не ранее, чем через два часа, а потом, отвечая на вопрос, рассказал, как подружился с ними, случайно встретив в тундре. Слушая его рассказ вполуха, Баранов лихорадочно перебирал в памяти лица людей, на которых был объявлен всесоюзный розыск: что-то знакомое почудилось ему в облике одного из нападавших. Точно. Еще раз взглянув на безмятежно посапывающего во сне человека, он утвердился во мнении: этот человек был один из трех, что бежали из мест заключения как раз незадолго до того, как начались эти таинственные события в поселке газопроводчиков. Двое других были найдены вскоре замерзшими. И вот теперь третий... Еще раз взглянув на его лицо, Баранов вдруг поймал себя на мысли, что беглец и Вася походят друг на друга, словно братья-близнецы.
При воспоминаниях о тех нелегких для него днях Баранов усмехнулся: и чего только он тогда не передумал,
чего только не предпринимал, чтобы прекратить будоражащие поселок слухи. Ведь кое-кто всерьез считал, что бежавшие из лагеря намечали устроить какую-то каверзу: потому и заглядывали в окна, пугая поварих, сняли колеса и похитили изоляцию, чтобы сбить с толку людей. Пропавший Трезор, решили некоторые из умников, стал жертвой ожившего покойника, что ночью бродит по тундре, весь в крови и голый...Теперь же история сильно осложнялась. Оживший и сбежавший покойник оказался пришельцем.
Да, разобраться во всем этом можно, только как следует порасспросив Васю. И чтобы сделать это без помех, ему, капитану Баранову, пришлось в РУВД, куда он сдал преступников, скрыть все, что касалось пришельца: ехал-де к матери, а по дороге подвергся нападению. Правда, конечно, все равно должна будет раскрыться, но это произойдет позже. А сейчас, пока он в отпуске, Баранов надеялся понять загадку иного разума и войти в историю цивилизации первым человеком, вступившим в Контакт. Все остальное в сравнении с этим виделось ему мелким, незначительным. Даже невыполнение служебных обязанностей.
— Проходи, внучок, садись,— обратилась мать капитана к гостю, после того как обняла и расцеловала сына.
— Какой же он тебе внучек, мать? — усмехнулся Баранов.— Зачем себя старишь? Вася тебе и в сыновья годится.
— Что ты, Коленька, он же совсем еще мальчик,— не сдавалась она.— Вишь, как высматривает, словно все в первый раз видит.
Эта мысль матери показалась капитану забавной. Ничего себе мальчик! Так лихо расправился с двумя нападавшими, а до того очень ловко «заготовлял» им продукты по деревням. Впрочем, у геологов он вел себя как сопливый мальчишка, а в поселке и вовсе куролесил, словно щенок на воле: повсюду лазил, хватал что попало, тащил куда-то... Хорош младенец, раскатавший многотонные трубы, как сухие полешки.
После чая, в домашней обстановке, капитана разморило. Укладываясь в свежезастеленную постель, он сквозь слипающиеся веки видел, как Вася, устроившись в постели напротив, странно двигал руками и бормотал что-то невнятное, а чудная его светящаяся татуировка разгоралась все ярче и ярче. Впрочем, Баранов не поручился бы, что все это ему не привиделось.
А когда он проснулся на закате, то был неприятно поражен, услышав слова матери:
— А Вася-то твой ушел куда-то.
— Куда ушел? Зачем ушел? — не понял Баранов.
— Просто ушел. Взял и ушел, даже не попрощавшись. Надо было что-то делать. Капитан отправил подробное донесение о случившемся. Этот его рапорт начальство рассматривало как шутку, а один коллега даже покрутил пальцем возле виска.
И тогда Баранов решился. Купив билет на самолет, он отправился в Москву. Если он, капитан милиции из заштатного городка, понимает всю важность встречи с Васей, то Центру сам бог велел заняться этим Контактом.
Дежурный на Огарева невозмутимо выслушал его и записал на прием к начальнику одного из отделов. Правда, принять Баранова смогут только через два дня.
— В гостиницу вы не попадете,— заверил дежурный.— Лето сейчас,— добавил он солидно, как будто зимой все номера гостиниц свободны для любого приезжего.— Рекомендую поехать в загородное общежитие МВД. На электричке всего полчаса. Я туда позвоню.
Измученный Дальней дорогой и томительной неизвестностью, Баранов задремал в электричке. И когда его разбудили слова: «Спим, милиция? В Бирюлево приехали. Тебе не здесь выходить?» — он не сразу понял, где находится. Еще не пришедший в себя ото сна, Баранов рассеянно повел глазами и вдруг автоматически задержал свой взгляд на руке мужчины, который держался за спинку сиденья. Было в этой руке нечто особенное... И внезапно Баранов понял, что его внимание было привлечено татуировкой. Нет, то была не спираль, как у Васи, а какая-то стрелочка. Но она тоже — тоже! — странно мерцала. И, помимо воли, у него выдавилось хриплое: «Вася!»