Журнал «Вокруг Света» №12 за 1990 год
Шрифт:
Тем временем на пятачок танцплощадки вышли первые пары. Особенно выделялась одна из них: она в белом платье и жакете, вальяжная, с высокой прической, а ее кавалер в смокинге и джинсах — маленький и шустрый. Дамы двигались под полную страсти музыку томно и плавно, а кавалеры энергично кружились возле них, как тореадоры. Поэтому быстрее уставали и в изнеможении (влияние еще пива и жары) валились на стулья. А к продолжавшим как ни в чем не бывало покачивать бедрами дамам подкатывали свеженькие кавалеры.
Когда оркестрик начал новую зажигательную мелодию, не выдержал даже сухонький старичок с бороденкой в одну волосинку, зато в длинном красном пиджаке с погончиками и галстуком-бабочкой на голой,
Не описать всех фигур, которые выделывали темпераментные танцоры. Лишь влюбленные, как сомнамбулы, тихо кружились на обочине площадки/ нежно прижимаясь друг к другу.
— Вам здесь нравится? — шепотом спросил Джеймс.
— Очень,— ответили мы в один голос.
В. Лебедев, наш спец. корр. / Фото В. Бабанова и В. Кузаря Аккра
Рафаэль Сабатини. Благосклонность фортуны
Фортуна,— не раз говорил капитан Блад,— ненавидит скупых. Свою благосклонность она приберегает для тех, кто умеет щедро тратить и умело рисковать. Согласны вы с этим или нет, вне всякого сомнения, сам он никогда не был скупым. Хроника деяний капитана Блада, оставленная нам Джереми Питтом, изобилует примерами расточительности. Однако ни один из этих рассказов не может идти ни в какое сравнение с тем, что было сделано капитаном Бладом для того, чтобы изменить внешнюю политику де Лувуа в Вест-Индии.
Маркиза де Лувуа, сменившего великого Кольбера на службе Людовику XIV, все ненавидели при жизни и оплакивали после смерти. На мой взгляд, это служит лучшей характеристикой министра. Для месье де Лувуа никакая проблема не была ни слишком крупной, ни слишком мелкой. Наладив дома четкую работу государственной машины, маркиз обратился к реорганизации французских владений в Карибском море: пребывание там пиратов противоречило его понятиям о законности.
Он отправил туда на двадцатичетырехпушечном корабле «Беарнец» шевалье де Сентона, представительного господина тридцати с небольшим лет, заслужившего его доверие, что было нелегко. Шевалье получил четкие инструкции, как действовать, чтобы покончить с этим, по мнению месье де Лувуа, злом.
Для месье де Сентона, человека отнюдь не богатого, это оказалось неожиданным и щедрым подарком судьбы, потому что, усердно служа королю, он нашел возможность с еще большим усердием содействовать собственным интересам. Во время пребывания на Мартинике шевалье повстречал мадам де Вейнак и с поразительной быстротой добился ее руки. Эта молодая и весьма привлекательная вдова Омера де Вейнака унаследовала от покойного мужа обширные владения, охватывающие почти треть острова, с плантациями сахарного тростника, табака и пряностей, приносящими доход не меньше королевского.
Свадьба состоялась в Сен-Пьере с помпой и роскошью, подобающей важности дамы. Потом месье де Сентон с новобрачной на борту «Беарнца» отплыл из Сен-Пьера, чтобы завершить инспекционную поездку, а затем взять курс на Францию.
Однако самую важную часть миссии предстояло завершить на Тортуге, ставшей оплотом английских, французских и голландских пиратов, для изгнания которых шевалье должен был принять все меры.
Уверенность шевалье в способности справиться с этим трудным делом значительно окрепла благодаря известию, что самый
опасный и предприимчивый из флибустьеров, капитан Блад, был схвачен испанцами и повешен в Сан-Хуане де Пуэрто-Рико.В спокойный жаркий августовский день «Беарнец» завершил благополучный переход и бросил якорь в окруженной скалами Кайонской бухте, словно бы созданной самой природой для того, чтобы стать пиратским логовом.
Шевалье взял с собой на берег новобрачную. Ее снесли в срочно раздобытом паланкине. Сам де Сентон шел рядом в светло-голубом одеянии, с тростью в одной руке и шляпой, которой обмахивался, в другой, проклиная мух, вонь и жару. Высокий, краснолицый, склонный, несмотря на молодость, к полноте, он сильно потел.
Вскоре после того, как мадам де Сентон удалилась с дочерьми губернатора, началась дискуссия с губернатором, от которой шевалье вновь покрылся потом.
Месье д"Ожерон, правящий Тортугой от имени французской Вест-Индской компании, с серьезностью, переходящей в мрачность, слушал впечатляющие объяснения, которые гость делал от имени маркиза де Лувуа.
— Я предполагаю,— осмелился не согласиться он,— что у месье де Лувуа не совсем верные сведения о Вест-Индии.
Шевалье де Сентон изумился этой робкой попытке возразить.
— Я сомневаюсь, месье, что в мире есть нечто такое, о чем бы маркиз не был бы осведомлен полностью.
Д"Ожерон мягко, любезно улыбнулся.
— Разумеется, о высоких достоинствах маркиза известно всему миру. Но его превосходительство не обладает моим опытом в здешних делах, а этот опыт, смею надеяться, придает моему мнению известную ценность.
Шевалье раздраженно отмахнулся от мнений д"Ожерона.
— Кажется, мы отклонились от сути дела. Позвольте мне говорить совершенно прямо. Над Тортугой развевается французский флаг. Месье де Лувуа считает, и я осмеливаюсь разделить его мнение, что это в высшей степени неуместно... Короче говоря, французскому флагу не делает чести то, что он защищает орду разбойников.
Д"Ожерон улыбнулся по-прежнему мягко, но неодобрительно.
— Месье, месье, не французский флаг защищает пиратов, а пираты его.
Высокий, белокурый, довольно импозантный представитель французской короны негодующе подскочил.
— Месье, это заявление возмутительно. Губернатора эти слова ничуть не смутили.
— Возмутителен факт, а не заявление. Позвольте напомнить вам, шевалье, что сто пятьдесят лет назад его святейшество папа даровал Испании Новый свет, открытый Колумбом. Однако другие народы — французы, англичане, голландцы — обращают меньше внимания на папскую буллу, чем испанцы считают должным, и сами пытаются заселить некоторые из этих земель — земель, которые, в сущности, не принадлежат испанцам. Поскольку Испания видит в этом нарушение собственных прав, Карибское море вот уже много лет представляет собой арену боев.
Короче говоря, Виргинские острова принадлежат сейчас английской короне лишь благодаря пиратам, или береговому братству, как они именуют себя, захватившим эти острова во имя Англии. Остров, на котором мы находимся, Тортуга, как и остров Сен-Круа, таким же образом стал принадлежать Вест-Индской компании, а следовательно, и Франции.
— Вы говорите — пираты находятся под защитой французского флага. Совсем наоборот. Не будь пиратов, сдерживающих аппетиты Испании, то вы, месье де Сентон, вряд ли бы предприняли это путешествие, так как у Франции не было бы владений в Карибском море.— Д"Ожерон умолк и улыбнулся, к неописуемому изумлению своего гостя.— Надеюсь, я сказал достаточно в защиту своего мнения, которое позволил выдвинуть наперекор мнению месье де Лувуа. Изгнание пиратов вполне может обернуться катастрофой для Вест-Индских владений Франции.