Журнал «Юность» №04/2023

* * *

Попутчик, насвистывая и сунув руки в карманы, болтался по улицам Темного Петербурга, на домах которых не было ни табличек, ни адресов, ни номеров. Ни тебе светофоров, ни спешащих учительниц с сэндвичами. Красота!

Небо над головой висело сумрачное, сине-фиолетовое, с пухлыми объемными тучами. Мойка текла в обратную сторону. В зеленоватой воде не отражались обступившие реку здания. Облезлый дворец, который люди на Светлой стороне называют Юсуповским, выглядел одиноко и жалко. Весь в струпьях облупленной желтой штукатурки, он гудел непрерывной музыкой сквозняка, которую исполнял проносящийся сквозь разбитые окна ветер.

– Здорово, Гришка. – Попутчик кивнул бородатому мужику, опершемуся плечом о посеревшую колонну дворца.

– И ты здоров будь, милай, – бросил тот, пробуравив в ответ тяжелым взглядом из-под спадавших на лицо сальных патл.

Попутчик шагал, пока не надоело, потом щелкнул пальцами, и перед ним прямо из выщербленной каменной мостовой вырос приземистый домик.

– Перекрестки, перекре-о-осточки, – напевал он, переступая порог.

В прихожей зевнул и потянулся, почесывая пузцо в полосатой майке и удовлетворенно оглядывая себя в зеркало.

– Как там в Светлом? – спросил из единственной комнаты женский голос.

– Утро, бегут.

Он зашел в комнату. Жена сидела в кресле-качалке и вышивала, склонившись над круглыми пяльцами. Рыжий кот спрыгнул с ее накрытых колючим пледом коленей и потерся о ноги Попутчика.

– Какие варианты? – спросил он и тут же опять запел: – Саша, Са-а-ашенька-а-а…

– Наш любимый, самый скучный. «Меня от чего-то уберегли. Наверное, кирпич бы на голову упал или машина сбила».

– Банальщина, – вздохнул Попутчик. – Стараешься, а они… Еще что есть?

– Наступила в дырку в простра… прстр…

– Пространственно-временной континуум, во! – подсказал Попутчик, с умным видом воздев палец. – Знамо дело, наступила. Тоже мне открытие.

Жена хитро улыбалась, продолжая ловко орудовать иголкой.

– Не томи, на чем она остановилась-то? – Попутчик отпихнул ногой назойливого кота.

Жена повернула к нему вышивку. На ней оказалась парочка, влюбленно глядящая друг другу в глаза. В девушке Попутчик сразу узнал Александру Федоровну – Сашу.

– А это что за тип? – сощурив глаз, спросил он.

– Так Матвей.

– Какой еще Матвей?

– Ну ты ее перебросил на переулок Матвеева.

– Куда? – переспросил Попутчик, повысив голос от удивления.

– А, ты не специально? Я думала, ты в курсе. Она как раз выбирала между Юрой и Матвеем, а тут… Попутчик сложился пополам от смеха, не дав жене договорить. Перепуганный кот отскочил от хозяина и повис на шторах.

– Ох, не могу! – Он хлопал себя по коленям. – Матвеев переулок. Я ж не карта, откуда я знаю, в каком месте она с моего перекрестка выскочила. Ну люди, ну не могу…

– Люди ищут знаки и что угодно за них принимают. Тем более если сердце уже давно само все решило, – задумчиво сказала жена, заканчивая вышивать плечо неизвестного им Матвея.

Она слыла серьезным специалистом по человеческим привычкам и повадкам. Вон, целая полка в книжном шкафу – все книжки про людей, сплошь классика. «Криминальная психология переулков» Достоевского, «Квартирный вопрос: путеводитель по жителям Светлой Москвы в лицах» Булгакова, «Короткий срок отмерен гениям» Пушкина в соавторстве с Лермонтовым и тому подобное.

– Шутник ты у меня, – улыбнулась жена, ласково глядя на все еще ухохатывающегося Попутчика.

– Должность такая. Что я поделаю? – фыркнул он сквозь смех.

– Талант, талант! Работник года, как сказали бы люди! – воскликнула жена, всплеснув руками в преувеличенном восхищении. – Садись чай пить.

Борис Мирза

Родился в Москве в 1971 году. Режиссер, преподаватель, сценарист, писатель. Окончил ВГИК. Лауреат нескольких кинофестивалей, в том числе Первого Международного евроазиатского кинофестиваля стран СНГ и Балтии «Восток-Запад. Новое кино. XXI век». Сборник рассказов и повестей «Девушка из разноцветных яблок» награжден дипломом «Открытие года» на отраслевом конкурсе «Ревизор».

Колокольчики на ветру

Рубашка

Я не хочу умирать. Знаешь, Ахра, я так много летал в ту пору, что привык к самолетам, как вы к автобусу, идущему из «Гребешка» в Гагру и обратно. Но к тому, что самолет начнет трясти настолько, что очки слетят у соседа справа и, плюхнувшись на пол, исчезнут где-то под креслами впереди, так что у стюардессы, которая только что угостила меня чаем и теперь толкала свою тележку дальше, подвернется нога, и что я залью этим самым чаем свою парадную белую рубаху, – я оказался не готов.

Мы падаем? Мы падаем? Мы падаем? Все вокруг кричали, превратившись в орущие манекены, вжатые в кресла. И среди этой тряски, этого оцепенения, этого ужаса я вдруг услышал спокойный с хрипотцой женский голос: «Ненавижу вертолеты, ненавижу самолеты, ненавижу все, что летает…»

И после, через мгновение, когда тряска унялась, где-то в самолете чистым звоном зазвенел колокольчик. Что это было? Чей это голос, откуда он? Спереди? Сбоку? Сзади? И кто звенел колокольчиком? Это ведь был твой голос, Ахра? Это твой колокольчик звенел?

– Ты не упадешь, милый, это просто тур-бу-лент-ность, мне муж рассказывал.

Какая разница, если этот странный голос и звон у меня в голове обозначал, что тряска закончилась? Мы садились в аэропорту Адлера. Я первым зашел в зону прилета и стал оглядываться в поисках администратора. Вроде бы меня должен был встретить парень по имени Вася и отвезти в санаторий «Гребешок», где жила во время съемок наша группа. Но вместо Васи появилась ты, Ахра.

– Ты Андрей. – Ты же не спрашивала, ты знала, что я, растерянный, растрепанный, весь залитый чаем, и есть тот самый Андрей.

– Андрей, – кивнул я, – а вы администратор и водитель группы? Мне говорили, что будет мужчина.

– Я не мужчина и не администратор. Водитель я тоже не очень. Меня муж учил. Но я плохо в технике разбираюсь.

Я растерялся. Ты разговаривала со мной так, будто мы знакомы давно. Будто странно, что я не знаю, кто ты, и мне нужно еще раз втолковать простые истины. А я вдруг поймал себя на том, что любуюсь тобой. Твоими чертами, словно вырезанными из камня, суровыми и женственными одновременно.