Жвачка

У его приятеля было ещё хуже. Тимофей был кузнецом на заводе. Кувалдой он не махал, для этого пневмомолот был, но железяк вращать под ним - молотом, приходилось целую смену. Хватило одного удара. Нос был сломан и кровь лилась водопадом, а верхние зубы, если и не были проглочены, то прятались под языком. А ведь Тимофей не выглядел амбалом, только немного в плечах пошире, чем Пётр.

– Передай своему, что гегемон очень недоволен. Ещё раз появится в нашем городе - мяснику отдам. Пошли!
– Кивнул Пётр своим.

– А почему ты себя гегемоном назвал?
– Спросил, всё это время молчавший, Тимофей.

– А у вас что, в цеху политинформацию не проводят? Наша страна рабочих и крестьян! Мы с тобой рабочие, то есть пролетариат, могильщик буржуазии, а значит - гегемон!

Семён Абрамович не вслушивался в их разговор. Он разрабатывал разные схемы, чтобы избежать встречи с этими ребятами в кепках, а работяги решили быстро, просто, эффективно и эффектно!

Иван показал новое стекло. Оно казалось лучше, чем было. Иван набрал глоток водки в рот, поболтал её языком и брызнул на стекло, как воду, когда гладят брюки. Мелкие капли оросили чуть ли не всё окно. От этого оно сразу приобрело вид потасканного, или бывшего или старого. Дальнейшее обмывание продолжили в гараже Тимофея.

Иван вернулся домой в хорошем настроении. Проблема была решена, денег на её решение ушло не много, честь семьи спасена. Но войдя он заметил на свежекрашенном полу, ещё месяца не прошло, какие-то белые кругляшки, которые через коридор проходили на кухню, а затем и в комнату. Татьяна смотрела телевизор, хотя чего там можно было смотреть? Её взгляд на Ивана был немым вопросом.

– Всё в порядке. Решил. Не представляешь во что мне это обошлось, чтобы нашего хомячка в детской комнате милиции на учёт не поставили. Он где в ванной?

– До сих пор нет! Я уж волнуюсь!

– А это что?
– Потрогал пальцем Иван белое наслоение на полу.
– Липкое!

– Не знаю!

Он, как следопыт прошёл по этим пятнам. Они вели под кровать Витька. Тот сладко посапывал, положив голову на плюшевого мишку, которого подарили ему в момент рождения. Он гулял по квартире прямо в уличной обуви. Иван схватил его за ногу и выволок из-под кровати.

Витёк перепугался, увидев грозное лицо отца перед собой. Слёзы горячим потоком снова брызнули из глаз.

– Собирайся арестант, мать тебе уже сухари насушила...

– Пап, ну я же не специально!

– Это ты следователю слезу пускать будешь! А в грязных кедах, ты специально шастал по квартире?

– Ну... я ...

– Ну что ты ребёнка мучаешь? Ему и так плохо. Папа всё решил. Тебе за стекло ничего не будет, а вот за эти пятна!
– Тон Татьяны резко изменился.
– Я тебя сама выпорю! Так что папина порка тебе счастьем покажется.

Витёк подпрыгнул как ужаленный и влетел в прихожую. Ему, даже, было несколько обидно. Во снах уже к тюрьме подготовился, а папа такую подготовку сорвал!

Лора вернулась с дежурства, когда Семён более-менее привёл себя в порядок и накачивал себя очередным стаканом крепкого грузинского чая.

– Вся область ловила банду, которая грабила людей у магазинов. Никакие ориентировки не помогали. Неуловимые были. А тут сами пришли. Побитые в усмерть. Сдали своего главаря. Но час от часу не легче. У нас объявился какой-то крутой бандит. Это его банда так их уделала, за то, что без их разрешения на их территории грабят! Погоняло - Гегемон! Да ещё какие-то отморозки у нас в прокуратуре с окна стекло унесли. Вот это гады, так гады!

– Почему?

– Так в моё же дежурство!