Жюльетта. Госпожа де... Причуды любви. Сентиментальное приключение. Письмо в такси

В тот вечер г-н Даже ужинал не дома. Его машина поджидала путешественниц на вокзале. Водитель вручил им букет и записку от хозяина с приветственными словами в адрес г-жи Зарагир. Цветы, полученные от незнакомого мужчины, отвлекли ее от грустных мыслей, слегка возбудили ее фантазию, и она стала думать о том, что ее ждало впереди.

Г-н Даже вернулся домой как раз в том момент, когда дамы выходили из автомобиля. Он спросил г-жу Зарагир, как они доехали и как поживает ее муж. Она, держа в руках букет, поблагодарила его за цветы. Поскольку он, слушая ее, только бормотал что-то да кашлял, она сразу решила, что этот мужчина ее не заинтересует.

Гостиная в доме Даже была обставлена так, что ее можно было считать пределом мечтаний всех богатых промышленников, достигших вершины своих светских амбиций. «Как красиво!», — воскликнула г-жа Зарагир. Она никогда не видела ничего подобного, и г-жа Дажё удивилась, что г-н Зарагир не выписал из Парижа элементов обстановки, дабы обустроить свой дом так, как это подобает, по ее представлениям, людям, занимающим в обществе определенное положение.

Г-жа Даже провела г-жу Зарагир в ее комнату с окнами, выходящими на Булонский лес.

— Завтра я представлю вас некоторым из наших друзей. Не сомневаюсь, что при этом несколько сердец окажется разбитыми.

Они облобызались и пожелали друг другу спокойной ночи, после чего г-жа Даже удалилась в свои покои. Г-жа Зарагир поставила на столик у изголовья портрет мужа, легла, вздохнула и заснула.

Ее первый день в Париже преподнес ей сюрприз. В первой половине дня она посетила Нотр-Дам и Лувр, а во второй оказалась в центре гостиной г-жи Даже, с сидящими вокруг нее на подушечках на полу ее новоявленными поклонниками. Она еще сохраняла строгие манеры подросткового возраста, была не столько опытна, сколько очаровательна, и легко завоевывала сердца. Неожиданное никогда не бывает ординарным. Акцент меняет все. Г-жа Зарагир еще никогда не слышала одновременно такого количества говорящих парижан, и, растерявшись, решила с помощью смеха скрывать свою застенчивость. В одном из простенков между двумя окнами висело зеркало, в котором она видела себя, что придавало ей уверенности. И в этом же зеркале она вдруг увидела приближающегося к ней мужчину. Она видела его в анфас, хотя сидела к нему спиной. Она встала, вырвалась из круга поклонников и побежала к двери. Луи Дювиль догнал ее уже на пороге, положил руку на плечо и задержал ее. Она не оборачивалась.

— Вы убегаете? Почему? — спросил он.

Она молча встряхнула головой.

— Не надо обращать на себя внимание. Останьтесь. Воспоминания остались, но время успокаивает сердца. Я давно уже не сержусь на вас.

— Ах, мы были бы так рады узнать об этом, — сказала она, резко обернувшись.

— Вы не захотели, чтобы я сделал вас счастливой, а моя скромность не позволяла мне с тех пор способствовать этому. Забудем все это. Вы здесь, я вижу вас и хотел бы увидеться еще. Давайте как-нибудь пообедаем вместе?

Их разговор в стороне от общества привлек внимание г-жи Даже.

— Откуда вы знаете друг друга, скрытные вы мои?

Они сообщили ей, что знакомы с детства и пошли к гостям. Г-жа Зарагир стала выглядеть еще более обольстительной, оттого что почувствовала себя счастливой, и круг поклонников, ею разомкнутый, замкнулся вновь. Ее радость была вызвана не комплиментами окружающих, а надеждой, что Луи восстановит связь между Вальронсом и г-н Зарагиром. Радуясь этой надежде, она в тот же вечер написала мужу, что встретилась с Луи Дювилем и согласилась встретиться с ним еще. «Когда он вошел, первым моим желанием было убежать, но он удержал меня, и я тут же поняла, что нас простили. Любимый, я приготовлю тебе отличный сюрприз». Она полагала, что Луи приедет к ней на следующий же день. Но она ошиблась, стала беспокоиться, потеряла надежду и решила напомнить о себе письмом со словами, которые должны были его тронуть. Г-жа Зарагир при этом думала только о своем муже.

Она спросила у г-жи Даже, сохранил ли Луи Дювиль свою квартиру на набережной Вольтера, а чтобы этот вопрос не вызвал никаких подозрений, добавила:

— Я обещала ему дать один адрес, но оказалось, что я его потеряла.

— Напишите ему лучше в Вальронс, ведь он в Париже не будет до следующей субботы. И расскажите-ка мне о нем и о его родителях. Мы мало знаем его, но он нам нравится. Он симпатичный, ведь правда? И совсем не провинциал, хотя и занимается торговлей зерном. А вы знаете, что мой муж является одним из самых крупных клиентов его фирмы? Как они живут? Что они собой представляют?

Г-жа Зарагир сделала вид, что вспоминает свои впечатления, и, рассказывая, мысленно вновь пережила свой первый визит в Вальронс, первую прогулку с Луи, их счастливую помолвку и приезд г-на Зарагира.

Она написала Луи Дювилю из Парижа. Это было с ее стороны смелым поступком, но она была готова совершить и что-нибудь более смелое, чтобы только иметь возможность сообщить мужу, что г-н Дювиль предал забвению обстоятельства их ссоры. «Скоро все мы встретимся в Вальронсе», — повторяла она про себя. С этой прекрасной мечтой она дождалась конца недели, и ни парижские вечера, ни радость от общения с законодателями моды не могли заставить ее забыть, что время уходит и что она уедет в отчаянии, если Луи Дювиль лишит ее шанса довести до конца ее смелый и сентиментальный замысел.

В следующую субботу их встреча наконец состоялась. Луи Дювиль повез ее в парк Сен-Клу, длинные аллеи которого казались начертанными рукой безутешного меланхолика. В ноябрьских ранних сумерках гуляющих было мало и даже у прудов никого не было. Г-жа Зарагир полагала, что Луи поведет ее пить чай в какое-нибудь заведение и надела на ноги туфельки на высоком каблуке, чрезвычайно неудобные для прогулок. Она шаталась, опираясь на руку Луи, а потом и вовсе повисла на нем, изображая усталость, как это часто делают кокетливые дамы, которые, дабы понравиться кавалеру, стараются вести себя как маленькие девочки. Сперва они не вспоминали о прошлом. Луи Дювиль поблагодарил ее за письмо, она вздохнула, у него был скучающий вид, и вскоре он предложил ей сесть на скамью.

— Вы замерзли? — спросил он.

— Да, немножко.

— Тогда давайте вернемся.

— Ах, нет! Мне не хочется так сразу с вами расставаться.

Он посмотрел на нее.

— Вам не хочется расставаться со мной? Вам?

— Ах, не говорите об этом! Как могла я, любя вас, сделать то, что я сделала? Умоляю, скажите еще раз, что вы простили меня.

— Скажите мне, что вы меня любили, — ответил он.

— О, да! Я вас любила, да, я любила вас, — сказала она и протянула ему руки. Он поцеловал их.

После этого не говорить больше о прошлом они уже не могли. Дни, проведенные в Вальронсе и на ее родине, всплывали у них в памяти один за другим. Они вспоминали одни и те же эпизоды с теми же чувствами, хотя при этом мысли их отнюдь не совпадали. Г-жа Зарагир, слегка поддаваясь воспоминаниям, думала лишь о том, как бы получить от Луи Дювиля еще какие-нибудь знаки расположения, которые сделали бы ее мужа совсем счастливым. А вот Луи Дювиль, взволнованный воспоминанием о прекрасных днях той любви, искал повод отомстить человеку, который его унизил. В финале этой комедии, разыгранной ими, г-жа Зарагир полагала, что вернула себе его сердце, свободное от обиды, а Луи думал, что вновь завоевал женщину, легко воспламеняющуюся любовью. К тому же она ему действительно нравилась.

— Давайте сходим сегодня вечером куда-нибудь, — предложил он ей.

— Ах, у меня такое ощущение, что я приехала в Париж только из-за вас.

Он проводил ее до дома Даже, пригласил их в театр, и они приняли приглашение. В тот вечер г-жа Зарагир буквально сияла, подбадриваемая мыслями о том, как великолепно ей удалось осуществить замечательный план. Луи восхищался ею, она приходила от этого в восторг и, решив поговорить с ним начистоту, спросила, в котором часу они увидятся завтра.