Зигзаг удачи
Шрифт:
Юра и Ира, которых спугнул Орешников, прибежали после работы в узенький переулок, густо забитый народом. На грязном желтом снегу топтались сотни людей. Они прихлопывали себя по бокам, дышали на озябшие руки, переминались с одной обледенелой ноги на другую. А вокруг - на стенах домов, на стволах деревьев, на водосточных трубах, даже на урнах - не оставалось свободного места. Все было заклеено бумажками с призывным текстом.
Ира достала из сумочки два картонных плаката, оба на веревочках, один надела на шею Юре, второй нацепила на себя. Затем они стали расхаживать взад и вперед
Непосвященный не смог бы понять, что это - барахолка или клуб заговорщиков?
Ни то ни другое!
Трудно найти человека, который доволен своей квартирой! Меняться хотят все. И поэтому в каждом городе существует Бюро обмена. А возле Бюро обмена - толкучка, к ужасу тех, кто живет в соседних домах.
Плакаты, которые носили лаборанты, взывали: «Меняем комнату 12,1 кв. м в пятикомнатной квартире, все удобства, телефон - на две комнаты, не менее 10 метров каждая».
Первым напал на молодых людей странный субъект, сильно помятый, похоже - с перепоя. Его тоже украшал плакат:
«Меняю комнату 5,77 кв. м в деревянном доме без удобств на равноценную».
– Не подойдет?
– спросил он Юру. Тот отрицательно покачал головой, и они разошлись.
– Добрый вечер!
– окликнула Иру трехкомнатная квартира, которая менялась на четырехкомнатную. Трехкомнатную представляло существо, закутанное с головы до ног в шубы и одеяла.
– Здравствуйте!
– обрадовались влюбленные.
– Что-то вас давно не было!
– Болел!
– ответила трехкомнатная квартира.
– Простудился на этом проклятом месте! А вы одеты легкомысленно. Без валенок не обменяешься, а попадешь в больницу.
– У нас нет валенок!
– признались Ира и Юра.
– Как ваши дела?
– Четырехкомнатные не строят! Считается, что они не нужны! А вы собираетесь доплатить?
– Что вы! У нас нет денег! Мы хотим пожениться, но нам негде. У Ириных родителей и без меня тесно. А я с братом живу на двенадцати метрах.
– Вы его комнату меняете?
– Ну да!
– Без доплаты никто не пойдет!
– Может быть, кто-нибудь найдется…
– Дураков мало!
– Все-таки есть, - сказала Ира с надеждой.
В отличие от Иры и Юры у Кирилла Ивановича Полотенцева была, быть может, самая большая квартира в городе - семикомнатная.
Чтобы обеспечить Кирилла Ивановича, пришлось объединить две соседние трехкомнатные квартиры. Кирилл Иванович и его жена Вера Фоминична нашли приют в лишней кухне, из которой, когда выкинули плиту и мойку, получилась отличная шестиметровая комната с окном. Две ванные и два туалета были сохранены. Иначе перед этими помещениями выстраивалась бы очередь.
Дело в том, что у директора фотографии, человека в общем-то смирного, было десять детей. Все население квартиры составляло шестнадцать душ: значит, Кирилл Иванович с женой, десять упомянутых детей, из которых старший, Сева, женился и старшая, Наташа, вышла замуж; Сева и его жена Муза успели обзавестись сыном Левочкой, и была еще жива и во все лезла мама Веры Фоминичны. Все ее звали по имени -
бабушка Катя. Когда Кирилл Иванович, возвращаясь со службы, вошел во двор, то сразу увидел четырехлетнего внука Левочку. Он вел беседу с приятелем из соседнего подъезда.– Мне папа купил заводной вертолет!
– хвастал приятель.
– Подумаешь! Мне дедушка обещал заводную ракету!
– сказал Левочка.
Приятель задумался, чем бы перещеголять Левочку, и, наконец, сообразил:
– А у меня дедушка умер! Левочка не сдался:
– Подумаешь! Мой дедушка тоже скоро умрет!
Кирилл Иванович остановился и явственно ощутил, как его кольнуло в самое сердце. А внук Левочка, увидев деда, радостно кинулся навстречу:
– Дедушка, что принес?
Чтобы в колхозе Полотенцевых не было неразберихи, Вера Фоминична всегда назначала дежурных. Расписание дежурств висело в Коридоре возле вешалки.
Сегодня обязанности диспетчера выполнял Коля, восьмой по счету ребенок, ученик третьего класса.
– Докладывай!
– сказал ему Полотенцев-старший, войдя в квартиру и раздевая Левочку, который оказывал посильное сопротивление.
– Значит, так, - приступил Коля.
– Муза пошла к зубному, Сева пошел с ней, потому что она боится. Мама уехала на съезд металлистов, я ей помогал писать приветствие. Гена двойку схватил по алгебре, зато Люба сдала зачет.
– Какой?
– спросил Полотенцев-старший.
– По спектральному анализу!
– бойко ответил современней ребенок.
– А Наташка беременная…
И прежде чем отец успел опомниться, дежурный закончил рапорт:
– Я принес белье из прачечной, а учитель в студии сказал, что мне нужен мольберт!
Кирилл Иванович всегда возвращался домой с опаской. Его десять отпрысков вечно нуждались в чем-то, и позарез!
– Без мольберта ты уже не можешь.
– Все говорят, что у меня способности, ты тоже любишь похвастать: мой Коля здорово рисует…
– Денег нет, - сказал отец святую правду. Попробуйте одеть, обуть и прокормить такую ораву на зарплату директора фотографии!
– Вот тебе письменная заявка, - Коля протянул отцу бумагу.
– При распределения получки и пособия на многодетность учтите.
В это время со съезда металлистов вернулась глава колхоза Вера Фоминична. Она была единственной матерью-героиней в городе, и поэтому ее, как местную достопримечательность, бесконечно тягали на все городские собрания, заседания и митинги. Одобрить почин, зачитать приветствие или заклеймить империалистов было теперь для нее плевым делом. А дети тем временем росли по принципу самообслуживания. И хорошо росли!
Тем не менее Вера Фоминична царствовала в семье, а Кирилл Иванович занимал при дворе скромное положение, нечто вроде министра без портфеля.
Вера Фоминична вошла, остановилась возле двери и поставила на пол хозяйственную сумку, в которой лежали шестнадцать пирожных - на каждого по штуке.
– Коле нужен мольберт, - сообщил Кирилл Иванович.
– Конечно, нужен. А Пете необходима белая рубашка.
– Почему он не может носить Лешину?
– Не может! Теперь такие воротнички не носят.