Зима гнева
Шрифт:
И осушила бокал с вином.
Хелла, прошу тебя…
Знаю, все в моих руках, но… как же страшно! Как страшно подвести тех, кто тебе доверился! Безумно страшно…
А выбора все равно нет. Только вперед.
Это был очень маленький и тихий праздник. А поздно ночью, когда дети уснули (они все трое твердо хотели спать с Яной, им было легче, когда рядом был кто-то большой, живой, теплый), и с трех сторон наползли на нее, Яна гладила детские головки.
И смотрела в окно.
Почему-то ей казалось, что Хелла тоже смотрит.
Пристально…
Чего же ты хочешь, богиня!?
Чего!?
Анна,
Правильно принимать гостей – это искусство.
Чтобы никто не скучал, чтобы никто не оказался забыт, чтобы у всех было в достатке напитков, чтобы всем понравились развлечения…
Анна обещала научить этому Киру. И показывала, рассказывала…
Роза Ильинична только головой качала. Она не знала, где такому учат, но оценила. Это именно искусство быть хозяйкой. Не абстрактным менеджером – это управленец, которому, по большому счету, безразлично, чем управлять. Поставят на мыловарню? Будет варить мыло. Поставят в солеварню – будет добывать соль.
При нем все будет неплохо.
А потом?
А потом его не касается. Вообще.
Это не его дело.
Не его собственность, наследство, проблема, он это своим детям не передаст. А потому после него хоть потоп.
Анна поступала совершенно иначе.
Она относилась к дому так, словно это был ее дом. И Киру учила и бережливости, и аккуратности, и правильно распределять ресурсы, намечать цели…. Это не так просто. Но ведь получалось же у нее! Хорошая экономка всегда может оценить хорошую хозяйку. И иногда Роза Ильинична подумывала, что в идее Киры что-то такое есть… правильное.
Потом смотрела на Анну – и качала головой.
Чтобы привлечь мужчину, женщина должна быть в этом заинтересована. Ну хоть краешком сознания! Хоть чуточку!
Анне это было вовсе неинтересно.
Она с удовольствием проводила время с Кирой и Гошкой, готовила, ездила по магазинам, объясняла Кире, что и как делать, но ее отца…
Она была вежлива, внимательна, она здоровалась и разговаривала на отвлеченные темы, но – и только! Так же она стала бы разговаривать и с шестилетним ребенком, и с восьмидесятилетним дядюшкой. Словно кто-то выключил у Анны интерес к мужчинам.
А жаль.
Новый Год стремительно приближался, росли запасы в рефрижераторах, Анна линий раз проходилась по дому – даже не с инспекцией. Она могла и тряпку в руки взять, и сама разобраться с хрусталем…
С портными, с аниматорами, с садовником, с…
Наконец бешеная гонка закончилась, и наступило тридцать первое декабря.
Борис Викторович встречал гостей. Кира стояла рядом с ним. Удивительно красивая. И ничуть не взрослая. Самая частая ошибка девочек – они ярко красятся, надевают шикарные платья, навешивают с десяток украшений – и сочетание всей этой мишуры с детской мордашкой выглядит комично.
Кира, благодаря Анне, выглядела именно так, как надо.
Волосы были уложены гелем для укладки, прическа была не сложной и достаточно крепкой, чтобы девочка позволила себе и потанцевать, и умыться, если захочет… косметики почти не было. Анна лично подкрасила ей ресницы несмываемой тушью и дала блеск для губ.
И никаких вечерних платьев.
Кира была в джинсах и топике.
Джинсы – дорогие,
в обтяжку, и на стройных ножках девушки выглядели просто великолепно. И яркий топ с жакетом, темно-синий, с блестками, с вышивкой и стразами, праздничный и яркий, можно сидеть за столом в жакете, а можно снять его и поплясать в свое удовольствие.Классические танцы Кира тоже начала учить, поддавшись на Анину провокацию, но пока вальс ей родным не стал. Ну и не надо!
Молодежь же!
И никаких туфель на каблуках. Аккуратные балетки, которые подруги (пожалуй, что уже и подруги) украсили снежинками.
Борис Викторович оценил высшим баллом.
Всю прислугу он отпустил по домам и нанял на этот вечер специальных людей. Все же Новый Год! Всем хочется домой, встречать праздник с семьей, а не обслуживать нуворишей. Но есть и те, кто хочет заработать.
И агентства, которые на этом делают комиссионные.
Так, в доме оказались четверо молодых ребят, которые и поступили под командование Анны и Розы Ильиничны. Дамы, по приглашению Бориса Викторовича, встречали Новый Год с его семьей. Анна, Гошка, Роза Ильинична… даже кошака гнать не станут.
Не комильфо?
Чей дом, того и правила! А не нравится – на выход!
Хотя… будь Анна хотя бы немножко другой, Борис Викторович не пригласил бы ее, тем более, с сыном. Но он уже убедился – девушка может постоять за себя. Любой, кто пойдет за ее шерстью, вернется бритым налысо. В лучшем случае.
Гости начали съезжаться к восьми вечера.
В самый раз, чтобы посидеть, выпить, поговорить, разогреться…
Один из молодых людей, Дима, помогал им раздеваться. Принимал шубки и дубленки, аккуратно размещал в гардеробной одежду.
Первым прибыл Игорь Иванович с супругой и детьми. Анна прищурилась, глядя на невысокую полненькую женщину лет пятидесяти. Ее не поменяли на модель?
А почему дочка у нее такой заразой выросла?
– Игорек! Людочка! – обнялся поочередно с гостями Борис Викторович. – Иван, – рукопожатие. – Лиза, – многозначительный поцелуй ручки.
– Борька! Ну, здорово! Кира, какая ты взрослая стала! Еще пара лет – и заневестишься!
Кира пожала плечами.
– К чему торопиться взрослеть, Игорь Иванович? Успею!
– Ишь ты! Может, и верно…
– Рада приветствовать вас в нашем доме, – мило улыбнулась Кира. – Людмила Анатольевна, вы сегодня великолепно выглядите. Вам так идет белый цвет! И так подчеркивает ваш румянец!
Румянец стал кирпично-красным.
– Ваня, ты сегодня такой солидный, – тем временем продолжила Кира. – образец юного бизнесмена.
Юный бизнесмен ухмыльнулся.
– Кира, ты со мной потом потанцуешь?
– Только что-то современное. Джинсы и вальс – ужасное сочетание. Лиза, ты сегодня просто королева… если пожелаешь – к твоим услугам моя личная диадема.
Лиза нахмурилась.
Она-то как раз совершила ту ошибку, от которой Анна удержала Киру. Надела роскошное платье, которое стоило дороже иного мерседеса, обвешалась украшениями, и выглядела… дорого. Хорошо выглядела, красиво, но – не для домашней вечеринки. Вот для Голубого Огонька на Первом канале – в самый раз. Рядом с Киркоровым она бы смотрелась идеально, только перьев еще в хвост насовать.