Зима. Все пьесы

Он: Макс, я серьезно…

Максим. Да понятно, понятно… Ты забудь, все, а то мне тоже стыдно, что я заставляю тебя мне отказывать.

Он: Макс, деньги есть, но я никак не могу сейчас. Я их должен Татьяне оставить… Я тут еду, на некоторое время. И заработков в ближайшем будущем не предвидится… Я же ведь, кажется, больше нигде не работаю…ушел. Ушел в отпуск, и думаю, с концами. Так что за деньгами…это сейчас не ко мне.

Максим. Ты ушел с такой работы? С ума сошел?!

Он: Ой, Макс, с какой работы? Господи!..

Максим. С отличной работы…

Он: Ой, да брось ты. Откуда ты знаешь, какая моя работа…

Максим. Нет, это ты брось…Свободный график, нормальные люди, нормальные деньги, постоянное движение.

Он: Какое движение?!.. Что ты про это знаешь?.. Ты прям как этот… будешь мне рассказывать, какая у меня отличная работа… Была. Это как когда смотришь на другой берег реки, другой берег всегда кажется лучше.

Максим. У тебя там что, неприятности?

Он: Там уже все…. Меня там нет… Они не знают, что я не вернусь из отпуска. Вот так-то.

Максим. Так чего случилось?

Он: Вот представь себе — ничего. Не хочу больше, и все. Вот понимаешь, именно что не хочу. Могу, но не хочу. Поэтому и еду. Если не уеду, опять пойду ведь… Кончится отпуск, и пойду. А что делать? В этом городе мне по-другому нельзя.

Максим. В каком «этом»? Что значит "в этом городе"? А в каком по-другому?

Он: В другом. Это же ясно… в любом другом городе будет по-другому.

Максим. Ничего не понимаю. У тебя какие-то конкретные наметки есть? В каком городе? Что будешь делать?

Он: Макс, стоп. Что-то сильно много вопросов. Никуда конкретно я не еду. Я просто еду отсюда. Не куда-то, а откуда-то, то есть отсюда. И не факт, что надолго. Просто решил, что еду, и все. А там посмотрим. Может, через неделю вернусь, и на работу.

Максим. Ладно, не хочешь — не говори… Хотя я вот тоже планировал и так, и сяк ремонт сделать, уложиться в такие-то сроки, в такие-то деньги. А оно, видишь, как выходит. Я и сам удивляюсь, как оно выходит.

Он: Макс, слушай, я же говорю, я не знаю, куда я еду. Что-то я одно и то же всем объясняю в последнее время. И я, между прочим, завидую тому, что ты делаешь ремонт, понял… Ну, не тому, как ты его делаешь… а тому, что ты видишь смысл его делать. Тому, что у тебя этот смысл есть.

Максим. Какой смысл?! Шутишь, что ли? Я ненавижу этот ре-монт. Ненавижу себя в этом ремонте. Ты же сам говорил про берега реки, а туда же…. Позавидовал! (Качает головой.) Конечно, сидишь на берегу реки, и от комаров спасу нет, допустим. А на другом берегу, кажется, комаров нету… а их просто не видно….Позавидовал!.. Бляха-муха!

Он: Позавидовал. Ты же делаешь этот ремонт, значит, у тебя все более-менее нормально. Просто нужно сделать ремонт — и будет вообще хорошо, будет ещё лучше. Кому-то кажется, например, что ему дачи не хватает для нормальной жизни — он строит дачу…, кому-то надо жениться, кому-то развестись, кто-то всю жизнь собирается начать бегать по утрам, кто-то худеет. Главное, чтобы смысл был. Смысл! А я вообще, как представлю, что буду вот тут жить всегда, вот тут… в этом городе, на этой улице, в этой квартире… Всегда! Так все, мне не то что ремонт, мне посуду мыть не хочется… и самому умываться тоже.

Короткая пауза.

Максим: (спокойно). Да как ты смеешь так про мою жизнь говорить? Я не понял. Что ты себе позволяешь? У меня есть свои конкретные причины делать у себя дома ремонт. Конкретные мои причины и мои смыслы. А ты — "кто ремонт, кто жениться, кто худеть". Как ты смеешь вот так вот все обобщать, все в одну кучу? А себя при этом выделять. Разве ты не чувствуешь, что это оскорбительно и обидно? Я, мол, уезжаю, а у тебя ремонт.

Он: Макс, Макс…

Максим: (передразнивает). "Я тебе завидую, твоему ремонту". И в этом во всем слышно столько высокомерия: мол, я такой тонкий и страдаю, а хотел бы быть попроще, вот как ты, Макс, и видеть смысл делать ремонт.

Он: Да ты что, Макс, ты чего навыдумывал, я и в мыслях не имел.

Максим. Ой, ой, не имел!.. Все ты имел… и всегда… Вечно сделаешь такую рожу, мол, посмотрите, я переживаю что-то крайне тонкое и непостижимое… Я тебе до сих пор не могу простить, как ты мне сказал, ещё давным-давно… рожа была такая же… вот точно такая же… Ты сказал: "Не разговаривай сейчас со мной, я только час назад закончил читать (не помню, какую книжку) и ещё не могу выйти из-под впечатления", — и пошел, такой грустный.

Он: Макс, остановись, ты чего городишь…

Максим. А в школе, помнишь, явился с гипсом на руке. Бледный, этакий раненый. И рожа была такая же. Все вокруг — "ой да ай", "больно?", "не больно?", "как случилось?", а ты — "так, ерунда, уже не болит" и поморщился, как бы терпишь. Тьфу! Я это твое выражение лица, эту твою… рррожу терпеть не могу.

Он: Ну хватит!.. Слава богу, мы не в один детский сад ходили. Все! Хорошо! Убедил. Я тебе не завидую… тебе хуже, чем мне. Но денег одолжить не могу, извини… И если ты намерен углубляться дальше в детство, то до свидания. (Садится.)

Пауза.

Максим. Я ещё чай не выпил…Сергей, если я сейчас уйду, то сколько же времени должно пройти, чтобы я к тебе снова зашел или позвонил…Я очень хочу немедленно уйти, но это будет неправильно… неправильно.

Он: Максим, дружище…

Максим. Серега, не называй меня Максим, я привык, что ты называешь меня Макс…И ты не подумай, что я обиделся, ну… из-за денег.

Он: Да брось ты, что я, дурак, что ли…

Максим. Не-е, знаешь, я почему так сорвался… из-за твоего этого «завидую». Потому что боюсь, боюсь я, что этот ремонт когда-нибудь кончится… потому что он уже длится черт его знает сколько. Всегда, по-моему. И все связано с ним… Все заботы, все причины, все неудобства. Понимаешь? И как бы уже все устоялось, все устройство жизни. А вот кончится ремонт, и что? Пенять будет не на что. Капец… Но с другой стороны, так ведь тоже нельзя, уже невозможно. А ты тут со своим смыслом и со своими "бегать, худеть". (Машет рукой.)

Пьют чай. Молчат.

Можно, я позвоню?

Он: Звони.

Максим: (берет трубку). Слушай, он чего-то того… не работает.

Он: Ой, я его отключил…, я забыл совсем. А сам думаю: странно, чего-то он долго молчит. (Подключает телефон.)

Максим. Зачем отключаешься? Опасаешься какого-то неприятного звонка? (Набирает номер.)

Он: Да нет, просто если не отключать — все! Никакого уединения не получится. Люди же не понимают, что они набрали номер и ко мне домой ввалились. А я беззащитен перед ними. Кто-нибудь позвонит, скажет гадость и трубку бросит… Я вроде бы у себя дома, а ко мне может ворваться кто угодно. Без спроса и приглашения. Так что отключаюсь иногда. Хотя сам тоже зво-ню…

Максим. Извини… (В трубку.) Светочка, привет… Нет, я у Сергея… Нет, скоро приеду… Да-да… Пожалуй, не стоит… Нет, не надо…Давай не будем сейчас. Приеду — обсудим… Да, скоро… Ну все, пока… Ну все, говорю…Все… (Кладет трубку.) Извини, что ты последнее сказал?

Он: Да так… ничего особенного.

Максим. Я, наверное, пойду, надо к своим заехать, если сегодня суббота.

Он: Макс, погоди, сам же сказал, что неправильно сразу ухо-дить…

Максим. Ты же слышал, я обещал скоро…

Звонит телефон.