Зимние костры

– Тут вы правы, мой господин, – сухо бросила дочь.

– Поэтому я сам выбрал за тебя. Станешь женой человека, которого найдет Фергюс.

Бренна круто развернулась и встала лицом к огню. При одной мысли о замужестве ей стало плохо. Какой же беспомощной чувствовала она себя, с детства приученная сражаться и побеждать! Но с этой бедой не справиться. И прежде чем сдаться, девушка попыталась схватиться за соломинку.

– Пусть другая займет мое место, – бесстрастно объявила она. – Так будет лучше всего.

– И ты сумеешь выдать служанку за леди?! – неверяще охнул Энгус. – Представляешь, как ужасна будет месть викингов, когда они обо всем узнают? Фергюс должен заверить жениха в твоих добродетелях. Твоих! Какая служанка здесь, да и где бы то ни было, обладает твоей красотой, манерами или мужеством? Годы уйдут на то, чтобы обучить девушку низкого происхождения разным премудростям. Ты благородного происхождения и благодаря тетушке прекрасно воспитана. Благословляю день, когда Линнет приехала и взялась за тебя. Ни один человек на свете, не говоря уже о норвежце, не женился бы на таком сорванце, каким ты была.

– Ну а я проклинаю этот день, причину всех моих несчастий! – взорвалась девушка.

– Бренна!

Она немедленно пожалела об опрометчивых словах. Бренна горячо любила тетку. Не познав материнской ласки и заботы, девочка привязалась к прелестной Линнет, появившейся в замке четыре года назад, после смерти мужа. Линнет была младшей сестрой Энгуса и выглядела гораздо моложе своих сорока лет. Она сразу занялась воспитанием Бренны, хотя было слишком поздно менять ее мальчишеские привычки, и стала девочке второй матерью, тогда как мачеха, сварливая, скандальная и недобрая женщина, только и знала, что всячески ругать и обижать падчерицу. Энгусу пришлось горько пожалеть о поспешной вторичной женитьбе. Но, по крайней мере, долго терпеть не пришлось – мачеха умерла через год после приезда Линнет, оставив дочь, Корделию, свою точную копию во всем, что касалось характера.

– Прости, отец, – тихо вымолвила Бренна, – опустив свои серебристо-серые глаза и устало сгорбившись, словно признавая поражение. – Просто мне не по душе принятое тобой решение.

– Я предполагал, что ты расстроишься, Бренна, но не знал насколько, – признался Энгус и, встав, обнял дочь за плечи. – Мужайся, девочка! Ты всегда восхищалась храбростью и силой, а этого у норвежцев не отнимешь. Пройдет время, и, может быть, когда-нибудь ты поблагодаришь меня за этот брак.

Бренна, лишившись всякого желания и сил спорить, лишь устало улыбнулась.

Две недели спустя появился Уиндхем, норвежский торговец, осевший на Эмиралд-Айл. Его Энгус отыскал в Энгсли. Уиндхем получил богатое вознаграждение за обучение Бренны норвежскому языку и обычаям, поскольку отец не желал, чтобы, по его выражению, «дочь вступила с завязанными глазами в логовище льва».

Когда настало время жатвы, вернулся Фергюс с хорошими новостями и назвал имя нареченного Бренны.

Судьбу девушки решили без нее и за нее. Жених Бренны не был главой клана, как надеялся Энгус, им оказался сын богатого и могущественного вождя, молодой человек, прокладывающий собственную дорогу в жизни и сколотивший немалое состояние торговлей. Звали его Гаррик Хаардрад.

Правда, Фергюс сам не видел его, поскольку Гаррик отправился торговать на восток. Он вернется только будущим летом и до осени обязательно приедет за невестой. Обе стороны договорились об условиях брака. Все решено. Решено, решено, решено, и выхода нет!

Отныне Бренна с унылой тоской отсчитывала дни, пока наконец молодость и энергия не вытеснили мысли о неприятном будущем. Девушка решила извлечь из проигрышной ситуации как можно больше преимуществ. Она встретит врага на равных и не позволит взять над собой верх, наоборот, подчинит мужа себе, чтобы в будущем поступать как пожелает. Новая земля, новая страна… Да, только не новая Бренна!

Внимание Бренны вновь обратилось к Уиндхему, терпеливо повторявшему урок:

– Итак, Один небесный, верховный бог, бог знания и мудрости, бог-колдун, провидец будущего. Кроме того, он является покровителем воинских союзов. Один со своей армией погибших воинов [1] , которых приводят к нему валькирии, эти воинственные девы, участвующие в распределении побед и смертей в битвах, скачет по облакам на восьминогом коне Слейпнире, никогда не устающем. Мечта каждого воина – отправиться после смерти в одиновскую вальхаллу: небесный воинский «рай», где они смогут наслаждаться пирами, на которых валькирии будут им прислуживать. Родной брат Одина – Локи. Его можно сравнить с христианским Люцифером. Он так же хитер и коварен и замышляет гибель богов.

1

В немецких легендах Один – водитель «дикой охоты» душ мертвых воинов

Рыжебородый Тор, однако, – всеобщий любимец, хотя вспыльчив и легко впадает в гнев. Он – бог грома, бог грозы, чей огромный молот высекает молнии. Изображение летающего молота Тора можно найти в каждом норвежском доме.

Тир, тоже бог войны и укротитель гигантского волка Фенрира, мрачная Хел, дочь Локи и богиня подземного мира, всего лишь младшие боги, так же, как и Фрей, бог плодородия. Завтра ты узнаешь о них больше, Бренна.

– О Уиндхем, – вздохнула Бренна. – Когда кончатся все эти уроки?

– Ты уже устала от меня? – на удивление мягко для такого гиганта осведомился норвежец.

– Конечно, нет, – поспешно заверила девушка. – Я тебя очень люблю. Если бы все твои соотечественники были похожи на тебя, мне нечего было бы бояться.

Уиндхем улыбнулся с какой-то странной грустью:

– Хотел бы я, чтобы это было так, Бренна. Но говоря по правде, меня больше нельзя назвать викингом. Двадцать лет прошло с тех пор, как я простился с родиной. Вы, христиане, приручили меня. Ты же, дорогая, способная ученица. И уже знаешь о моем народе не меньше, чем о своих кельтских предках. С этого дня и до приезда твоего нареченного мы будем лишь повторять то, что успели выучить.

– Не можешь ли ты подробнее рассказать о клане, в который я войду? – попросила девушка.

– Не намного больше, чем уже поведал тебе. Я знал лишь деда твоего жениха, Ульрика Хитрого. Он был человеком большого мужества. Ульрик правил железной рукой, и сам Локи был на его стороне. Но он был еще и очень странным. Не желая враждовать с сыном, он оставил семью, отдав все земли отпрыску, Ансельму Нетерпеливому. Ансельм оказался достойным своего имени и не мог дождаться, когда станет вождем. Однако Ульрик не ушел далеко, только на несколько миль вверх по фьорду, где нашел заброшенный участок, и там, со слугами, имея всего несколько лошадей и два десятка коров, построил дом, подобного которому нет в Норвегии. Камень привозили издалека, а здание воздвигли на скалах Хортен Фьорда. Оно довольно большое, хотя не так велико, как замок твоего отца, зато в каждой комнате есть камин.

– Но в чем же отличие от здешних домов? – удивилась Бренна.

– В деревянных норвежских постройках нет очагов. В центре комнаты раскладывается костер, а дыму некуда выходить, кроме как через открытую дверь.

– Какой ужас!

– Да, носу и глазам туго приходится.

– И я должна буду жить в подобном доме?

– Скорее всего. Но ты довольно скоро привыкнешь.

Глава 3

В вечерние часы все собирались за ужином в большом холле – самом светлом помещении в замке. Девять огоньков весело плясали в большом кованом канделябре, украшавшем центр длинного стола, а светильники на каждой стене освещали темные углы. Суровость обстановки немного смягчали потемневшие от дыма гобелены. Среди них был и незаконченный пейзаж, над которым трудилась мать Бренны. Она умерла при родах, так и не успев завершить начатое. Гобелен, вышитый Линнет, изображал замок у моря, рядом висела работа Корделлы с батальной сценой. Последний гобелен, несравненной красоты, привезенный из далекой восточной страны, был даром властителя соседнего королевства.