Зимний вечер в проруби

ГЛАВА 16

— Вытри сопли и садись сюда! — строго велела Маю Мариша, показывая пальцем на глубокое кресло, стоящее в углу комнаты. — Учти, в окно тебе выпрыгивать не советую. Тут высоко. Неизбежно разобьешься. А перед этим еще и осколками порежешься, что тоже неприятно.

— Я и не собирался никуда выпрыгивать, — ответил Май и послушно забился в кресло.

Подруги разместились вокруг него. Мариша сидела на пуфике, Юлька притащила из кухни высокий стул, а Оля устроилась на диванчике, предварительно собрав его.

— Ну, рассказывай! — велела Маю Юлька. — Рассказывай, как докатился до жизни такой?

— А свою подругу вы не хотите разбудить? — поинтересовался Май. — Может быть, ей тоже захочется послушать мой рассказ?

И как раз в этот момент раздался еще один сочный всхрап. Девушки обернулись и обнаружили, что Танька преспокойно продолжает дрыхнуть на своей кровати, словно бы ничего и не случилось.

— Что это с ней? — удивилась Юлька. — Она обычно довольно чутко спит.

— Она приняла снотворное, — пискнула Оля.

— Тоже мне, нашла время! — возмущенно фыркнула Мариша. — Мы преступника ловить собрались, а она снотворное горстями жрет.

— Она выпила одну таблетку и то сразу же после поминок, когда Мая еще и в помине не было, — заступилась за подругу Юлька.

— Да, все твердила, что иначе ей никак не заснуть, — кивнула головой Оля. — Только, видимо, таблетка подействовала не сразу.

— Безобразие! Что за гадость продают в аптеках! — снова возмутилась Мариша. — Это что же получается, выпьешь снотворное, а подействует оно только к утру, когда как раз нужно вставать и двигаться на работу?

— Не знаю, может быть, это у Таньки организм так отреагировал. Вообще-то это хорошее средство, — сказала Оля. — Я из Финляндии для себя привезла. Думала, что из-за ухода Пашки не смогу спать.

— Раз ты ей эти таблетки подсунула, сама ее и буди! — решила Мариша. — Это будет справедливо.

Оля вскочила с диванчика, подошла к Тане и принялась ее тормошить. Минут через пять она вспотела, раскраснелась и отступила.

— Бесполезно! — сдувая со лба темную прядь, вздохнула она. — Говорю же, очень хорошее снотворное. И вообще, если уж Таньку не разбудил весь этот тарарам, который мы подняли, когда ловили Мая, вряд ли мои усилия сейчас помогут. Наверное, снотворное плюс алкоголь оказало такое необычно сильное действие.

— Боже мой, всему-то вас учить нужно! — воскликнула Мариша и, вскочив с пуфика, помчалась на кухню.

Оттуда она вернулась с трехлитровой банкой, в которой раньше лежали соленые огурцы. На поминках вкусные хрустящие огурчики пользовались большим спросом. И трехлитровую банку гости прикончили безо всякого труда и с превеликим удовольствием. Банку хозяйственная Галина Александровна не выкинула, а тщательно вымыла и поставила сушиться в сторону. Но сейчас в банке снова плескалась какая-то жидкость.

— Смотрите и учитесь!

И недолго думая, Мариша опрокинула в воздухе банку — и на Таньку хлынул настоящий водопад.

— Ой! — не сдержалась от крика Юлька. — Ты ее утопишь!

Но Танька не утонула. После ледяного душа она беспокойно заворочалась, открыла глаза и с недоумением обвела взглядом подруг.

— А почему так мокро? — растерянно спросила она и, пощупав белье возле себя, добавила: — И холодно?

— Вылезай, соня, — велела ей Мариша, проворно пряча банку за спину. — Некогда разбираться. Мы нашего убийцу наконец поймали!

— А? — не поняла Таня.

— Май сдался на милость победителя! — пояснила ей Мариша. — Сейчас будет показания давать. Садись с нами и слушай!

— А! — произнесла Танька уже более осмысленно.

Мало того, она явно обрадовалась. Девушка быстренько смоталась в ванную, переоделась в сухой халатик и вернулась с замотанной огромным махровым полотенцем головой. Затем устроилась на диванчике рядом с Олей и выжидательно уставилась на Мая.

— Теперь, когда все в сборе, ты, изверг, будешь наконец говорить? — обратилась к парню Мариша.

— Буду, — кротко кивнул тот. — Но, честное слово, я ни в чем не виноват.

— Это мы сами решим! — махнула рукой Мариша. — Ты лучше расскажи все по порядку. И с самого начала.

Май глубоко вздохнул и принялся за свой рассказ. Он не женат. Живет вдвоем с мамой. Насколько Май помнил, так было всегда. То есть, что он жил с мамой. Своего отца мальчик никогда не видел, но, впрочем, особенных комплексов по этому поводу не испытывал. У половины его приятелей семьи тоже были неполные. А у тех мальчишек, у кого отцы все же присутствовали, тоже еще было не всегда понятно, хорошо это или нет. Когда есть кому за тебя заступиться перед дворовой шпаной — это, безусловно, здорово. Но когда отложенные мамой тебе на зимние ботинки деньги оказываются пропиты или проиграны в автоматы — это уже далеко не так весело.

Впрочем, время от времени мама делала попытки найти Маю хорошего отчима. Но все они не выдерживали никакой критики. И дело тут было вовсе не в Мае, который всегда отличался неконфликтным характером и честно пытался подружиться с мамиными кавалерами. Говорят, что мальчики испытывают ревность, когда у матери появляется мужчина, и даже ревнуют мать к собственным отцам. Но Маю такие чувства были неведомы. Он точно знал, что его мама, кто бы еще ни появился в ее жизни, все равно останется его мамой. Поэтому искренне хотел, чтобы и она была счастлива.

Но, увы, мужчины попадались какие-то несуразные. И, обсудив очередную кандидатуру, мать с сыном с огорчением приходили к дружному выводу, что это определенно совсем не тот человек, какого они бы хотели видеть в своем доме. Так они и жили по большей части вдвоем. И, как ни странно, совсем не бедствовали. Запросы у Мая и его матери были достаточно скромные. И зарплаты матери вполне хватало на их удовлетворение. Они ежегодно ездили отдыхать куда-нибудь к морю, зимой покупали вдоволь фруктов и на праздники ходили в цирк или театры. Закончив школу, Май даже умудрился поступить на дневное отделение, отучиться на нем и получить диплом архитектора. Получив кое-какой опыт в одной небольшой фирме, Маю наконец удалось пристроиться на хлебное, как он считал, местечко в Финляндию.

— Вот с этой поездки и начались все мои неприятности, — грустно произнес он. — А я-то, дурак, еще радовался, что из нескольких претендентов выбрали именно меня.

Впрочем, сначала все шло хорошо и даже замечательно. Деньги Маю платили довольно приличные. Он даже мог ежемесячно высылать матери некоторую сумму. А в отпуск решил прокатить ее на пароме по Скандинавии. Но буквально накануне отпуска произошло несчастье. На мать, когда она возвращалась с очередным денежным переводом Мая из банка, напали какие-то хулиганы. Денег, которые были спрятаны у женщины в самом надежном сейфе — за лифчиком, они не нашли. Но зато отняли у нее сумочку, а из ушей вырвали серьги. На свою беду, мать Мая была женщиной боевой и оказала грабителям сопротивление. Тогда они избили ее до полусмерти и оставили в снегу. Только через полчаса прохожие разобрались, что лежащая в снегу женщина вовсе не пьяная, и вызвали «Скорую».