Зимняя романтика. Адвент-календарь историй о любви

Диего наклонился и, зажав между нами Луну, страстно поцеловал меня в губы. Он был так счастлив, будто я не разукрашенное полено домой притащила, а раритетный «Феррари». Какая же плохая из меня жена, если я столько лет подряд не могла приноровиться к этой испанской традиции? Желудок скрутило от раскаяния, и я поспешила посадить Луну на коврик в гостиной, а сама вернулась к нарезанию колбасы.

– Оливье, паэлья с креветками, пельмени, эскуделья-и-карн-д’олья, красная икра, туррон, – начал перечислять Диего, подойдя к столу. – Dios mio! [2] Мы ждем в гости всю твою русскую родню?

2

Боже мой! (исп.)

Я нервно сглотнула. Ну почти…

Во время ужина Диего блаженно урчал, Луна довольно размазывала овощное пюре по столу, а Адриан, слопав три порции пельменей, наконец смирился с проигрышем.

– Ты спрятала подарки под кагатио? – спросил шепотом муж, когда мы после ужина собрались на рождественскую мессу.

– Конечно, – кивнула я, панически думая о конверте, который Диего совсем не ожидает там найти.

На обратном пути из церкви он подобрал две палки и, пока я толкала коляску с задремавшей Луной, устроил с Адрианом поединок, как на мечах. Они дурачились, смеялись и носились вокруг меня, точно два сорванца, а я не могла сдержать улыбку. Как же я их любила!

Дома я снова включила «Иронию судьбы», несмотря на протесты, что это «скучно, муторно, непонятно». Глаза заволокли слезы при виде снега, шуб и меховых шапок. Лукашин сидел в самолете на пути в Ленинград. Я тоже хотела в самолет и как можно скорее. Ничего, скоро все встанет на свои места. Хотя бы на пару дней.

Пока я вытирала глаза, дети забрались под елку.

– Дед Мороз про нас забыл? – разочарованно спросил Адриан, когда не нашел подарки.

– Сегодня подарки нам выкакает кагатио! – радостно провозгласил муж, и я закатила глаза от абсурдного выражения. – Хватайте палки и бейте полено!

– Ура! – отозвался Адриан.

После непродолжительного избиения Диего сорвал красный плед, и – о боже, какая неожиданность! – под поленом правда нашлись пестро упакованные свертки. В воздух взмыли клочки оберточной бумаги, послышался довольный визг, хруст грецких орехов, и разлился запах мандаринов. Я перевела взгляд со счастливой семьи на экран – Лукашин уже в Надиной постели, сейчас она его окатит водой из чайника.

– А это для тебя.

Диего приобнял меня за плечи и протянул красный конверт. Другой, не тот, что я завернула. Осторожно раскрутила бумагу и в восторге разинула рот. Внутри оказались билеты на концерт группы Coldplay, которую мы обожали! Я бросилась на шею Диего и расцеловала в обе щеки, губы, нос.

– Спасибо! – выдохнула я, прижимая билеты к груди.

– Я и с родителями уже договорился. Они за детьми присмотрят.

– Как здорово! А когда?

Я снова посмотрела на билеты в поисках даты. Так обрадовалась, увидев название группы, что даже не обратила внимание на числа.

– Второго января. Как раз отметим Новый год у родителей, оставим у них детей и съездим вдвоем.

Тошнота резко подкатила к горлу. В году триста шестьдесят пять дней, но Крису Мартину, конечно, приспичило выступать в Барселоне в новогодние каникулы. Пока я пыталась прийти в себя, Диего взял последний нераспакованный подарок – фиолетовый конверт – в руки.

– Это кому?

– Нам, – ответила я еле слышно.

Диего сорвал оберточную бумагу и, нахмурившись, поднес к глазам авиабилеты. Лицо его становилось все мрачнее, полные губы сжались в тонкую линию, а на скулах отчетливо проступили желваки.

Если после ужина у меня еще сохранялась надежда, что он примет подарок стоически, то теперь от нее не осталось и следа. Даже двенадцать блюд и чертово какающее полено не спасут меня от развода, до объявления которого осталось три… два… один…

– Que demonios [3] ?!

Дети замерли. Куклу бросили, лего отложили.

– Это билеты в Москву, на Новый год. С двадцать шестого декабря по третье января, – пролепетала я, хотя муж и сам это прекрасно видел.

Он крутил билеты в руках, как будто они могли в любой момент воспламениться.

– Мы едем к бабушке с дедушкой? – подпрыгнул Адриан.

– К моим маме с папой, – пояснила я.

– Ура! – завопил он, прыгая на одной ножке. А потом вдруг испугался. – Значит, мы полетим на самолете?

3

Какого черта?! (исп.)

– Да, – кивнула я.

– Нет! – рявкнул Диего, посмотрел на детей: – Вы поиграйте, а мы с мамой сейчас вернемся.

Дети переглянулись, но промолчали. Вслед за Диего я пошла в ванную, а он запер за нами дверь. Когда он обернулся, я увидела дьявольский огонь в его темных глазах. Слишком поздно появилась гениальная мысль, что в ужин нужно было подсыпать какое-то успокоительное.

– Demonio! [4]

– Если ты переживаешь из-за билетов на концерт…

4

Дьявол! (исп.)

– Да! Нет! Я наверняка смогу их продать. Но не в этом же дело! Я шефу пообещал тридцатого декабря подготовить презентацию. И ты об этом знаешь! Ну это еще ладно. Мне пятого января надо быть на совещании в Мадриде! Ты об этом подумала?

– Я билеты до третьего взяла.

– А моей маме ты сказала? Они ждут нас на Новый год!

– Не успела еще. Зато мы наконец увидим моих родителей. С твоими мы каждый год отмечаем, а мои даже Луну ни разу не видели.

Диего приложил ладонь ко лбу. Я протянула руку, чтобы погладить его по плечу, но он дернулся, как только я прикоснулась. Сердце болезненно сжалось.

– Я видел сумму, – прошептал Диего, опуская руку. – Ты опустошила наш счет, куда мы откладываем деньги на отпуск?

– Ну, в Москве мы тоже в отпуске будем, – попыталась оправдаться я.

Диего посмотрел на меня как на полную идиотку, которая клеит лист подорожника на место оторванной руки.

– В Москве? В январе? В минус тридцать? В снегу? А о детях ты подумала? Зачем их тащить в такой холод?

– Мы купим им зимние комбинезоны. И в снежки сейчас здорово играть. А еще можно построить целый замок из снега.

– Б-р-р… А если они заболеют? Angina! Gripe! Neomonia! [5]

Представив детей с пневмонией, я почувствовала себя еще хуже. Неужели я слишком рисковала детьми? Они к такому холоду совсем не привыкли. Вдруг и правда в больницу попадут? Уколы, ингаляции, инфекционное отделение…

Я вжалась спиной в край раковины и спрятала руки за спиной. Диего, конечно, прав. Я поступила импульсивно, не посоветовавшись с ним.

– Билеты можно сдать? – спросил он.

5

Ангина! Грипп! Пневмония! (исп.)