Злата. Жизнь на "Отлично!". Том 2
Шрифт:
Я заметил, как у «гендира» пересохли ладони, и он потер их пальцами, когда услышал про суд.
— Злат… — обратилась ко мне маман. — Лёшу наверняка накажут дома за его выходку. Может ну его и на этом и остановимся? Если ты, конечно, не против…
Маман проигнорировала слова «гендира» насчёт «бабок» в качестве извинения. Я уже неплохо изучил ее натуру и совершенно убеждён в том, что она их не примет. В отличие от меня…
— Ну, хорошо, мам… Ладно! Если тебя не станут увольнять, а его самого примерно накажут, то и Бог с ним, с «Алёшей» этим. — я добродушно махнул рукой. — А что до компенсаций…знаете, это будет очень похоже
На лице «гендира» проявилось трудноописуемое словами выражение облегчения.
— Злат, я очень рад, что ты разумная девушка! Со своей стороны обещаю, что с лихвой компенсирую тебе сегодняшнее расстройство…а теперь будь добра, удали с телефона запись!
— А вот фигушки вам, Фёдор Михайлович! — ответил я и натурально показал фигу «гендиру». — Я обещаю, что никуда не пойду с этой записью, но только в том случае, если маму не станут увольнять или по-всякому притеснять на работе! В конце концов, ваша жена вполне может устроить нечто подобное, ведь вряд ли они сегодня расстались добрыми подругами…!
— Злат…! — перебил меня «гендир». — Ты понимаешь, что эта запись может попасть не в те руки и…
— Не попадёт, не переживайте! А ежели и попадёт…ну что ж, карма такая! Впрочем, если вы чем-то недовольны, мы всегда можем решить вопрос при помощи милиции…
Закончив рассказ (не в «режиссёрской версии», ибо кое о чём я счёл необходимым умолчать, а что-то несколько видоизменил), я отпил чаю.
— Вот так я и провела время на сегодняшнем мамином «тимбилдинге»…
— Очешуеть! — подвела итог подруга, которая слушала мой рассказ с открытым ртом. — Ты словно книжная героиня! Из одного переплёта тут же попадаешь в другой…
— И, всё-таки, ты шантажировала этого «гендира», Злат… — покачав головой, сказала тёть Люда.
— Ну, пожалуй, что самую капельку… — пожал плечами я. — Как писал Дэйл Карнеги, если жизнь подкидывает вам лимон, стоит попробовать сделать из него лимонад… Ничего же плохого не случится, ежели я получу небольшую компенсацию за своё испорченное настроение.
— Вместе с лимоном ты в бледнер засунула и того идиота… — засмеялась тёть Люда. — Ловкачка!
— Ты устроила тот же фокус, что и со вчерашним придурком! — шепнула мне на ухо Стёша, когда её маман отвлеклась на телефон.
— Типа того, да. — согласился я.
Чуть позже.
— Но, знаешь, Златка, на твоём месте я бы всё-таки пошла в милицию! Вдруг этот урод и правда…ну, ты поняла… — заявила подруга, провожая меня до дома.
— Никуда бы ты не пошла, Стёш! — хихикнул я, и беря подругу под руку, продолжил. — Ибо, окажись на нашем с мамой месте вы с теть Людой…короче, повезло Алешеньке и его отчиму, что это были не вы. Очень повезло. Я до сих пор под впечатлением от того, как твой папа вчера завалил на землю «не оленя». Это было круто!
— Да уж… — согласилась со мной Стёша.
— А вообще, Стёш, даже если бы я написала заявление, ничего бы ему, скорее всего, не сделалось. Какая-то непонятная запись, сделанная не пойми кем и не пойми где. И только голоса. Неа, не прокатило бы, не доказательство это. А вот маму бы мою уволили — это сто пудов, нашли бы к чему прицепиться. — произнес я, подставляя мордочку приятному тёплому вечернему
ветру. — У меня есть такое подозрение, что работа милиции будет в скором времени парализована всей той фигнёй, которая со мной происходит…— Едешь завтра? — поинтересовалась подруга.
— Мама сегодня не в том настроении, чтобы отпрашиваться у нее, запретит чисто из вредности. Лучше завтра спрошу.
Глава 34
22.08.2020, суббота, Москва, Зеленоград, 15 микрорайон, корпус 1553, квартира Златы, около половины девятого утра.
— Доброе утро. — поприветствовал родных я, заходя на кухню, где в данный момент совершенно очевидно происходил весьма неприятный разговор.
— Доброе, Злат. — повернула голову в мою сторону бабушка.
— Доброе… — буркнула маман, и по выражению на ее моське было ясно, как Божий день, что прямо сейчас она получает за что-то нагоняй от бабули.
— О! Где это вы добыли столь шикарного монстра? — вытирая полотенцем волосы (уверен, зимой сушить их будет тем еще приключением), поинтересовался я, глядя на подоконник, на котором теперь стояла здоровенная клетка, с обитавшим в ней попугаем, своими размерами походившим скорее на бройлерную курицу. Красивый, зараза, разноцветный!
— Да это соседка с пятого этажа поехала с внучкой в отпуск на море и попросила меня приглядеть недельку за этим проглотом… — махнула рукой старушка, прикрикнув затем на кошку, сидевшую, словно сфинкс, на подоконнике, рядом с клеткой, и задумчиво так глядевшую на пернатого (разве что когтем свой подбородок не почёсывала, мол «со вкусом попугая» «вискас» я еще не пробовала). — Фуня, уйди от клетки, не то, не ровен час, тюкнет он тебя клювом по дурной башке и всё (ну, а птиц отвечал кошаку полнейшей взаимностью, приподняв хохолок и презрительно глядя на ту, мол, давай-давай, пусть только клетку откроют, а я уж там тебе покажу «со вкусом попугая», кошка драная!)!
— Слушайте…а он клетку не откроет? Ведь трындец случится! Птиц-то, кажись, чрезвычайно продуманный тип… — пробормотал я, подойдя к клетке, и постучав по ней ногтем (а попугай, в ответ, оторвал от жерди одну лапку, и почудилось, что он, зараза этакая, показал мне средний палец).
— Кстати говоря, а чего это приключилось на сей раз? Что-то вы обе у меня какие-то кислые с утра пораньше. — отойдя от клетки, поинтересовался я, вешая полотенце на шею и усаживаясь за стол.
— Чего-чего…маманька твоя набедокурила вчера, вот чего! Подвыпившая домой заявилась от этой своей…подружки! — крайне недовольным тоном пробурчала бабуля.
— В каком смысле набедокурила…?! — я напрягся, представляя всякое.
— Мама…! — разозлилась маман, слегка стукнув ладошкой по столу. — Не подрывай перед Златой мой родительский авторитет! Чего это я набедокурила-то? Я, между прочим, довольно давно уже взрослая женщина, если ты вдруг не заметила, и уж чего-чего, а выпить с подругой один или два бокала вина, раз в пятьсот лет, в свой выходной, имею право, без того, чтобы получать за это взбучку!
— Знаешь, что…! Ты для меня и в семьдесят лет останешься ребенком, Ира! Как и Златка для тебя! И мне совершенно не нравится, когда ты выпиваешь! Я, знаешь ли, до сих пор не забыла, как меня, на пару с твоим отцом, чихвостили в комиссии по делам несовершеннолетних, после того, как тебя с подружкой поймали за распитием…!