Зло

— А как же вы обратно… Сэр? — до стоявшего у входа в шлюз Киллиана только сейчас дошло, что ни о каком плане отступления Эпос даже не заикался. Уже успевшее стать черным забрало «Регула» на секунду просветилось. Айзек улыбался:

— Если план сработает, и наш друг сможет обезвредить дредноут, я подам сигнал, и вы подхватите меня с поверхности…

Голос Вергилия прервал слова Эпоса:

— Тридцать секунд. Начинаю разгон. Щиты для экономии энергии включатся в последний момент.

— По команде откроешь шлюз и начнёшь поворот, — Айзек оторвал взгляд от внутренней поверхности забрала, на котором уже вспыхнули показания телеметрии и сведения о состоянии брони и повернулся к Киллиану. — Ты тоже хочешь в открытом космосе побывать? Только вот я что — то на тебе скафандра не вижу.

— Сэр… — Киллиан смотрел на человека, которого сотни раз проклинал, которого порою просто ненавидел и чувствовал, как к его горлу предательски подбирается ком. Не было плана отступления. Не было второго шанса. Был лишь путь в один конец. Единственный шанс защитить планету. Киллиан ещё раз посмотрел в глаза Эпоса, которые сейчас и не думали обжигать холодом, которые сейчас казались ему невыносимо родными, коротко махнул головой и побежал в рубку. Обратный отсчёт искина заставил массивную внутреннюю дверь шлюза начать закрываться.

— Пятнадцать.

Киллиан вбежал в рубку и прыгнул в ложемент, чуть не сбив бутылку, продолжавшую стоять на панели управления.

— Двенадцать.

Черные жгуты выстрелили из боковин кресла пилота, зафиксировав его положение.

— Девять.

Дверь шлюза окончательно закрылась, отгородив крошечный отсек от остального корабля.

— Шесть.

Айзек шагнул вперёд и застыл около выхода из корабля. На ногах «Регула» активировались магнитные подошвы, зафиксировавшие броню в пространстве.

— Четыре.

Киллиан почувствовал, как его руки затряслись.

— Три.

По рубке Вергилия пробежала лёгкая дрожь. Один из стаканов, стоявший возле бутылки на панели управления, не выдержал нервного напряжения, упал и сотней осколков разлетелся по полу.

— Два.

Обзорный экран погас, скрыв увеличенное изображение дредноута, на морде которого уже разгорался кровавый цветок готовящегося залпа.

— Один.

Айзек активировал связь:

— Увидимся.

Его голос поглотила тишина, пришедшая вслед за тьмой. Цифры ноль так и не последовало. Мрак заполонил Вергилий. Все освещение, вся подсветка приборной панели и даже крохотные столбцы показаний датчиков погасли. Не было звуков. Была лишь ломота в висках и слабая вибрация, переходившая от корабля в спеленованное тело. Прошла секунда… Две… Киллиан уже готовился ко встрече с мрачным жнецом, когда рубку залил свет. Синий свет плазмы. Вспыхнувший обзорный экран высветил несколько сгустков ионизированного газа, что летели от дредноута.

— Проскочили. Щиты — восемь процентов. Совершаю маневр уклонения, — Вергилий, забыв про излюбленную жеманность, начал отбивать фразы, дублируя свои действия. — Выход на заданную точку через…Ухожу вправо, выход на прежнюю траекторию затруднен. Наблюдаю плотный огонь из нескольких десятков установок. Обратное уклонение.

Искин продолжал тараторить, выведя на экран ещё одну картинку — изображение шлюзового отсека. «Регул» стоял у открытого входного люка, за которым зияла черная бездна космоса. Полусфера забрала брони была затемнена, а все вооружение приведено в боевой режим. Эпос готовился к прыжку. Остальную часть обзорного экрана заполнила громада дредноута. Черные пластины его брони смыкались у огневых установок. Массивные турели плевались в сторону Вергилия голубыми сгустками смерти.

— Пятисекундная фокусировка. Готовлю точку высадки. Залп из «Кронида» через два, один…

Участок пространства, где совсем недавно располагалась одна из плазменных турелей корабля чужих, перестал существовать. Пожиратель материи вырезал из обшивки дредноута и лежащего за ним отсека почти идеально ровный кусок. Все это Киллиан увидел за секунду до того, как корабль резко бросило в сторону. Гравикомпенсаторы Грядущих не справились с нагрузкой, и Сивар на себе почувствовал силу обрушившегося на корабль удара.

— Гадство, — искин выругался. Сейчас он казался совсем живым. Не было чванливости и снобизма, которыми он отгораживался от людей. Во время броска к дредноуту он предстал почти человеком, почти как человек нервничал. — Вот поэтому его нечасто используют.

— Доложи обстановку, — Айзек вышел на общий канал связи. Магнитные подошвы все — таки смогли удержать его у люка.

— Ненадёжные вы, люди, вещи придумываете. Область поражения «Кронида» захватила его самого и часть артиллерийской установки. Орудий правого борта больше нет. Щиты на нуле. Заращиваю повреждённый участок обшивки.

— Сможешь выйти на нужную траекторию?

— Через пятнадцать секунд будем в точке сброса.

— Принял.

Айзек отключился, оставив Киллиана наедине с самим собой. Отойдя от удара, он не сразу понял, что ремни — фиксаторы, срастившие его тело с ложементом в единое целое, ослабли. Его правая рука, извернувшись ужом, выбралась наружу и ощупала край кресла пилота. Оно видоизменилось, обзаведясь "штурвалом". Кожа пальцев окунулась в вязкую жидкость. Нейрогель, позволявший Райбергу чувствовать состояние корабля, сливаться с ним почти воедино, жадной пастью накинулся на теплую плоть Сивара. Киллиан не стал сопротивляться. Он хотел почувствовать корабль. Хотел если не принять участие в сражении, то хотя бы его увидеть. Его тело пропало, став кусочком другого, куда более сложного организма. Без слов и указок он почувствовал рану на теле Вергилия. Не увидел — почувствовал. Он ощущал все естество этого инопланетного чуда, ощущал биение жизни внутри этого непостижимо сложного существа. Киллиан чувствовал его боль, звенящую в правом боку, на месте где чужеродный "имплант" — встроенная в тело Вергилия установка «Пожирателя материи» — дал осечку, вырвав из тела корабля несколько кубометров плоти. Он чувствовал лихорадочный бег его мыслей — расчетов. Чувствовал его страх.

— Выбрасываю "мишуру", — Вергилий говорил с Айзеком, нога которого уже стояла на перемычке люка, — прыгай следом.

За словами последовали образы. Киллиан увидел, как в левом боку серебряного наконечника появляется крохотная прорезь. Сотни миниатюрных термобарических снарядов устремились к дредноуту. Беззвучные вспышки взрывов скрывали полет интеллектуальной брони, уже устремившейся к поверхности корабля кордов. Если бы Киллиан верил хоть во что — то в этом мире кроме силы страха и власти, он бы непременно начал молиться. Начал бы просить всех известных, забытых и ненайденных богов об удаче этого прыжка.

Вергилий уже совершил поворот, продолжая свой полет параллельно антрацитовый поверхности дредноута, а Киллиан все смотрел как серая точка «Регула» прошивает "мишуру". Полоса самовоспламенившейся аэрозольной смеси топлива и окислителя скрыла интеллектуальную броню Эпоса.

Слившиеся в единое целое корабль и человек должны были кружить вокруг оружия Возмездия кордов в надежде на успех Райберга. Ресурсов на повторный маневр по преодоление силового барьера у Вергилия не осталось. Серебряный наконечник стрелы принялся метаться вокруг обшивки дредноута, уворачиваясь от выстрелов артиллерийских установок кордов. Плазма и когерентное излечение, торпеды и ракеты, тахионные снаряды — все виды вооружения детей Мортема шли в ход. Чужие не жалели боеприпасов и стремились во что бы то ни стало уничтожить назойливый корабль, который словно комар, мешал размеренной атаке на планету. Мешал и жалил. Уклонившись от очередного залпа, Вергилий резко развернулся и устремился к самому борту дредноута. Киллиан почувствовал, что левая артиллерийская установка приготовилась атаковать. Сделав поворот вокруг оси, дар Грядущих ударил. Лазерная установка средней мощности поцарапала чернильный бок инопланетного колосса и сожгла одну огневую позицию. Плазменная турель кордов превратилась в черный огарок, понуро склонив голову.

"Одной целью меньше." — мысль, проскочившая в голове Киллиана, передалась кораблю.

"Осталось каких — то пару сотен, — Вергилий ответил на позыв слившегося с ним человека. — И число растет."

Только после этих слов мемор воспринял укол тревоги, уже давно пульсировавший на задворках его сознание. Это было что — то вроде зуда или зубной боли, которая из ноющей переросла в острую. С противоположного борта дредноута в сторону Вергилия двигалось небольшое облако. Киллиан не видел его очертаний, не понимал природу этого объекта, но чувствовал исходящую от него опасность. Облако начало распадаться. Эфемерная масса расслаивалась на составляющие — истребители кордов. Дредноут выслал за ними охотников. Около пятнадцати черных трезубцев облетали своего прародителя с нескольких сторон. Округлые в задней части, они тремя острыми носами — лазерными установками грозили впиться в серебряную плоть Вергилия. Секундная передышка в безопасной зоне закончилась.