Злодейка на полставки или драконий переполох

— Все дело в тебе.

Я задумываюсь и хмурюсь, пытаюсь понять, о чем он вообще. Что имеет в виду.

И только я хочу спросить, как в этот момент Александр смещает ладонь к моему затылку, надавливает и припадает к моим губам.

Сразу заставляя меня раскрыться перед ним, углубляя поцелуй.

Его язык требовательно исследует каждый уголок. Чувственно, горячо сминая мои губы.

Жар волной проходит через все тело. Голова кружится.

В этом поцелуе есть что-то гипнотическое, что-то, что заставляет забыть обо всем на свете.

Даже о чертовом советнике. Весь мир сгорает и обращается в пепел. Я задыхаюсь, низ живота словно обдает кипятком, заставляя все тело трепетать.

Его руки скользят по моей спине, притягивая меня ближе и я растворяюсь в его объятиях, теряя ощущение реальности.

Александр так же внезапно разрывает поцелуй, но не отстраняется.

Он прижимается лбом к моему, а затем сжав мой затылок, наклоняет голову, прошептав на ухо:

— Нас связывает куда больше, чем темная магия артефакта. Я говорил, что если с тобой что-то случится, то я утоплю в крови Хильденхорд. Драконы никогда не бросают слов на ветер. У нас есть время до рассвета.

— Время? — сипло переспрашиваю. Сознание немного проясняется.

— До рассвета.

Он снова захватывает в плен мои губы. На этот раз я каждой клеточкой чувствую его голод.

Глава 44

Он целует жадно, умело и на грани срыва. По телу волнами, одна за другой, расходятся сильные импульсы.

Мои губы саднит и они немеют.

В какой-то момент мне даже становится больно от того, как он сжимает меня и сминает нежную кожу.

Но, как ни странно, это приятная боль. Такая, от которой я теряю себя, превращаясь в мягкий воск в его руках.

Александр как разыгравшееся пламя. Обжигает, продолжая терзать мои уста в жарком и властном поцелуе.

От гремучей смеси эмоций меня начинает потряхивать.

По инерции упираюсь ладонью в его грудь. Он перехватывает ее, несдержанно сжимает.

Да так сильно, что я с писком сминаю ткань его рубашки, вжимаясь ногтями в каменный торс.

Мужчина на миг отстраняется. Скользит по моим чертам и влажным от его поцелуев губам.

Я перехватываю его взгляд и меня пробивает озноб.

Что-то демоническое, опасное и несдержанное полыхает в синих глазах. Зрачки сужаются в тонкую линию и на идеальных скулах мужчины проступает чешуя.

Я ведь не сошла с ума….или сошла. Чешуя? Серьезно?

Правда, эта мысль в моей голове моментально сгорает.

От мужчины исходит сильный жар. А я чувствую его сквозь одежду своей ладонью, прижатой к его груди.

Он весь как раскаленный на огне металл.

— Уинтер, черт, что ты со мной делаешь? — рычит он, стиснув зубы.

Снова вижу проступающую чешую. Опустив глаза, замечаю вздувшиеся вены на его руке и…когти.

Ахаю и мой протяжный стон в очередной раз тонет в его поцелуях.

Губы мужчины смещаются к моей шее. Тело буквально пронизывает разрядом тока.

Я вспыхиваю от остроты ощущений.

Меня пробирает. Ресницы опускаются и дрожат.

Он словно клеймит меня, оставляя дорожку жгучих отметин и тут же зализывает их языком.

Я задыхаюсь от его напора. Со слабым стоном жадно хватаю кислород. Моя собственная кровь будто превращается в лаву.

Мужчина опрокидывает меня на диван. Расставив руки по обе стороны от моей головы, нависает сверху.

Прикусив губу, я невольно вжимаюсь в мягкую обивку.

Мы смотрим глаза в глаза друг другу. В темных зрачках напротив полыхает чистый огонь и я сгораю в нем, ощущая сильное напряжение каждой клеточкой.

Он тоже наряжен.

Физически чувствую, как тяжелеет и давит на меня его аура. Как напряженно перекатываются и бугрятся его мышцы.

Меня простреливает озноб. Краска ударяет в лицо и в висках учащенно барабанит пульс.

Солгу, если скажу, что меня происходящее не пугает.

Еще как пугает…

Голова от его близости кружится. Я нахожусь в плену приятной слабости и смущения.

С другой стороны — в этот момент я чувствую себя уязвимой и беззащитной перед ним.

Дрожащей рукой я тянусь к сильной шее мужчины. Обвожу вздувшуюся вену, под которой сильным потоком прогоняется кровь.

Медленно и нерешительно спускаюсь к груди. От окаменевших мышц исходит нечто такое, от чего я облизываю пересохшие губы, почувствовав привкус немой паники, граничащей с пугающим предвкушением.

Дракон дергает уголком губы. Синие глаза плотоядно сужаются и он перехватывает мое запястье. Следом второе.

Он решительно заводит руки мне за голову, обездвижив и наклоняется к ключицам.

Я замираю, боясь пошевелиться. Дыхание сбивается и во рту пересыхает.

Александр ведет кончиком носа, едва касаясь кожи. Втягивает воздух. Пряди его волос, лаская, щекочут шею.

Он почти не касается меня, но от этого действие кажется еще более интимным, чем его обжигающие властные поцелуи несколько мгновений назад.

Именно это он заставляет меня испытывать. Невероятную остроту, будто я стою на краю пропасти, а там…дальше сгущается тьма и адское пекло, один неосторожный шаг и меня поглотит апокалипсис.

Все во мне дрожит от этого ощущения. Каждая затянувшаяся доля секунды будоражит и пугает.

— Уинтер…— хрипло выдыхает он, оставляя след своего дыхания на ложбинке груди.

Судорожно сглатываю.

От его низкого гортанного голоса внизу живота волнительно тянет.

— Александр, это мой первый раз, — произношу едва слышно и густо краснею.

Он вскидывает голову, заглядывает в глаза. От голодного взгляда я невольно сжимаюсь. Кажется, еще немного и я сгорю прям здесь. На этом диване.

— Тебе страшно? — вопрос звучит как утверждение и догадка.

Киваю.

Он ненадолго прикрывает веки. Чувствую, как выросшее напряжение вокруг нас планомерно смягчается.

Когда Александр раскрывает глаза, звериный голод немного остывает.

Мужчина разжимает хватку, освобождая руки.

Подносит к своим губам мою ладонь тыльной стороной и целует. Долго, протяжно, будто успокаивая.