Злом за зло

Погруженный в свои раздумья Тобиус иногда выбирался в небольшой садик, разбитый на склоне замкового холма, и сидел там среди аккуратных розовых кустов под молчаливым надзором какого-нибудь гвардейца. Ему ничего не стоило взять и улететь, но серый маг этого не делал, ибо не видел особой нужды в бегстве, да и нельзя было просто так наплевать на слово Бейерона, сказанное в его защиту.

Тобиус сидел на лавке и курил, поглаживая большим пальцем восхитительно гладкую и приятную на ощупь кость дракона. Прежде ему казалось, что рано или поздно привкус кадоракарового янтаря во рту надоест, но со временем стало ясно, что этот привкус не может надоесть. Месяц эйхет уже почти весь вышел, следовавший за ним первый месяц лета юн обещал быть жарким, солнце уже щедро дарило миру свой яркий теплый свет. Волшебник глубоко затянулся, закрыл глаза и подставил лицо солнцу, но скоро на него надвинулась обширная тень.

– Скажите, чар Тобиус, в каждой обители, в которой вы останавливаетесь, происходит убийство, или только нам с королем Радованом так 'повезло'?

Он лениво вынул изо рта трубку и ответил, выдыхая табачный дым:

– Пришли позлорадствовать, милорд?

– Злорадство для слабых, если мне кто-то не нравится, я отрубаю его голову и насаживаю на высокий кол.

– Помню, помню.
– Тобиус невольно провел ладонью по собственной шее, которой некогда угрожал топор палача. Или костер.

– Я пришел по просьбе ее величества королевы Хлои. Сама она не может навестить вас, ибо супруг не велит до окончания расследования.

– И королева просит целого герцога навестить меня от ее имени? Я польщен.

– Нисколько в этом не сомневаюсь. Королева передала, что всецело вам верит и не велит унывать.

Тобиус соизволил все же открыть глаза и окинул взглядом нависавшего над ним лорда Волтона Галли по прозвищу Шатун, герцога Каребекланда, хозяина города-крепости Тефраск и замка Берлога.

– При случае передайте вашему шурину, что я очень благодарен за тот наряд, который он послал мне. Бархат, увы, сильно пострадал, но зато сапоги совсем не...

– Не забывайте свое место, - поморщился гигант, - я могу позволить себе передать волю королевы, но бегать на посылках у какого-то волшебника - увольте!

Лорд Волтон громко вздохнул и сел рядом. Некоторое время они молчали, созерцая полет бабочек над еще молодыми розовыми бутонами, но вскоре Тобиусу это надоело.

– У вас ко мне какое-то дело?

– До моих ушей дошли вести о том, что якобы убийцу моего отца постигла кара. Это правда?

Серый магистр подумал, что Талбот не мог не передать эту весть Шатуну. Хотя Гневливый и покинул пост придворного мага семьи Галли, он явно все еще не считал себя чужим для лорда Волтона.

– Правда. Мы встретились несколько месяцев назад в Спасбожене.

– Как он умер?
– неживым голосом спросил Волтон Галли.

– Сначала я сдавил его так, что кишки наружу полезли, а потом сбросил с нескольких сотен футов вниз, на город. Шмякнулся он смачно, и лязгу было много. Я бы прихватил трофей хотя бы ради того, чтобы передать его вам, но, увы, пришлось спешно бежать.

Посидев еще немного, герцог встал и молча побрел прочь, а Тобиус заметил на скамье рядом с собой яблоко, словно покрытое сусальным золотом.

Лорд Гиреон Оленвей, тесть лорда Волтона, привез на свадьбу роскошный дар - воз своих драгоценных яблок и еще один воз с сидром, сваренным из них же. Можно сказать, что он привез два состояния, за каждое из которых можно было бы купить замок с обширным земельным наделом, и еще бы осталось. Яблоки из Золотого Сада являлись одним из чудес известного мира, их вкушали правители многих значимых держав даже за пределами Вестеррайха: короли-купцы Аримеады, император Индальского царства, великий махараджа Ханду, султаны и эмиры Семи Пустынь. Секрет же такой ценности золотых яблок крылся не в их красоте, а именно в их вкусе - том самом заветном вкусе, который кажется любому человеку совершенным, приносящим блаженство и абсолютное удовлетворение.

Задумчиво покрутив сверкающий плод в пальцах, волшебник внезапно расхохотался. Смех его был долог, громок, беспардонен и почти безумен, а отсмеявшись, Тобиус сплюнул в траву и пробормотал:

– Высокомерный ублюдок решил меня яблочком поощрить.

Он гляделся.

– Эй, господин Кайдериваль!
– Тобиус улыбнулся гвардейцу-хомансдальфу, который в этот день присматривал за ним.
– Угоститесь яблочком!

Мечник скосил глаза на золотой плод, но не пошевелился. Тобиус же заметил, как дернулся его кадык при сглатывании слюны.

– Не положено, да? Ну так знайте, либо это яблоко окажется в ваших руках, либо - под моей ступней, когда я втопчу его в землю. Вы можете не есть его сами, но подарить кому-нибудь, кто не ожидает от вас такого редкого и дорогого подарка.

Маг ударил в самое уязвимое место - не для себя, так хоть для любимой! Полуэльф неуверенно приблизился, сверкающий плод перекочевал из руки Тобиуса в его ладонь. Усевшись на скамье поудобнее, узник чести вернулся к раскуриванию трубки.

Когда его наконец призвали пред ясны очи короля Радована, было уже пятое число месяца юна, самое начало лета. И хотя в тронный зал проникало достаточно солнечных лучей, монарх выглядел неважно. Он осунулся, будто от болезни, под глазами появились темные мешки, на лбу резче обозначились морщины, а в уголках рта залегли новые, делавшие благородное и красивое лицо злее, сварливее. Тобиус заметил во всем этом нечто призрачно знакомое, и тут же ему пришлось гнать от себя мысль 'а ведь что-то подобное я замечаю, когда гляжу на свою рожу в зеркало'. Стараясь отвлечься, волшебник обратил внимание на королеву, и она, нельзя не отметить, была великолепна в своей новой ипостаси.

Их с Хлоей знакомство прошло не то чтобы гладко, он встретил принцессу, когда та была еще подростком, находившимся в тяжелых жизненных обстоятельствах. Она ершилась, показывала зубки, сознательно или помимо своей воли выплескивала на Тобиуса раздражение, рожденное ее страхами и негодованием. Теперь же она стала королевой и достигла пика того, к чему может стремиться женщина ее происхождения и достоинства.

Королева сидела на соседнем с мужниным троне, облаченная в геральдические цвета дома Карапсуа - красный и черный, - с волосами, собранными под жемчужной сеткой, и с крохотной брошью в виде горностая на груди.

– Сир, миледи, ваши величества.
– Тобиус опустился на одно колено и склонил голову.

– Встаньте, господин Тобиус, церемонии сейчас не к месту.

– Слушаюсь, сир.

– Мы рады сообщить вам, что хотя расследование еще не закончилось, вы уже вне подозрений.

– Гора с плеч, - спокойно ответил Тобиус, выпрямляясь.
– Значит, убийца еще не найден? Могу ли я еще хоть чем-нибудь посодействовать расследованию?

– Если вы не хотите что-нибудь добавить к своим показаниям, то нет, увы, ничем, - ответил король.
– Полагаю, меньшее, что мы можем сделать в качестве компенсации за оказанные неудобства, это снабдить вас, господин Тобиус, подорожной грамотой и некоторым количеством золотых монет для смягчения тягот пути. Вы ведь намеревались уехать после свадьбы?

– Истинно так. Ваша забота не знает пределов, сир, но от денег я вынужден отказаться, а вот за грамоту благодарю.

Волшебник посмотрел на королеву, думая о том, что, скорее всего, это последний раз, когда он видит ее.

– Прощайте, миледи, долгой жизни, счастья и процветания вам и вашим потомкам.

Хлоя если и хотела что-то сказать в ответ, ограничилась кивком и печальной улыбкой.

Больше ни с кем в замке серому волшебнику прощаться не пришлось - последний корабль с ривенскими гостями отбыл восвояси за несколько дней до того, и тогда к Тобиусу даже заходили Бейерон с Талботом, убеждавшие не терять духа и верить в то, что все вскоре образуется. Они были правы.