Злые грибы

— Здравствуй родственник, — будто по-волчьи пролаял, а не сказал лесник.

— Здравствуйте, Лукьян Пантелеймонович, — ответил дядя Саша. — Какой я вам родственник?

— Не скажи, не скажи, — врастяжку проговорил Мрачный старик. — Ну, да ладно. Ты ко мне по делу или как?

— Конечно по делу, Лукьян Пантелеймонович. — И дядя Саша рассказал ему об огромном волке, которого он сам видел своими глазами, и о своей просьбе, дать согласие на его отстрел. В разговоре дядя Саша упомянул также и о том, что он ездил к Василию Владимировичу.

— Да-а-а, — пролаял в ответ лесник. — Не понимаю я тебя, ведь ты же охотник, а не браконьер какой-то. Может тебе не терпится опробовать свое новое ружье? Говорят, недавно приобрел. Не понимаю, — и Лукьян Пантелеймонович замолчал, ожидая, что дядя Саша обидится и наговорит ему в ответ всяких колкостей, но тот молчал. Наконец, лесник не выдержал и закричал:

— Ну, чего ты от меня хочешь? Хочешь, чтобы я замолвил слово перед председателем «Охотсоюза». Этого ты от меня добиваешься?

— Да, этого! — бросил ему в ответ дядя Саша. — Вы ведь знаете Лукьян Пантелеймонович, что я бы не пришел к вам, если бы видел волка в лесу. Я его видел в селе. И это я думаю не случайно! Пока не случилось ни чего страшного нужно, что-то делать, а не говорить о том можно ли в лесу стрелять или нельзя. Если вы мне откажите, я найду способ получить лицензию. Я уже собрал немало подписей сельчан. Представлю их Василию Владимировичу. И разрешение у меня в кармане.

Мрачный старик потоптался на месте, поддел носком сапога сосновую шишку, и не хотя сказал:

— Ну ладно можешь передать председателю Василию Владимировичу, что я согласен, но только вот что, когда получишь лицензию — сообщи мне, — и, развернувшись, Лукьян Пантелеймонович пошел прочь, как будто что-то предчувствуя. Задержись он дольше, и могла бы случится беда.

Бабушка Надя отправила за грибами не только дядю Сашу, но и дедушку Володю вместе с внуком Евгешей. Когда они шли лугом, огибая Чуров лог, мальчик крутился рядом, но стоило им только войти и углубиться в лес, как Евгеша сразу же отдалился от дедушки. Скоро он вышел к болоту. Его внимание привлекли огромные сосны. Поваленные год или два тому назад, когда-то разбушевавшимся ураганом, они лежали, с вывороченными корнями, среди молодой поросли сосен, берез, осин.

Мальчик смело перелез через их могучие стволы и увидел нору, а рядом щеночков. Они играли. Евгеша обрадовавшись, бросился к ним. Один из них серебристо-белого окраса понравился ему больше всех. Мальчик взял его на руки и стал гладить: щеночек от удовольствия щурился и лизал руки. Евгеша заглянул щеночку в глаза. Они были необычайно зелеными, как листья деревьев, как трава, густая-прегустая, в которой можно спрятаться, и никто тебя никогда не найдет. Мальчик прижал его к себе, поцеловал. Щеночек ответно лизнул его. Что, если я возьму его домой, подумал Евгеша и едва только захотел это сделать, как вдруг испугался. Резко повернувшись, он увидел лесника.

— Сколько мне еще стоять и охранять тебя, — спросил Лукьян Пантелеймонович. — Ты думаешь это щеночки. Это волчата. Их мать-волчица ходит кругами рядом и готова разорвать тебя в любую минуту. А ну, марш отсюда! — грозно крикнул он.

Евгеша нехотя опустил на землю волчонка и бросился бежать. Он даже не заметил, как оказался рядом возле дедушки Володи. Дедушка, увидев внука, показал ему свою корзину. Она была почти полная, но в ней не было «добрых».

— Ничего не сделаешь, — сказал дедушка Володя, — не везет нам сегодня с тобой.

Когда они, выбравшись на дорогу, пошли домой, Евгеша увидел на обочине под сосенкой, лежащие кучкой грибы. Он быстро подобрал их, положил в корзинку под листья папоротника и бросился догонять дедушку.

Дедушка Володя и Евгеша возвратились из лесу, и бабушка Надя тут же бросилась к ним, взглянув она поняла, «добрых» грибов нет. После, когда все покушали и отдохнули, бабушка Надя позвала внука, села с ним на диван и снова начала беседу:

— Евгеша, а ты волков боишься?

— Боюсь бабушка! — закричал мальчик, соскочив с дивана, чтобы убежать и спрятаться под одеялом. Но бабушка не позволила ему этого сделать, она обняла внука и стала его успокаивать:

— Да нет же, нет ни каких волков, посмотри в окно, еще светло. А, что тебя в них пугает. Что? Их глаза? Они такие же, как у Мухтара. Пойдем, посмотрим. Когда они вернулись, бабушка Надя спросила внука:

— Может быть, ты боишься их зубов? Они такие же, как у собак. Сходи, посмотри. И внук, но уже один, побежал во двор. Когда Евгеша пришел, бабушка снова задала ему вопрос и отправила рассматривать лапы Мухтара, затем его окрас. Собака была чистокровной овчаркой и очень походила на волка, самого настоящего, каких художники рисуют в книжках.

Долго разговаривала бабушка с внуком и, наконец, сломила у него страх перед волками, который сама же ему внушила.

— Да не боюсь я, не боюсь я твоих волков! — закричал Евгеша.

— Ты лучше посмотри, каких я грибов принес, у дедушки ты посмотрела, а у меня не стала. Евгеша побежал за своей корзинкой. Когда мальчик принес ее и показал грибы, прежде удалив лежащие с верху листья папоротника, бабушка Надя всплеснула руками:

— Ой, да это же «добрые». Где ты их насобирал?

— Я их нашел у дороги, под кустом. Это те грибы, которые Мрачный старик выбросил у меня из корзинки еще в прошлый раз, когда я с ребятами ходил в лес.

Бабушка Надя взяла у внука из рук корзинку и пошла на кухню. Вечером она накормила Евгешу жареными грибами. Он без шалостей и проказ лег спать. А бабушка Надя долго сидела у его кроватки. Пробило двенадцать часов, пробило час, два… Мальчик спал, и даже, как показалось бабушке, улыбался во сне.

— Слава, Богу, — прошептала она, — подействовало, — и тоже пошла спать.

Глава 4

Прошло время, дядя Саша получил разрешение на отстрел волка. Обрадовавшись, он сообщил о том своим друзьям и, конечно же, как обещал леснику Лукьяну Пантелеймоновичу. С ним он встретился на опушке леса. Выслушав дядю Сашу, мрачный старик буркнул:

— Хорошо! Пойду готовиться, — и исчез. Возвратившись, домой, лесник долго лазал по сундукам, перебирал какие-то старые одежды. После осмотра, и, если требовалось небольшой починки, он относил их в сарай. На чердаке лесник нашел старую обувь: отобрал более-менее сносную и тоже отнес ее в сарай. Приготовления, заняли много времени. Когда Лукьян Пантелеймонович их закончил и вышел из дома, была глубокая ночь. Однако темно не было, так как над лесом висела полная луна. Тут же, недалеко от дома, на поляне, лесник остановился и, сложив руки рупором, издал громкий клич волка, но клич не простой, а вожака. Затем он повторил его еще и еще раз. Через полчаса, а может быть и больше, из темноты леса на поляну стали выходить волки. Вначале это были волки одиночки, затем волки со своими подругами — волчицами и игривым семейством, шустрыми щенками. Мрачный старик стоял и ждал. Они подходили к нему, тыкались в его ноги, обутые в кирзовые сапоги, мордой, пятились назад, затем располагались вблизи, образуя круг. Этот круг становился все больше и больше.

Когда все звери собрались, лесник подошел к одиноко стоящей осине и, наклонив ее большую ветвь, подал им команду. Круг разорвался и вначале старший волк, а затем и другие волки один за другим стали трижды обходить дерево и лесника. Они перекидывались через наклоненную ветвь. Несмышленышам, щенкам, Лукьян Пантелеймонович не ленился, помогал, подталкивал их свободной рукой.

После этой процедуры звери впали, в какое-то оцепенение, одни более сильные стояли, покачиваясь на не твердых ногах, другие лежали, порой приподнимая головы, часть из них словно мертвые — неподвижно застыли у ног лесника. Однако это нисколько не мешало им слушаться «мрачного старика». Достаточно было ему сделать знак рукой, как они, молча последовали за ним, даже те, что только были, казалось, мертвы, прилагая неимоверные усилия, поднялись. Лесник подошел к сараю, открыл его, волки стали заходить вовнутрь. Затем лесник запер сарай и пошел к себе в дом. В окне появился свет и горел до тех пор, пока свет нового дня не стер его. Что он там делал, трудно описать. Однако, после его ночного действа в селе стали появляться незнакомые люди. Жители окрестили их «пришлыми».