Змеиный король

Люси, почувствовала, как вспыхнули щеки. В такой формулировке ее поступок выглядел ребячеством.

– Мы с Саймоном не сошлись во мнениях. – Она потупилась, осторожно, пальчик за пальчиком, снимая перчатки. Руки дрожали. – С некоторыми его поступками я никак не могу согласиться.

Отец хлопнул по столу, заставив подпрыгнуть и дочь, и лежавшие перед ним бумаги.

– Вот прохвост! Только женился и уже связался с женщинами скверной репутации. Ха! Вот доберусь я до этого наглеца, этого негодяя, этого… этого повесы, покажу ему, где раки зимуют…

– О, нет, нет. – Люси почувствовала, как в груди нарастает волна истерического смеха. – Все совсем не так.

Дверь открылась, и снова вошла миссис Броуди. Она внимательно посмотрела на отца с дочерью. Должно быть, экономка услышала их голоса в коридоре, но не сказала ни слова. Миссис Броуди поставила поднос рядом с Люси и кивнула гостье:

– Попробуйте немного, мисс. Вам сразу станет лучше. Я разведу огонь в вашей старой спальне, хорошо?

Не дожидаясь ответа, экономка поспешила удалиться.

Люси взглянула на поднос. Там был кусок холодного мясного пирога, миска с печеными фруктами, немного сыра и свежий хлеб. Желудок Люси заурчал. В гостинице по дороге домой она ужинать не стала и до сего момента не сознавала, насколько голодна. Люси взялась за вилку.

– А в чем тогда дело?

– Хм-м? – Набив рот нежнейшим пирогом, Люси вовсе не хотела думать о Саймоне, о грозящей ему опасности и собственном неудавшемся браке. Если бы она могла просто отправиться в постель…

Но отец, когда считал нужным, мог быть крайне упрям.

– С чего бы тебе убегать от мужа, если он не запятнал себя связями с падшими женщинами?

– Дуэли. – Люси сглотнула. – Саймон уже убил четверых. На поединках. Вызвал соперников и убил, и я не могу больше этого выносить, Papa. Даже побеждая, он медленно разрушает себя. Саймон не желает меня слушать и прекратить это, поэтому я ушла.

Люси посмотрела на истекающий бурым мясным соком пирог, и внезапно её замутило.

– Зачем?

– Что зачем?

Капитан нахмурился.

– Зачем он убивает этих людей? Мне не нравится твой супруг, никогда не нравился и скажу тебе начистоту, вероятнее всего, никогда и не понравится. Но он не показался мне сумасшедшим. Хлыщ – да, безумец – нет.

Люси чуть не улыбнулась.

– Он мстит людям, из-за которых погиб его брат Итан, и я знаю, что ты хочешь сказать, Papa, но как бы ни была благородна причина, дуэль – все равно убийство и библейский грех. Моя совесть не приемлет этого, и думаю, в конечном итоге и сам Саймон не сможет себя простить.

– Ха, – проворчал капитан. – Рад слышать, что моя дочь с такой легкостью читает мои мысли.

Люси прикусила губу. Вовсе не так представляла она себе возвращение домой. В висках начало стучать, а отец, очевидно, жаждал продолжить спор.

– Я не имела в виду…

– Я знаю, знаю, – отмахнулся от ее извинений капитан. – Ты вовсе не намеревалась обидеть своего старого отца. Но на деле обидела. Думаешь, все мужчины из одного теста сделаны...

– Нет, я…

– Вовсе нет. – Капитан подался вперед и, пытаясь подчеркнуть свою точку зрения, помахал пальцем у Люси перед носом. – Убивать из мести – не дело. Такое я оправдать не могу, слишком много на своем веку повидал дуралеев, отдававших жизнь ни за что.

Люси прикусила губу. Отец прав, она слишком поспешила с выводами на его счет.

– Прости…

– Хотя это не значит, что я не понимаю парня, – перебил ее капитан. Он откинулся на спинку кресла и уставился в потолок.

Люси поковыряла пирог. Начинка быстро остывала, белые лужицы жира затвердевали на поверхности подливы. Люси сморщила нос и отставила тарелку в сторону. Голова гудела все сильнее.

– Понимаю и даже сочувствую, – заставив дочь подпрыгнуть, внезапно продолжил отец. Он вскочил с кресла и принялся вышагивать взад-вперед. – Да, я сочувствую парню, будь он проклят. И это гораздо больше того, что даешь ему ты, дорогая.

Люси окаменела:

– Я понимаю причины, побудившие Саймона вызвать этих мужчин на дуэль. И могу посочувствовать потере близкого человека.

– Но можешь ли ты посочувствовать самому Иддесли? А?

– Я как-то не вижу разницы.

– Ха. – Какое-то мгновение капитан, нахмурив брови, смотрел на дочь.

У Люси возникло неприятное ощущение, что она каким-то образом разочаровала отца. К глазам внезапно подступили слезы. Она устала, так устала после поездки, ссоры с Саймоном и всех предшествовавших этому событий. Где-то в глубине души Люси была уверена, что из всех людей именно отец в этой ситуации примет ее сторону.

Капитан подошел к окну и посмотрел на улицу, несмотря на то, что ничего, кроме собственного отражения разглядеть там определенно не мог.

– Твоя мать была прекраснейшей из женщин, которых я когда-либо знал.

Люси нахмурилась. А это тут причем?

– Я встретил ее в двадцать два – совсем юный лейтенантик. Она была прелестной девчушкой, с темными кудрями и светло-карими глазами. – Капитан обернулся и через плечо посмотрел на дочь. – Точь-в-точь как у тебя, крошка.

– Так мне и рассказывали, – прошептала Люси. Она все еще скучала по маме – ее нежному голосу, смеху и неизменному свету, который та дарила своей семье. Люси опустила взгляд, глаза наполнились слезами. Должно быть, все дело в усталости.

– Хм, – проворчал отец. – Она могла выбрать любого из джентльменов. И честно говоря, была очень близка к тому, чтобы принять ухаживания одного драгунского капитана. – Он хмыкнул. – Алая форма. Все леди на него заглядывались – вдобавок ублюдок был выше ростом.

– Но мама выбрала тебя.

– Ага, она выбрала меня. – Отец медленно покачал головой. – Я в себя не мог прийти от изумления. Но мы поженились и осели здесь.

– И с тех пор жили долго и счастливо. – Люси вздохнула. В детстве она сотни раз слышала историю о знакомстве и свадьбе родителей. Это была ее любимая сказка на ночь. Почему же ее собственный брак не мог…

– А вот здесь ошибаешься.

– Что? – Люси нахмурилась. Ей даже показалось, что она неправильно расслышала. – Что ты имеешь в виду?

– Жизнь не похожа на волшебную сказку, девочка моя. – Отец полностью повернулся к ней. – В пятую годовщину нашей свадьбы я вернулся из плавания и обнаружил, что у твоей матери есть любовник.

– Любовник? – Люси изумленно выпрямилась. Ее мама была доброй, нежной, чудесной. Конечно же… – Должно быть, ты ошибаешься, Papa.

– Нет. – Отец поджал губы, хмуро рассматривая свои туфли. – Она едва ли не бросила мне это в лицо.