Змей

– Простите, можно мне перо?

Отследить по нему хранителя теоретически возможно, но для этого надо оказаться как можно ближе либо в реальности, либо в тени.

– А ты то кто?

Попытка одного из всадников ударить, закончилась смертью. Он обратился в прах.

Полупрозрачная фигура стала четкой и реальной.

– Сааррдец, некромант. Но для вас это уже не важно. Куда она ушла?

Девушка вдруг попробовала ударить его плетью.

Его хранитель с легкостью распылись ее вместе с лошадью, материализуюсь.

– Ты отпустишь нас?
– спросил предводитель.

– Нет, вы ее видели.

– Они, как и я забудут все, что потребуется, - вмешался маг.

Сильный, опытный. Он мог бы представлять угрозу, но только если Ситто остался один на один. Некромант прекрасно знал свои возможности и опыт, а так же количество магических безделушек на себе.

– В принципе можете идти, но если станете болтать, вы умрете, - подумав, предложил он.

Нет смысла убивать всех по пути.

– Она ушла проколом, - сказал маг, внимательно наблюдая за Ситто.

– И?

– В нее попал моя блокировка, теперь она тоже не маг.

– Понятно. Значит ушла. Одна?

– Нет. С ней мужчина - наемник. Лет за тридцать.

– Ясно. Если вдруг встретите, забудьте что видели и не пробуйте причинить вред.

Договорив, он понял насколько ошибся. Ауры у всех вспыхнули. Ярость, ненависть, месть. Пока они считали ее саардкой, ей ничего не угрожало, но раз можно причинить вред.... значит, есть чего опасаться.

– Все ясно ребята, раз вы не намерены держать слово, то не обессудьте.

Взмах рукой и никого.

– Вот и все.

– Думай, прежде чем сказать, - недовольно прочирикал хранитель, полностью зачищая пространство вокруг.

Отсутствие следов это признак хороший работы. И одна из отличительных черт аккуратных магов.

Ситто тоже ушел прокол, просто чтобы попробовать. Потом он долго пытался найти девушку, но без магической составляющей это было бесполезное занятие. Попытки выкинуть предполагаемую часть ауры ни к чему не привели. Он вернулся на Саард через несколько часов и обо всем рассказал Ильто. Они вместе решили попробовать поискать ее по-другому...

Когда через десять минут после ухода Ситто на место встречи вышли, трое представителей Домов Саарда там не было ничего. Никаких следов, полная чистота и красота. Попытка пройти по проколу ни к чему не привела. След двоил, петлял и путался, в итоге ни ведя никуда. Это стало еще одним очень важным звеном в сложной цепи размышлений. А пищи для размышлений у думающих на Саарде за сутки оказалось даже чересчур много...

Гостиница оказалась небольшой и грязной. Это странно, но некоторые гостиницы оказывались чистыми и уютными. А другие такими вот грязными и некрасивыми. Ирония судьбы или воля случая.

Утром, спустившись в зал, я в полной мере ощутила непередаваемые ароматы свалки и немытых тел. Тим сидел за один из столиков отличающийся неестественной чистотой. Наверняка вымыл его сам. За другим столь же чистым столом находился мужчина в капюшоне. Он бросил на меня один взгляд, от которого мурашки побежали, а повела плечом и присоединилась к напарнику.

– Пей и пошли.

Удивленный взгляд, что не так? Без магии я мало что ощущаю, но, по-моему, все в порядке. Правда, с бывалым наемником лучше не спорить. Мигом, проглотив обжигающую жидкость, поспешила уйти вслед за ним.

Около двери меня невежливо дернули за руку, я даже вскрикнула от неожиданности. Как он смог оказаться рядом? Тот странный тип за чистым столиком. Передо мной возникло его лицо. Как вырезанное из мрамора...

Огромные зеленые глаза, как молодая листва или бутылочное стекло, словно вглядывались в душу. Не знаю, кто это, но я его боюсь. Мой страх можно даже потрогать. Как мне кажется, и он его ощутил. Потом, вдруг он отпустил руку и подтолкнул меня спиной к открытой двери. Тим уже вышел, я осталась с ним один на один. Как дура застыла на месте и смотрела в гипнотизирующие глаза, не отрываясь. Ни одной здравой мысли в голове, обрывки обычных фраз и ... пустота...

Он снова меня подтолкнул, по-прежнему глядя в глаза:

– Иди,...иди от меня, пока можешь...пока отпускаю...

Слова больше похожие на шипение. Они вызвали инстинктивный страх. Я развернулась и побежала. Тим стоял рядом с лошадьми и насторожено поглядывал на дверь за моей спиной. Он ничего не сказал, только подкинул меня на лошадь.

Мы быстро покинули двор и поскакали по дороге. Я незаметно по привычке считала шаги. Прокол. Прокол. Безопасность.

– Ой!

– Ты спятила?
– возмущенно зачирикать Ичи в полголоса.

– Где мы?
– тихо спросил Тим, осматриваясь.

– Не знаю, мне хотелось попасть в безопасное место.

Пыльная пещера, скорее даже искусственный склеп сложно назвать местом безопасным. Особенно нам.

С одной стороны виднелся темный ход, с запахами плесени, сырости и старой смерти. С другой светил солнечный свет и пахло травой.

Одна только проблема, нас и свет разделяла яма шагов в пятнадцать. Провал в полу, от одной стены до другой и очаровательными кольями внизу.

– Ты дура, идиотка, больная на всю голову. Ты об этом знаешь? Нет?
– продолжала ругаться Ичи.
– Ты теперь не сможешь выйти отсюда проколом, да и я вас не вытащу. Тут дверь открывается только в одну сторону. Ты дура...

– Мы где?
– повторил вопрос Тим.

– Не знаю, но проколом отсюда не выйти. Ичи говорит.

– Почему? и как ты им воспользовалась, если твоя магия заблокирована?

– Понятие не имею, - честно отозвалась я.

– Потому что дура, - стояла на своем Ичи.
– Проколы это не магия. И сама ты не маг, а одно уродство. И находимся мы в Сайлеровских Могильниках, с чем я нас и поздравляю.

– Ой, - тихо повторила я и рассказала напарнику о нашем интересном положении.

Тим удивленно смотрел на меня, потом на хранительницу и вдруг спросил у нее:

– Как можно счесть это место безопасным? Объясни, пожалуйста?

– Не знаю, я тебе рассказывала про обряды крови? Вот это и есть его результат. Для Ильто это место было бы абсолютно безопасным, для нас наоборот.

– Тим, тебя сразу обрадовать? Ичи сказала...

Напарник, спокойно и равнодушно относя к радостному заявлению подруги, и флегматично предложил идти дальше. Если нам очень повезет, мы выйдем отсюда целыми и невредимыми. Ходы пронзали Сайлеровские Могильники во все стороны и направления. Выходов официально насчитанных было около пятисот. Но та же статистика упорно утверждала, лишь каждый тысячный попавший сюда возвращался наружу и чаще всего в виде живого трупа.