Змея и Крылья Ночи

— Пойдем, Мише, — пробормотал он. — Мы должны идти.

Он поднял ее на руки. Она издала хныканье, от которого мое сердце забилось, если ей и было больно, то она была жива.

Позади нас вспыхнула вспышка света, и Ночной огонь стал еще больше. Он был повсюду. Райн сменил свою мягкость на настойчивость, и мы бросились назад к окну и подальше от пламени.

Он повернулся ко мне.

— Я могу взять вас обеих.

Нет, он не мог. Он едва мог протянуть руку ко мне с Мише на руках.

Я сказала:

— Спусти ее и вернись за мной.

Он оскалился.

— Орайя…

— Никому не будет пользы, если мы все упадем. Летите. Быстрее, потому что я не хочу сегодня умирать.

Он поколебался, потом сказал:

— Хорошо. Я вернусь. Не сгори до смерти, — и исчез в окне.

Только когда я осталась одна, я поняла, какой в высшей степени глупой была эта идея. Пол стонал и неуверенно дрожал. Я изо всех сил старалась хоть что-нибудь разглядеть. Всплески белого и синего становились больше, стены падали в пламя.

Тридцать секунд, и Ночной огонь охватит весь апартамент. Или башня рухнет. Райн никогда не сможет вернуться достаточно быстро.

Если он вообще вернется. Он мог просто оставить меня здесь.

БАХ.

Он был настолько громким, что вышел за пределы звука и превратился в силу. Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как дверь сорвалась с петель, и свет поглотил меня.

Я НЕ МОГЛА ВИДЕТЬ. Я не могла слышать.

Во мне не было ничего, кроме боли.

Я перевернулась. Заставила себя подняться на четвереньки, по крайней мере, мне так показалось. Я могла быть вверх ногами. Я могла упасть. Я бы даже не узнала.

Мои глаза были широко открыты, я отчаянно искала что-то — что угодно — кроме ослепительной белизны, и безуспешно. Мои руки скользили по полу, ища свои кинжалы. Я чувствовала на себе заляпанный кровью плитку, осыпавшийся камень, битое стекло, ледяной пепел обломков Ночного огня…

Я бы умерла здесь.

Я была слепа и беззащитна. Я была ранена, мое тело не двигалось так, как я ожидала, но боль от Ночного огня была настолько сильной, поражающей все нервы сразу, что я даже не могла определить, что сломано. Все звуки были далекими и приглушенными, как будто я была под водой.

Оцени свои ощущения, Орайя, — командовал Винсент в моей голове, единственные ясные мысли в размытом мире.

Я глубоко вдохнула. И выдохнула.

Я не могла видеть, не могла слышать, но я могла чувствовать. Я прижала ладони к земле, пусть вибрации от нее пройдут через меня.

И там я обнаружила нечто… странное. Горячее и одновременно холодное ощущение бурлило внутри меня, тянулось наружу. В один миг я почувствовала не только пол под своими ладонями, но и стены, отпечатки оконных рам. Я чувствовала себя здесь, в центре этой комнаты. Почувствовала, где лежали мои клинки: один в нескольких футах справа от меня, другой — на расстоянии вытянутой левой руки.

И я чувствовала… силу. Восхитительную силу. Она окружала меня, готовая к использованию. Ночной огонь. Это была энергия. Это была сила.

Слова Мише, которые еще недавно казались совершенно нелогичными — «она просто есть», — внезапно обрели смысл.

Я потянулась к этой силе так же, как потянулась к своим чувствам, словно она уже была частью меня.

Мои глаза по-прежнему не видели ничего, кроме белого цвета. И все же я узнала точный момент, когда демоны ворвались в дверь. Три из них — нет, четыре, последний задержался немного позади, его задняя лапа была ранена.

Я не думала.

Я поднялась, раскрыла руки и испустила беззвучный рев.

Тепло и холод вспыхнули на моей коже. Крик пронзил оцепеневшую тишину моих ушей. По моей плоти прокатилась волна эйфории. На две секунды я стала самым могущественным существом в мире. Я была неприкасаемой.

А потом меня охватила агония.

Мои колени сильно ударились о землю. Я упала на землю, закрыв лицо.

— Орайя!

Я не слышала Райна, пока он не оказался рядом со мной, схватил меня и поднял на ноги. Я смотрела на него, его лицо было размытым отпечатком в мире гнетущего белого цвета. Он смотрел мимо меня, на апартаменты, приоткрыв губы и нахмурив брови.

Затем он поднял меня на руки и вылетел в окно.

Мы падали всего мгновение, до того момента, когда его крылья расправились, превратив наше свободное падение в изящную дугу. Темнота ночи была облегчением для моих глаз, хотя я усиленно моргала, снова и снова, пытаясь прояснить зрение, теперь это были сплошные пятна белого цвета на фоне неба.

— Ты в порядке? — сказал Райн мне на ухо.

— Ты упустил свой шанс избавиться от меня.

Я не думала, что он вообще способен шутить сейчас, когда Мише в таком состоянии. Поэтому это казалось какой-то мрачной победой, когда, прижавшись щекой к его шее, я почувствовала, что его горло вибрирует как от хриплого, лишенного юмора смеха.

— Как стыдно. Я ведь думал об этом.

Я тоже рассмеялась странным прерывистым звуком, который был слишком высоким и слишком громким.

— Я думал, что приду слишком поздно. — Он наклонился ко мне, его голос был низким и напряженным. — Что ты только что там сделала?

Что ты имеешь ввиду? Я хотела спросить, но слова застряли у меня в горле.

— Ночной огонь. — Как будто он все равно меня услышал. — Ты убила четырех демонов.

Волна тошноты не имела ничего общего с укачиванием.

Я не знала, как ему ответить, поэтому и не ответила.

Вместо этого я посмотрела вниз. Белые пятна все еще мешали мне видеть. Через мгновение я поняла, что они не исчезают, потому что некоторые из этих пятен на самом деле были Ночным огнем, распространяющимся по улицам.

Перед нами был замок Ночнорожденных, угрожающе красный на фоне ночного неба. Гвардия была выставлена. Армия Винсента была волной синего и пурпурного цвета, обрушившейся на город, их масса была сплошным пятном смерти для моих искалеченных глаз.