Змея

Сразу же от здания редакции, Еремин поехал домой. Надо было забрать спецодежду с сапогами, которая так и осталась у него, и предупредить Вилаю. Возможно, он задержится там не на час и не на два и девушке придется какое-то время побыть одной. Это при удачном исходе.

О неудачном, Еремину думать не хотелось, хотя он не исключал и такой вариант. Все ж таки они идут не на прогулку. И не мешает хорошенько подготовиться.

– Ты уходишь? – спросила девушка, до этого молча наблюдавшая за его сборами.

Еремин уложил в один из многочисленных карманов куртки запасной фонарик и дополнительную коробку с сигнальными патронами для травматического пистолета. Охотничий ножик, который ему подарили охотники сибиряки в одну из очередных командировок. Лезвие этого ножа было сделано из такой сверхпрочной стали, что им можно рубить гвозди. «Вдруг пригодиться», – думал Еремин, вешая нож в кобуре себе на пояс.

Вилая уже догадалась, куда он собирается. А иначе зачем ему куртка и брюки из непромокаемого материала и большие сапоги, которые он аккуратно скрутив убрал в пакет. Поэтому Еремин решил не скрывать от девушки куда они пойдут. Не сказал лишь о цели очередного их путешествия. Да и зачем ей знать это.

Еремин не сомневался в ее смышлености. Вилая стояла в сторонке. Не мешала ему. Лицо ее выглядело обеспокоенным.

– Зачем тебе это нужно? – она как будто хотела его остановить.

Еремина слегка удивляло как переменилась бомжиха за то короткое время, пока находилась у него. Ее словно подменили. В поведении да и в манере разговаривать пропала грубость. Даже голос стал звучать как-то мягче.

– Лично мне не нужно. А вот моему редактору…

– Он плохой человек. Он толкает тебя на смерть, – сказала девушка, словно читая его мысли.

Еремину показалось странным услышать от нее это. Ведь всего пару минут назад он думал о том же, когда осматривал запас еды в холодильнике. По подсчетам Еремина, в случаи если он не вернется, дня два, три девушка может прожить на этих запасах. А дальше ей придется уйти.

– По-моему ты сгущаешь краски, – сделал он замечание, раздражаясь на попытку бомжихи вторгнуться в его личное. Стояла бы и молчала себе. Раз мужчина решил, так оно и будет.

Девушка помотала головой.

– Нет, не сгущаю, – сказала она, глядя ему в глаза.

Еремин сделал для себя еще одно открытие: он заметил одну особенность. Взгляд молодой бомжихи действовал на него подавляюще. Он не мог долго смотреть ей в глаза. Она как будто навязывала ему свою волю, заставляя подчиняться.

И сейчас он сделал вид, будто нужно заглянуть в пакет, где лежала каска и куртка с брюками и фонарем.

– Не ходи туда, – сказала девушка.

Еремин начал злиться. Неужели все повторяется. Совсем недавно Маша пыталась навязать ему свое мнение и вот так наставляла, куда ходить а куда нет, что делать, а чего не стоит. Теперь это пытается сделать Вилая. А кто она ему? И не слишком ли много на себя берет девчонка.

«Как вернусь сразу же отправлю ее в спецприемник. Еще она будет мне тут рот разевать», – подумал Еремин.

Видя, что ее уговоры на Еремина не действуют, девушка сказала грустно:

– Ну как хочешь. Правду говорят, если судьба, с дороги не свернешь. Главное, чтобы потом не пожалеть.

Ее замечание разозлило Еремина окончательно. Швырнув пакет в прихожую к двери, он сказал:

– С каких это пор тебя потянуло на философские размышления? – сказано было с намеком на бомжацкое прошлое и с желанием унизить девушку. Считать бомжей людьми второго сорта было по мнению Еремина не гуманно. Но и ставить Вилаю на один ряд с собой, он не собирался. У каждого в этой жизни свое место.

– Ты злишься, потому что знаешь – я права, – проговорила девушка. – И ты не хочешь идти туда. Но ты пойдешь, потому что тебя позвали. А еще ты не хочешь отстать и хочешь выделиться.

– Все, – раздраженно махнул рукой Еремин. – С меня хватит. Я не хочу слушать твои бредни. – Он достал из кармана ключ… Раньше не хотел отдавать его, а теперь сделал это с удовольствием. «Пусть уходит, а замок я потом поменяю», – решил он, подобрав с пола пакеты и шагнув к двери.

– Я буду тебя ждать, – сказала девушка ему в спину.

Прозвучало как обещание, хотя никто не обязывал ее сидеть тут и ждать возвращения Еремина.

– Ненормальная, – Еремин сбежал по ступенькам и выйдя из подъезда хлопнул дверью.

Глава 8

Еремин немного опоздал. Таксист попался неопытный и выезжая со двора на проезжую часть улицы задел припаркованный на обочине «Опель». Царапина оказалась небольшая, но владельца иномарки наотрез отказалась брать деньги предложенные таксистом и вызвала сотрудников ДПС.

Гаишники приехали почти тут же, но пересесть в другую машину Еремину не дали, записав его в свидетели.

Еремин доказывал, что страшно опаздывает, но это не помогло. И на оформлении легкой аварии совершенной ротозеем таксистом он потерял почти час времени.

Лерыч с друзьями его заждались.

– Мы уж думали, ты передумал. Позвонил бы хоть тогда, – посыпались упреки от приятеля диггера, попутно с коротким рукопожатием и знакомством с приятелями Белобородова.

Их собралось четверо. Бородатый, высокого роста – Олег. Черноусый – Игорь. Коренастый с крепкими длинными руками – Виктор. Пожимая Еремину руку, он стиснул ее словно клещами. Еремин даже тихонько охнул, пошевелив обескровленными пальцами. Последним был Павел, как сам представился он.

Еремину он показался типичным ботаником. В очках, с лицом интеллигента. Ему бы лучше подошло стоять за кафедрой в университете, читать студентам лекции, чем лазить по туннелям московских подземелий.

Экипировка у всех включая Павла была на высшем уровне. Каски, водонепроницаемые куртки, брюки, большие сапоги, фонари, и маленькие рюкзаки, с уложенными туда мотком веревки, и обязательной аптечкой. А еще – ружьями помповиками.

Не было ружья как оказалось только у Еремина и очкастого Павла.

– Я не умею стрелять из них, – объяснил он, когда Еремин поинтересовался по поводу ружья.

– Я не знал, что ты увлекаешься охотой, – сказал Еремин другу Лерычу, кивнув на его ружье торчащее из рюкзака. Тот понял сказанное по-своему.

– А как ты собираешься убивать змею? Из своего травматического пистолета? – последовал от Лерыча встречный вопрос.

Еремин хотел сказать, что может быть ее и не надо убивать, но видя решительный настрой друзей Лерыча да и его самого, решил промолчать.