Знак Пути

В скорости внутри запылал жаркий огонь, накаляя пережженные с тонких бревнышек угли, дом наполнился теплом и забытым уютом, треском дров и легким запахом дыма. Раибор до оленины касаться не дал, сам нарезал кусками, залил квашней от капусты и отставил в сторонку, подозрительно принюхиваясь к принесенным старухой овощам, сморщенным как ее лицо. Но кое что все же выбрал, нарезал ломтями и накидал вместе с жиром на противень.

– Эх… Еще бы ромейского вина туда влить… Да тока где ж его взять? – мечтательно поднял глаза стрелок.

– Вина? – скрипнула голосом бабка, с интересом взирая на аппетитные приготовления. – Вина, чай найдем… Э, сынок! – кликнула она Волка. – Слазь в чулан, возьми чего надобно. Вино там тоже есть, правда не очень свежее.

– Ну ты, бабка, не промах! – улыбнулся Ратибор. – И сколько же лет твоему вину?

– Да с десяток годков будет, может чуууточку боле.

Друзья аж присвистнули, представляя на вкус выдержанный напиток.

– Не знаю как пить. – рассмеялся Волк. – А в мясо должно пойти.

– А на что его пить? – искренне удивилась хозяйка. – Пить лучше мед! Опосля моего хозяина пара бочонков еще осталась.

Дверь дрогнула от доброго стука и Ратибор кивнул Микулке чтоб открыл – меч только у него, а бежавшим пленникам расслабляться не след. Сам ухватил недавно выкованный ухват – хоть не рогатина, но в умелых руках и быка остановит. Только волновались зря, за дверью мокли Сершхан с кузнецом.

– Заходите, заходите! – заверещала старушка. – Погляди, Твердояр, какой порядок навели добрые витязи! Самой бы мне до конца жизни не управиться, так бы и померла посреди беспорядку.

Что-то дрогнуло в лице кузнеца, видать, запоздалый стыд за сорвавшиеся без разбору слова. Он оглядел прибранную избу, слегка опустил глаза и молвил каменным голом:

– Меня звать Твердояром… Если какая помощь потребна, так я завсегда рад… Помогу, тоись. Да… Простите, погорячился сдуру! Как с Сершханом перемолвился, сразу понял, что вы не наемные вои, а судя по тому, что в избе сделали, и руки у вас на месте.

– Да что там! – отмахнулся Ратибор. – С кем не бывает? Не ошибается тока тот, кто на печи сидит, ножки свесил. Мы, вот, тоже сдуру да по неосторожности чуть жизни не лишились, впутались в эту историю. Но худа без добра не бывает! Коль Боги позволят, больше от этого Змея никто смерть не примет. А помощь твоя и правда нужна. Вот Микула, он тебе объяснит что надо.

Пока оленина тушилась в горшке с принесенными из чулана травами, Микулка с Твердояром отправились в дровяной сарайчик, подыскать подходящие жерди для лука и стрел. С трудом, обдирая ладони, отыскали среди бревен приличный осиновый кол, толщиной чуть больше руки. Пришлось переворошить всю кучу, но оно того стоило, потому как свежесрубленное дерево на лук не пойдет – слишком податливо. Там же сыскались жерди для стрел, сухие и крепкие.

– Огромный самострел хочешь сделать? – оценив выбранное, поинтересовался кузнец. – Хорошая придумка. Но успеешь ли станину и ворот сделать? Тут с луком возни почти на всю ночь, надо стрелы вывести с точностью, да еще наконечники сковать. Кроме того по такой грязи самострел дотащить будет тяжко…

Он на миг запнулся и глянул на паренька широко раскрытыми глазами.

– Или не самострел?! – понизив голос спросил он. – Вот я дурень! Это сколько ж в тебе, отрок, лютой силищи, коль дотащил от Днепра друзей с моими цепями! Представить страшно… Одну такую цепь десять мужиков перли, чуть пупы не поразвязывались. А тут один троих дотянул… Значит лук?

– Лук, лук, – слегка улыбнулся Микулка. – С самострелом возни шибко много. Да и в случае промаха зарядить будет сложно. Лук, он вернее. Али не так?

Твердояр понимающе кивнул и притащил ладно навостренный топор, паренек взял его, придирчиво взвесил в руке и принялся за работу. Cначала под осторожными ударами широкого лезвия отслоилась кора и тонкий слой луба, осиновый шест заблестел, заиграл блестящей гладью чистого дерева. Микулка тщательно выверил самое толстое место, принял за середину и ровнехонько отсек излишние концы. Получилась ровная палка высотой в его рост, на концах чуть тоньше, чем в середине.

После этого пришлось немного подтесать концы, придать им более плоскую форму, а уже после этого сделать кольцевые зарубки, чтоб петли тетивы не соскальзывали.

– Из чего тетиву делать будешь? – с интересом поглядывая спросил кузнец.

– Из пеньковой веревки. Надо ее в тройную косу сплести, должна будет выдержать.

– Ой ли? Не лучше ли из воловьих жил?

– И рад бы, да готовая тетива не пойдет – коротка и тонка, а сейчас вить жилы уж поздно, не высохнут к сроку.

– Твоя правда… – нахмурился Твердояр. – Да только пенька – ненадежная штука, разлохматится с первого выстрела и лопнет в самый непотребный миг. Но мы и впрямь ничего лучше ныне не сделаем, остается лишь на Богов уповать.

Микулка аккуратно вывел последнюю зарубку, ухватил топор у самого обуха и как ножом снял заусенцы, придав концам слегка крючковатую форму, чтоб надежней держали туго натянутую тетиву.

– Так, теперь нужна большая куча свежего навозу. Только не конского, лучше всего от волов. – закинув на плечо палку, вымолвил он.

– Ну, – усмехнулся широкоплечий коваль. – Этого добра на Руси навалом, можно и по уши влезть, коль потребно. Ладно, не сверкай глазами! Пойдем лучше в хлев.

– Ежели ничего окромя навоза не видеть вокруг, так сам же в нем на всю жизнь и погрязнешь! – сощурил глаза Микулка.

– Верно речешь, да только если не замечать, да соломкой присыпать, тоже ничего доброго не выйдет. Как раз и увязнешь по ноздри через пару лет. Али не так? Выгребать его надо!

– И то верно, – нахмурившись согласился молодой витязь. – Коль не махать лопатой, меньше его точно не станет. Пойдем, хозяин, показывай что у тебя за хлев.

Хлев встретил теплом, запахом сена и необычной, ухоженной чистотой, две коровенки пожевывали сладкую свеклу, рядом лакал из дощатой кадушки кудрявый теленок, седьмицы две от роду, с морды молоко так и капало.

– Пойдем дальше, – чуть хвастливо махнул рукой кузнец. – Того что тебе надо, тут не сыщешь, а на заднем дворе целая куча, землю им сдабривать хорошо, вот и держим до перегною.

Куча действительно была не малая, Микулка чуть усмехнулся и сняв с плеча палку всадил ее, словно копье, в самую середину, разогнав целый рой схоронившихся от проливного дождя мух, потом налег всем телом и загнал внутрь по самый край, даже крючковатая зарубка скрылась из виду.

– А это на что? – искренне изумился хозяин. – Сам придумал, али насоветовал кто?