Знак судьбы

Я не знаю, как бы я без него выжила, ведь я находилась в глубокой депрессии. Меня мучили кошмары. Мне не хотелось жить. Джефферсон напоминал мне, что я ношу ребенка Эдварда. Он заставил меня поверить, что благодаря ребенку я не потеряла Эдварда навсегда. Позже он рассказывал мне, что боялся, что я покончу с собой. Джефферсон думал только о своих «судебных случаях». Он изучил мое дело с той целеустремленностью, с которой всегда подходил к своей работе. Но думаю, мой случай вызвал у него особый интерес. Он решил, что мне нужно чем-то заняться. Работа стала противоядием от скуки и апатии. Мне нужна была работа. Я поблагодарила Джефферсона за все, что он для меня сделал, и сказала, что никогда не смогу отплатить ему за его добро. Он ответил, что есть способ отблагодарить его. Я могу помогать миссис Гарфилд.

Миссис Гарфилд была его секретаршей. Она работала у него уже много лет и была почти такого же возраста, как и он. Она понимала Джефферсона, как никто, но работы становилось слишком много. Ей нужна была помощница. Я могла стать такой помощницей и тем самым помочь ему.

Он оказался прав, как всегда. Миссис Гарфилд объяснила мне, что я должна делать, и очень скоро мне все это безумно понравилось. Она так долго проработала с Крейгом, что стала немного похожа на него. Миссис Гарфилд была намерена сделать все возможное, чтобы помочь ему «в этом конкретном случае». Эти двое вытянули меня из небытия — а потом появилась моя малышка. Она просто чудо, Кармел. Я назвала ее Эдвина. Иногда мне кажется, что в ней есть что-то от Эдварда, и думаю, как бы он был счастлив, если бы ему удалось ее увидеть. О Кармел! Ведь все могло быть совсем по-другому!

Я сжала ее руку. Китти грустно улыбнулась.

— Что толку? Жизнь не всегда идет так, как планируешь. Мне во многом повезло. Джефферсон был ко мне очень добр. Он заставлял меня говорить. Он всегда хотел знать, о чем я думаю. Он узнал, что больше всего меня беспокоит будущее ребенка, то, что моя дочь будет Эдвиной Карсон. Я представляла себе, как люди говорят: «Карсон? Я где-то слышал это имя. А! То дело! Мужчину повесили, а ей удалось выйти сухой из воды…» Я всегда этого боялась. Может, мне следовало сменить имя? Я лежала по ночам без сна и все время думала об этом.

За месяц до рождения ребенка Джефферсон пришел ко мне и сказал: «Я знаю, что у тебя на уме. Ребенок не родится без отца, мы предотвратим это. Я собираюсь жениться на тебе, и ребенок родится в браке. А у кого возникнут вопросы к ребенку Джефферсона Крейга?» Это было очень благородно с его стороны. Он великий человек. Я повторяю это снова и снова: я стольким ему обязана! — Китти слишком разволновалась, чтобы продолжать.

— Джефферсон Крейг действительно прекрасный человек, — согласилась я. — Я очень рада, что он был рядом с вами, когда вы нуждались в помощи.

— В жизни часто так бывает, Кармел. Когда человеку скверно и одиноко, вдруг случается какое-то чудо. Итак, я стала Китти Крейг и вскоре родился мой ребенок. И с тех пор жизнь моя уже не так ужасна, чтобы хотеть с ней расстаться. Моя дочь меня просто очаровала — так же, как Джефферсона и миссис Гарфилд. Время бежит быстро. Мы следили, как Эдвина растет. Совсем недавно она была младенцем. Сейчас ей уже девять лет. Неужели все было так давно? Я продолжала работать с миссис Гарфилд. Меня все больше захватывала эта работа. Миссис Гарфилд прекрасный наставник. Два года назад она ушла на покой, Джефферсон стал работать меньше, чем раньше, и я могла справиться без нее. Так что твое письмо от издателей попало прямо ко мне.

— О Китти! Я так рада, что написала вам!

— Я тоже. И должна сказать тебе еще кое-что: Аделина живет со мной.

Я была потрясена.

— Да, — продолжала Китти. — Это произошло вскоре после рождения Эдвины. Мне пришло письмо через издателей Джефферсона — точно так же, как и твое. Оно было от какой-то миссис Даррелл. Это тетя Аделины.

— А! Я помню ее! Она приезжала забирать девочек из Коммонвуд-Хауса.

— Она смиренно просила разрешения прийти ко мне. Я была удивлена. Я видела ее только однажды, когда она приезжала за детьми. Тогда она показалась мне очень надменной. Поэтому меня и удивило, что она написала мне в такой заискивающей манере, умоляя о встрече. Джефферсон тоже был заинтригован, и миссис Даррелл пришла к нам. Она выразила восхищение тем, что мне удалось вынести это ужасное потрясение и что теперь я — миссис Крейг. Она сказала, что всегда верила в мою невиновность. А потом подошла к цели своего визита. Дело было в Аде-лине. Девочка сильно беспокоила ее и мистера Даррелла. Аделина долго болела. Но теперь ей уже лучше… физически. Она была одержима только одной идеей — быть со мной. Сначала она ни о чем другом не говорила. Они думали, что она вскоре забудет обо мне, но ей становилось только хуже. Аделина устроила несколько безобразных сцен. Миссис Даррелл рассказывала: «Мы пытались объяснить ей, но она не понимает, почему не может быть с вами. Мы обращались к докторам. Они сказали, что ее придется отправить в специальную клинику. Но это просто ужасно, и мы понимаем, что ей там будет только хуже. Единственный выход для нее — быть с вами. Вы могли бы попробовать? Мы будем вам платить. Конечно, если вы не готовы к такому риску, нам придется найти альтернативу. Но можете ли вы хотя бы попытаться? Доктора говорят, что с таким развитием у нее есть шанс обрести душевное равновесие». Я, конечно, обсудила это с Джефферсоном. Для него это был очередной «случай». Он приготовился изучать Аделину. Ему было интересно, как она отреагирует на мое появление. И мы отказались от оплаты.

— И Аделина переехала к вам?

— Да, семь лет назад. Это сработало. Она сейчас такая же, как раньше — любящая, нежная. Обожает Эдвину. Сначала я боялась оставлять ребенка с ней наедине и старалась никогда этого не делать. Но теперь все изменилось. Они стали лучшими друзьями. Мне так приятно слышать, как Аделина поет. Помнишь, как она пела, когда была счастлива?

— Я так рада, что она вернулась к вам. Я знаю, как она расстраивалась, когда вы уезжали — и потом, когда ее отослали к тете Флоренс. Аделина с самого начала полюбила вас. Я помню, как она испугалась, когда узнала, что у нас будет гувернантка. А потом вы стали самым главным человеком в ее жизни.

— Бедная Аделина! Они просто не знали, как вести себя с ней. Мать запугивала ее и обижала. А Аделина так пуглива и обидчива!

Немного помолчав, Китти продолжила:

— Джефферсон, конечно, очень интересуется Аделиной. Он так добр к ней! Он понимает ее. Теперь она счастлива.

— Судя по рассказам, Джефферсон очень хороший человек.

— Так оно и есть. Он относится к Эдвине, как к своей дочери. И она считает его своим отцом. Они очень любят друг друга. Так что, как видишь, Кармел, мне есть за что благодарить Бога. И прошу я его только об одном… Возможно, я никогда не получу этого и должна довольствоваться тем, что у меня есть…

— И что же это?

— Узнать, что же на самом деле случилось в тот день в Коммонвуд-Хаусе. Кто убил Грейс Марлин? Все, что я знаю — это сделал не Эдвард. Тогда кто? Я хочу выяснить это ради своего ребенка. Я знаю, у нее есть имя и она всю жизнь может оставаться дочерью Джефферсона. Но что, если кто-нибудь выяснит, кто ее настоящий отец? Они могут вспомнить меня. Джефферсон позаботился о том, чтобы о нашей свадьбе никто не узнал. Представляешь, какую шумиху подняли бы в прессе, если бы узнали! «Джефферсон Крейг женится на Китти Карсон, которую он спас от виселицы!» Это было бы невыносимо. И можешь не сомневаться, если бы кто-нибудь из газетчиков узнал об этом, то без колебаний использовал бы — это было бы сенсацией, и тираж газеты разошелся бы в один момент.

— Это было бы ужасно!

— Понимаешь, это по-прежнему висит надо мной, как дамоклов меч. Если бы можно было все выяснить! Но, по-видимому, все останется так, как есть. Кармел, теперь, когда мы нашли друг друга, ты будешь поддерживать со мной связь? Мне было так приятно поговорить с тобой! Ты должна приехать к нам в гости. У нас славный дом в Кенте. Раньше мы жили в Лондоне, но когда поженились, Джефферсон купил дом и мы переехали за город, потому что мой муж не хотел быть на виду. Видишь, сколько он для меня сделал?

— Вижу. И не могу уважать его еще больше, чем уже уважаю.

— Так ты приедешь?

— С удовольствием.

— Приезжай поскорей. Джефферсон захочет встретиться с тобой, а он очень нетерпелив. Он не любит ждать.

— Обещаю.

— Я хочу познакомить тебя с Эдвиной. А еще ты увидишься с Аделиной. Она будет очень рада.

— Вы когда-нибудь слышали об Эстелле и о Генри?

Китти покачала головой.

— Нет. Думаю, они решили, что прошлое нужно забыть. Аделина не вспоминает о них. Больше всего она была привязана к тебе.