Знак свыше. Современные были

– Да…

– Наверное, в этом твоя вина. Это чудотворная икона. На моей памяти она уже так трещала… Как-то во время службы около нее стояла одна раба Божия. Вдруг мы все услышали треск. Я каким-то образом почувствовала, что причина в ней, подошла и спросила, обратившись по имени: «Что ты наделала?» И она рассказала, что когда ее мужа посадили, ей пришлось очень туго материально, ну и согрешила, несчастная. Теперь она очень переживает и не находит в себе силы покаяться. Так икона придала ей смелости для исповеди, – закончила Елена, а для большей убедительности еще и процитировала по памяти: – Как преподобный Никита Стифат говорил: «Девство и брак не для всех, но целомудрие для всех»…

От воспоминаний Варваре еще хуже стало. Вот бы Елену сюда, уж она бы не растерялась. Быстро бы нашла, какой довод помощнее привести.

А свой личный опыт лучше не вспоминать. Анаида еще, чего доброго, жалостливую рожу скорчит и скажет:

– Ну вот, что и требовалось доказать. У тебя уже слуховые галлюцинации.

Анаида тем временем, не дождавшись личного Варвариного чуда, тактику поменяла и перешла в контрнаступление – уколола в самое больное.

– Вот скажи, – даже темп речи замедлила, как пантера перед прыжком, – а есть в вашей церкви любовь? Такая, как у первых христиан была?

Варвара только вздохнула. Крыть ей опять было нечем.

– А-а, то-то же… Нету! Вот приходи к нам, свидетелям Иеговы! Увидишь, у нас совершенная любовь! Нигде такого общества нет!

Варвара только хмыкнула недоверчиво:

– Не надо мне лапшу на уши вешать. Совершенного общества при Иисусе Христе не было. А вы кто такие?

Анаида бросилась было спорить, но потом устало сказала:

– Я ведь люблю тебя и о твоем спасении думаю. Такие, как ты, в будущем веке обречены.

И Варвара уцепилась за эти слова, как за соломинку.

– Главное, чтоб мы друг друга любили, а там пусть нас Господь рассудит, кто прав.

На том и разошлись. Жаль, что в церквях специальных молебнов не служат об отошедших от Православия. Варвара бы длиннющий список подала. А то спорить, переубеждать – ни красноречия, ни теологической подкованности не хватает.

А может, кто из единоверцев прочтет и воззовет ко Господу:

– Открой, Господи, рабе твоей Анаиде и всем, кто с ней, красоту Православия, чудотворные иконы и Пасхальную радость.

Без того ведь и жизнь не жизнь. Тем более, что по иеговистскому учению душа после смерти умирает.

Вот в таком мрачном настроении отправилась Варвара к отцу Павлу – рассказать о своем фиаско. Тот, как обычно, с третьего слова ухватил суть дела.

– Иеговистка? Библию наизусть шпарит, а ты и сплоховала…

Потом с трудом поднялся с лавки, зашел в алтарь и вынес оттуда через какое-то время ксерокопированное дореволюционное издание с «ятями». На обложке значилось: «Доброе исповедание» 14 .

14

Варжанский, Николай, мч. Доброе исповедание. Православный противосектантский катехизис. М.: Благовест, 1998.

– На, изучи и действуй по обстоятельствам.

Варвара составила для себя конспект раритета, так как денег на ксерокс не было, и стала таскать с собой рукописание, дабы испытать его действенность на практике.

Шанс представился довольно быстро.

– Не хотите ли узнать имя Бога? – с такой заученной фразой подошли к Варваре в парке две приятные девушки, уже на ходу доставая одинаковые книжки в черных обложках.

Варвара, совсем как в американских вестернах при встрече двух враждующих группировок, выхватила свою сшитую тетрадку с «Добрым исповеданием» и пошла в атаку, вычитывая остолбеневшим девицам, откуда взялся крест, почему апостолы держали пост и зачем нужна святая вода. Только и слышалось:

– Глава такая, стих такой-то…

Иеговистки замялись.

– В этом контексте у нас на собраниях эти строки не рассматривались. Дайте срок, мы уточним.

И тут же сделали ход конем:

– А у вас негодные священники, которые нарушают заповеди! – И посыпались картечью какие-то факты с перечнем фамилий: тот пьяным служит, а этот за крещение деньги вымогает.

Варвара попыталась в противовес перечислить деяния хороших священников, но добилась лишь снисходительного:

– Да, есть и у вас приличные люди. Но их очень мало. – И добили ее оглушающим залпом: – Вот, посмотрите, что творится. Сколько курящих вокруг. Хотя по статистике Грузия входит в десятку самых верующих стран мира. А мы, свидетели Иеговы, не курим. Если на факте поймаем, тут же изгоняем. И абортов, кстати, не делаем.

В итоге пришлось Варваре сменить разговор на более нейтральную тему. А про себя вздохнуть: против фактов не попрешь.

Вот бы кто в церкви занялся делом – устроил что-то типа тренингов, как на такие вопросы отвечать. А прихожанам хорошо бы прочитать Закон Божий, почаще обращаться к святоотеческой литературе и советоваться с духовником. Тогда и вопросы такие возникать не будут, и ответы на них (если нужно) всегда под рукой окажутся.

Часть вторая Из цикла «Современные были»

На Дезертирке

Дезертирский базар 15 ярко освещен солнцем. Недалеко от входа на тротуаре возле небольшой мусорной кучи сидят с огромными красными тазами две азербайджанки, торгуют зеленью.

Одеты они типично: цветастые широкие турецкие кофты, длинные темные юбки, тапочки на босу ногу. На головах накручены всевозможными узлами платки. Выражение лиц такое же, как у всех людей, долгое время занятых крестьянским трудом независимо от того, где они живут: в сибирской деревне или в ауле под Кандагаром. Обе попеременно вяло выкрикивают на русском:

15

Базар в Тбилиси.

– Эй, иди, киндза, петрушка, рехан. Пара – пятнадцать! Куда идешь? За десять отдам…

К одной из них подходит немолодая женщина, одетая с претензией на вкус, и начинает долго торговаться.

Через пятнадцать минут, скупив почти задаром огромный мешок зелени, она уже собирается уходить, но вдруг, заметив на скамейке две-три шоколадные конфеты, только что приготовленные для чаепития, незаметно сует одну в карман.

Одна из азербайджанок что-то тихо говорит другой. Пострадавшая скользит ленивым взглядом по вороватой клиентке, смеется во весь рот, полный золотых зубов, и миролюбиво машет рукой:

– Ва-ай, Аллах…

Покупательница, ничего не заметив, вперевалку идет дальше. Торговки, поджав толстые ноги, садятся пить чай из пластмассовых стаканчиков, что-то весело обсуждая между собой.

…Даруй мне, Господи, их незлобие.

Сололакская Маро

Десять часов утра. Маршрутка лавирует по узким улицам Мтацминда, затем стремительно спускается вниз, к Сололаки. Пассажиры, трясясь, подпрыгивают на ухабах и рытвинах и вынужденно наслаждаются мелодичностью грузинской эстрады из авторадио. Кто-то, перекрикивая музыку, выясняет отношения по мобильнику, не стесняясь ненормативной лексики.