Знак вопроса 2002 № 04
Шрифт:
23 марта 1631 г. в Компьене Королева-мать была арестована. В июне того же года она бежала и до конца дней — 12 лет — жила в эмиграции; сменив несколько мест жительства, она умерла в Кельне в 1642 году. Ришелье сосредоточил в своих руках огромную власть, всюду расставляя своих людей.
Ришелье стремился уберечь Францию от прямого участия в войне с Габсбургами, предпочитая финансировать их противников. Но антигабсбургская коалиция развалилась, и война стала неизбежной. Заключив союзы с Нидерландами, Савойей, Пармой и Швецией, Франция 19 мая 1635 г. объявила войну Испании, а затем и Империи. Война велась одновременно на нескольких фронтах: во Фландрии, Пикардии. Артуа и Шампани, в Эльзасе и Рейнской области, во Франш-Конте, в Северной Италии, в Пиренеях, в прибрежных водах в Средиземном море и Атлантике. Резко возросли подати, в чем французы, естественно, винили первого министра.
Установив
«В полном отчаянии королева решила бежать в Брюссель. Князь де Марийяк, двадцатилетний юноша — должен был увезти ее на крупе своего коня; г-жа де Шеврез, уже сосланная в Тур, должна была бежать в Испанию, ежели ей передадут Часослов в красном переплете, и остаться на месте, ежели переплет будет зеленым» (Таллеман де Рео).
Охрану особы Людовика XIII нес тогда элитный корпус, именуемый Домом Короля. Он имел в своем составе конные роты мушкетеров Короля, телохранителей, стражников и рейтаров, а также пехотные роты — мушкетеров, телохранителей, гвардейцев французских и гвардейцев швейцарских. Важную роль в Доме Короля играл тезка Ришелье, Арман-Жан де Пер, граф де Тревиль — гасконец, выслужившийся из нижних чинов; он имел звание капитан-лейтенанта, а в 1636 г. получил патент на чин бригадного генерала. «Тревиль командовал конными мушкетерами, которых Король создал, чтобы они сопровождали его всюду — и на охоту и невесть еще куда — и сам подбирал их» (Таллеман де Рео).
20 ноября 1636 г. Луи де Бурбон, граф Суассонский, отказавшийся жениться на племяннице Ришелье г-же д’Эгийон, организовал в Амьене покушение на кардинала; покушение провалилось, Суассон бежал в Седан к герцогу Буйонскому и оттуда заверил короля в верности.
В 1637 г. Ришелье, воспользовавшись смертью императора Фердинанда II, возобновил военные действия против Габсбургов. Преодолев Пиренеи, французы овладели Фуэнтеррабией; впервые за столетия ареной их военных действия стал Пиренейский полуостров. Захватив 18 декабря 1638 г. город Брейзах на Верхнем Рейне, Франция получила контроль над Эльзасом. В тот же день скончался отец Жозеф, наставник Ришелье; кардинал горько рыдал над его телом.
5 сентября 1638 г. Анна Австрийская родила долгожданного мальчика-дофина, названного Людовиком — будущего Людовика XIV.
Анна Австрийская
В январе 1640 г. 37-летний Джулио Мазарини, давно выполнявший различные поручения Ришелье, по его приглашению прибыл во Францию. Летом 1640 г. французы после осады отбили у испанцев Аррас — столицу Артуа. В этих событиях уже принял участие совсем еще юный д’Артаньян.
Для современного читателя сюрпризом выглядит заголовок упоминавшейся книги его воспоминаний: «Мемуары Месье Шарля де Баатца, Сеньора Д’Артаньяна». Итак, нашего героя звали Шарль де Баатц. Видимо, считая это имя недостаточно громким, он претендует на более звучное и известное, называя себя сеньором д’Артаньяном (как в романе Дюма Портос именует себя «дю Валлон де Брасье де Пьерфон»), Насколько обоснованы эти претензии? Сам Шарль не указывает степень своего родства с гасконскими д’Артаньянами, ограничиваясь общими рассуждениями о провидении, которое «позволило нам родиться, как ему было угодно, и чем же нам тут хвалиться», и о том, что «имя д’Артаньян было уже известно, когда я появился на свет, а я послужил тому, чтобы возвысить его звучание». Для нас же Шарль де Баатц навсегда останется д’Артаньяном.
«Воспитанный довольно бедно, — пишет он, несколько злоупотребляя заглавными буквами, — потому что мой Отец и моя Мать не были богаты, я не думал ни о чем ином, как уйти на поиски судьбы, как только достиг пятнадцатилетнего возраста». Поэтому не будет слишком смелым предположить, что именно в этом возрасте, то есть на шестнадцатом году жизни, д'Артаньян покидает родной дом, получив от родителей лошадку стоимостью в 22 ливра плюс 10 экю на дорожные расходы (экю равнялся 3 ливрам). Но во Франции XIX века 15-летний юноша был еще ребенком, и Дюма прибавил своему герою три года.
Д’Артаньян
В
Париж юный д’Артаньян ехал в поисках славы и богатства. «Все Недоросли Беарна, провинции, откуда я вышел, были в том же настроении, как потому, что эти люди очень воинственны, так и потому, что скудость их Страны не обещает им никаких особых наслаждений. Еще и третья причина подгоняла меня, ничуть не наименьшая — она и до меня призвала нескольких моих соседей и друзей как можно раньше покинуть уголок их очага. Бедный дворянин из нашего ближайшего соседства ушел в Париж несколько лет назад с маленьким сундучком за спиной. И он добился столь великого положения при дворе, что если бы он был столь же гибок характером, как и храбр, он мог бы пожелать всего. Король отдал ему Роту Мушкетеров, единственную в те времена. Его Величество даже говорил, чтобы лучше засвидетельствовать уважение, какое он к нему питал, что если ему придется выдержать какую-либо личную схватку, он не пожелает никакого иного секунданта, кроме него.Дворянин этот звался Труавиль, вульгарно названный Тревиль; у него было два сына, довольно ладно скроенных, но далеких от того, чтобы пойти по его стопам».
По пути в столицу в маленьком городке Сен-Дие (а не в Менге), чрезмерная щепетильность в вопросах чести заставила юношу ввязаться в потасовку, так красочно описанную в «Трех мушкетерах». Вот только человек, по вине которого д'Артаньян был избит палками и брошен в тюрьму, не имел решительно никакого отношения к кардиналу Ришелье: это был просто местный дворянин по фамилии Росне, который привез в Сен-Дие лес на продажу. Росне сначала не желал ссоры. «За меня был добрый рост, — вспоминал д’Артаньян, — но всегда кажешься ребенком, когда тебе не более лет, чем мне было тогда». Благодаря усилиям д’Артаньяна дело кончилось дракой, и он оказался в тюрьме. Выручил его другой дворянин, Монтигре, враг Росне, с которым тот вел длительную тяжбу; Монтигре заплатил за д’Артаньяна судебные издержки, дал ему на дорогу денег и чистую одежду. Надо ли говорить, что д’Артаньян согласился принять эти услуги исключительно в долг, выдав Монтигре долговую расписку и обещав расплатиться, как только представится к тому возможность. «Теперь я задолжал ему около двух сотен франков, даже не доехав еще до Парижа. По правде говоря, это было почти все, что я мог надеяться получить в наследство».
Начало пребывания д'Артаньяна в Париже пересказано Дюма довольно точно. Отличия в деталях, но эти детали весьма существенны, поскольку позволяют понять, чем жизнь отличается от романа.
Знакомство д'Артаньяна с тремя мушкетерами в самом деле состоялось почти сразу по приезде его в Париж при обстоятельствах, весьма сходных с описанными в романе. Более того — мушкетеров действительно звали Атос, Портос и Арамис, только были они не друзьями, а родными братьями. «Тот из мушкетеров, к которому я подошел, звался Портос и оказался соседом моего отца, жившим от него в двух или трех лье. У него были два брата в Роте; одного из них звали Атос, а другого Арамис». Из мемуаров д’Артаньяна совершенно невозможно представить, чем они отличались друг от друга. Дюма же, заботясь о занимательности повествования, превратил братьев-беарнцев неизвестного происхождения в друзей, попутно снабдив каждого из них родовым титулом и яркой индивидуальностью. Так Атос стал графом де Ла Фер, благородным пьяницей с романтическим прошлым; Портоса Дюма сделал дю Валлоном, смешным хвастливым толстяком, а его красотку-любовницу, снабжавшую его деньгами, заменил на престарелую даму из судейского сословия; Арамиса же он наделил фамилией д’Эрбле и обликом женолюбивого ханжи, красавчика с наманикюренными ногтями.
Д'Артаньян в самом деле сразу поссорился с Портосом, однако эта ссора никак не связана с перевязью. Сейчас же д'Артаньяна просто вывела из себя вполне невинная фраза Портоса, выразившего надежду, что его гость походит на других людей из дома д’Артаньянов, «или же ему следует незамедлительно вернуться в нашу Страну», т. е. в Гасконь. В итоге вместе с Портосом, Атосом и Арамисом д’Артаньян участвует в дуэли с гвардейцами кардинала Ришелье, переросшей в большое побоище. «Люди довольно охотно сбегаются на подмогу, когда слышат это имя — схватки Мушкетеров с гвардейцами Кардинала, — кто был ненавидим народом, как ненавидят почти всех Министров, хотя никто не знает толком, почему их ненавидят…». Здесь мы, конечно, слышим голос не 15-летнего мальчика, а умудренного жизнью солдата, пишущего на склоне лет мемуары.