Знак Зверя. Книга 2

Вначале Серый подозревал какие-то недобрые мотивы, но причина выяснилось быстро. Когда джигит думал, что Тая за ним не наблюдает, он смотрел на неё таким обожающим взглядом, что от него можно костёр зажигать. Возможно, Тая этого и не замечала, но конь видел всё отлично.

Серый попробовал намекнуть наезднице, но Тая решительно отмахнулась от коня.

— Ну и ладно. — возразила девушка. — Пусть смотрит. Тебе жалко?

— Жалко!

— О! — восхитилась Тая. — Ты ревнуешь! Как здорово!

Оставалось только гневно заржать.

Более того, южанин как-то уговорил Таю обучаться бою холодным оружием. Настоящее оружие, конечно, пока не использовали. Хотя Шамир показал несколько приёмов своим длинным изогнутым клинком. Каждый вечер, стоило только каравану остановиться на ночлег, они отходили подальше и начинали активно махать деревянными палками. Тая оказалась абсолютным новичком в этом деле, но решительно продолжала тренироваться, не обращая внимания на синяки и ссадины.

Охранники, особенно помоложе, посмеивались над девушкой, но недолго. Как только прямо в них упирался мрачный взгляд белого жеребца, они мгновенно вспоминали про другие важные дела. Серый быстро приобрел статус опасного зверя — поскольку без колебаний использовал копыта и зубы при попытке незнакомцев осмотреть или полапать коня. После нескольких непрошеных гостей, убегающих с воплями, желающие закончились.

Как ни странно, охрана каравана его скорее зауважала. В отличие от остальных лошадей, Серый мог спокойно ходить, где пожелает, и ему не препятствовали. Боевой конь!

За тренировками Серый наблюдал, но больше не спорил. Стоило только усомниться в полезности сего действа, как Тая почти накричала на него. Серый удивился такой резкой реакции, но промолчал. Он сомневался, что из этого махания получится толк. Здесь люди всю жизнь учатся. Но, возможно, в нём действительно говорила ревность? В общем, оставалось недовольно смотреть, как джигит увивается за его девушкой.

Впрочем, дважды конь расквитался от души. На первый же день Шамир попробовал весьма откровенно обнять Таю, не спрашивая её разрешения. Девушка возмущенно воскликнула «Серый!». Серый немедленно явился, аки ангел возмездия, толкнул, и воздыхатель улетел в кусты кверх ногами. Потом ещё и выпутывался долго из колючек под угрожающим взглядом жеребца. Намёк был понят, и больше джигит не пробовал распускать руки. Смотреть с обожанием не перестал, но строго соблюдая дистанцию.

Второй раз вышло третьего дня. Шамир захотел покрасоваться перед девушкой. Он одним легким движением вскакивал на своего коня и столь же небрежно спешивался. Серый стоял рядом и смотрел на представление с иронией. Но затем джигит внезапно решил повторить подобное с белым конём — мол, и не таких молодцов объезжали. Серый заржать не успел, как южанин махом взлетел в седло и оказался на его спине. Разница с Таей, конечно, разительная: колени Шамира мгновенно сжали бока жеребца, а рука решительно натянула повод. Серый машинально попробовал оглянуться. Тут же его уверенно и больно дернули за рот уздечкой.

Тая застыла рядом с возмущенным возгласом. Девушка отлично понимала, что Серый такое не простит, и самоубийце сейчас придётся очень несладко.

Конь, действительно, задрожал от бешенства и желания сбросить непрошеного седока. Незваный наездник на спине, для коня показался чем-то вроде попытки изнасилования. Серый сам не ожидал от себя такой искренней ярости.

Обычная лошадь здесь бы, наверное, начала скакать и метаться. Но Серый видел родео, и совершенно не желал изображать что-то подобное. Поэтому конь просто повалился на землю на бок. И приготовился еще и покататься на спине, если понадобится. Джигит выскочил из под падающего коня очень быстро, и потом ещё быстрее убежал в караван-сарай.

На следующее утро Шамир подошёл к Серому только после долгих заверений Таи и долгих своих извинений, к которым прилагалось много хлеба и яблок. Серый неохотно принимал угощение и смотрел зверем, но в итоге простил.

Так проходили дни без особых приключений. Караван размеренно менял часы на километры. Довольно быстро, кстати. Серый ожидал худшего, но фереки, хотя и не отличались скоростью, оказались очень выносливы. Они флегматично тянули повозки с утра до вечера и проходили за день довольно приличное расстояние. На ночь вставали в местных гостиницах (или правильнее сказать караван-сараях?) за высокими деревянными стенами.

Серый иногда останавливался возле ручьев и маленьких речек, встреченных на пути. Смотрел на бегущую гладь воды. Смущаясь, пробовал позвать великую выдру по имени, когда был уверен, что за ним никто не подсматривает, но без малейшего результата. Видимо, это работало иначе, но храмов выдры поблизости не было и не предвиделось. Жаль. Конь не отказался бы поговорить с Дэки просто для того, чтобы приободрить себя.

Ничего особенного не происходило. Даже когда из леса внезапно выломился здоровенный медведь, он лишь посмотрел на толпу недовольных людей, многие из которых уже потянулись за луками и копьями, и поспешно вломился в лес обратно. Похоже, когда по дороге идёт не одинокий путник, а добрая сотня народа, большинство из которых вооружены до зубов, приключения предпочитают обходить их стороной.

Со временем Серый согласился с Хорисом, что решение путешествовать вместе с караваном было оправданным. Появилась даже робкая надежда, что они так и дойдут себе спокойно до южных городов.

Увы, всё хорошее когда-то заканчивается.

Бесшумных засад не бывает. Тринни выдаёт звук натягиваемой тетивы, гоблины неудержимо рыгают от скверного пива, люди алчно сопят и гремят железом, а лохматые хоронхои — охотники за рабами — шумно чешутся.

Шутка. Но сейчас Серому было не до смеха.

Он на полном ходу въехал в самую настоящую засаду.

День не предвещал неприятностей. Ещё один переход в длинном пути на юг. Солнце светит. По вершинам деревьев шастает свежий ветер, то и дело с шорохом пролетая мимо. Иногда поют птицы, но испуганно замолкают при приближении людей. Караван неторопливо ползёт по тракту, вытянутый в длинную колонну. Дорога почти пустая. Дикие места. Маловато здесь людей живёт, всё-таки. От одной укрепленной деревушки до другой можно часами ехать.

— Граница близко. — пояснил давеча Хорис. — Великий восточный предел. Хотя бают, что на восточном пределе жить не так опасно, как на западном, но все же стараются селиться подальше. Не знаю, правда ли, я здесь никогда не был.

Из чащобы перед караваном выскочила лисица. Остановилась на дороге, подняла удивленно лапку, вглядываясь, и стремительно порскнула в лес. Только рыжий хвост махнул, и поминай, как звали. Тая тихо засмеялась.

Серому показалось, что люди немного расслабились. Большинство охранников развалились по повозкам без доспехов и тихо болтали. Кто-то, кажется, вообще спал. Только в начале и хвосте длинной колонны, воины ехали полностью вооруженные и готовые к бою.

Вытоптанная дорога, окруженная лесом, поднималась вдали на невысокий холм и скрывалась за возвышенностью. В таких местах дозорных всегда посылали вперёд разведать, обычно парами. Вот и сейчас рядом ехал молчаливый Михай на своем невысоком конике. Серому лошадь нравилась: хоть и неказистая, но коник отличался спокойным нравом и мгновенно признал старшинство белого жеребца.

Вдвоем они поднялись на холм. Серый шёл себе спокойно рысью, без особой спешки, лениво посматривая вперёд на пустой тракт, и… в какой-то момент внезапно понял, что в зарослях по обеим сторонам дороги сидят люди. Множество людей. Несколько десятков, как минимум. Они молчали и почти не двигались, но конь обнаружил их присутствие по мельчайшим шорохам и тихому сиплому шёпоту. Вот же дрянь! Серый споткнулся и сбоил на мгновение от неожиданности, но затем продолжил рысить вперёд, словно ничего не произошло.