Знание - сила, 2005 № 04 (934)

В XVI веке центр экономической жизни Средиземноморья по-прежнему оставался в "узком четырехугольнике" знаменитых итальянских городов — Милана, Флоренции, Генуи, Венеции. Это были олигархические государства с развитой финансовой системой, изощренными методами государственного управления, многообразными видами хозяйственной деятельности и неизбежным расслоением общества, контрастами бедности и богатства. Мастера высокой квалификации получали в Венеции хорошую заработную плату, до 150 дукатов в год, ничтожная сумма в сравнении с доходами купцов и финансистов, они считали ниже своего достоинства объявлять ценность приданого меньше, чем на 3 тысячи дукатов. Известно, что в обменной лавке некого венецианца Бернардо за короткий период были совершены денежные операции на сумму 3 миллиона дукатов. В Венеции не утихали негодующие голоса, требовали, чтобы богачи отдавали обществу "излишки" своей прибыли.

Но Венеция оставалась привлекательным городом; приезжие, которые работали в мастерских, просили предоставить им права граждан города: "Они верно служили, изготовили тысячи метров хорошего сукна и шелка". Венеции служили солдаты и моряки из различных стран Средиземноморья: "благородный Отелло", показанный Шекспиром, не нуждается в театральной черной краске, это был араб из Испании или из Алжира, опытный воин, который должен был покинуть родину. Таких немало в XVI веке.

Бродель опровергает одну из "поверхностных истин": в странах Средиземноморья не было избытка потомственных и хорошо обученных моряков. Наоборот, постоянная проблема, с которой сталкивались правительственные канцелярии средиземноморских стран в XVI веке, — недостаток хорошего леса для строительства новых кораблей и ограниченное число моряков, которым можно было доверить морские экипажи. Опытных моряков нанимали на службу, не задавая вопросов о происхождении и родном наречии. В XVI веке в католических странах постоянно обличали "ренегатов", христиан, которые по своей воле бежали в Турцию и получали там завидные должности.

Во второй половине XVI века в мировой экономике происходили глубокие сдвиги, которые впоследствии определили судьбу Средиземноморья. Старинные города — Венеция и Генуя — утратили свое преобладание в морской торговле. Историки детально изучили пути торговых караванов Венеции с XIV по XVI век и пришли к выводу, что в 30-х годах XVI века полностью прекратились связи с Нидерландами. В таблицах показаны постоянные пробелы в колонках "Азовское море", "Константинополь", "Крит". Редко появлялись венецианские корабли в портах Северной Африки. В итоге остались две постоянные "венецианские линии" — Сирия и Египет.

Значительно сокращаются торговые пути Генуи. Генуэзские богачи преуспели в банковском деле, а в конце XVI века стали хозяевами международной системы платежей, прочно обосновались в Испании, держали в своих руках государственные финансы этой крупнейшей мировой державы XVI века.

Свой вклад в изменение обстановки в Средиземноморье внесли португальцы. В конце XV века они постоянно отправляют свои корабли в дальние походы, чтобы найти уязвимое звено в цепи перевозки традиционных восточных товаров. Португальцы нашли путь в Индийский океан, продолжили поиски в Юго- Восточной Азии. Настал тот день, когда на португальских морских картах появилась надпись: "Здесь острова пряностей". Древний путь перца и гвоздики был "надломлен" у корня, богатые и надменные торговые города Средиземноморья должны были признать свое поражение. В 1504 году венецианские купцы были в смятении: в Египте они не нашли товарные запасы перца.

Но торжество португальцев было непродолжительным. У португальского короля и его чиновников не было ни средств, ни опыта, ни умения, необходимых для продажи пряностей, была лишь наивная уверенность, что перец, привезенный в Лиссабон, на глазах превратится в золото. Португальцы не создали, в отличие от Испании, обширную колониальную империю, они основали небольшие опорные пункты в Индии и Юго-Восточной Азии, чтобы следить за древним морским путем. Но методы прямого насилия не могут принести пользу. Можно показать на множестве примеров, как терпеливо и настойчиво восточные мореходы обходили португальские барьеры, как заново была создана сеть морских сообщений, и товарные потоки вновь стали стекаться к берегам Красного моря, а караваны вернулись на старые дороги, которые вели к берегам Средиземного моря. И в середине XVI века венецианцы вновь взяли в свои руки привоз пряностей в Европу, привычный груз вновь заполнил трюмы итальянских кораблей.

Но это была временная победа. В конце XVI века начинается упадок средиземноморской торговли и вскоре тесно связанных с морской торговлей мастерских и мануфактур. "Запад начинает вытеснять Восток" — вот общая формула, которая определяла неизбежный упадок старинных торговых и морских городов Средиземноморья. Восток теряет свою ведущую роль в мировой торговле, исчезает сказочная привлекательность восточных вещей, которые вызывали зависть и восхищение европейцев. Мануфактуры Нидерландов, Англии, Германии начинают производить разнообразные и качественные товары, которые наполняют европейские рынки и проникают в страны Средиземноморья вместе с предприимчивыми капитанами "северных флотилий". В Средиземном море, проскальзывая вдоль берега, уходя от преследования испанских галер, один за другим появляются легкие английские суда, вслед за ними — голландцы... Начинается новый период в истерии древнего Средиземноморья.

В оформлении статьи использованы произведения Витторе Карпаччо, XVI век.

ВРЕМЯ И ОБЩЕСТВО

Михаил Глуховский

Наследство барона фон Дервиза

В истории российского предпринимательства середина XIX века — страница особая. В это время на государственных концессиях, как на дрожжах, бурно развивается железнодорожный транспорт. Именно тогда взошла звез-да волевого, смелого в своих замыслах барона Павла Григорьевича фон Дервиза, сумевшего получить в 1863 году концессию на строительство Московско-Рязанской железной дороги.

Созданному им акционерному обществу разрешили выпустить за границей облигации на 5 миллионов рублей с 5-процентной правительственной гарантией доходов по ним. Они были успешно реализованы. Его магистраль стала одной из самых доходных в России...

В часе езды от Рязани раскинулось старинное село Кирицы. Водители невольно притормаживают машины: по левую сторону от Куйбышевского шоссе на холме над купами деревьев вдруг вырастает дворец, словно бы только что построен, — зубчатые стены, башенки со шпилями, резная веранда. Это бывшее имение сына Павла Григорьевича Дервиза — Сергея, а ныне — республиканский санаторий "Кирицы" для детей с внелегочными формами туберкулеза.

Дом, который построил Шехтелъ

Павел Григорьевич Дервиз — русский дворянин немецкого происхождения. Один его предок, Генрих-Дитрих Визе, был старшим бургомистром Гамбурга. Другой — Иоганн-Адольф Визе, при Петре III служил в России, здесь возведен в дворянское достоинство с прибавкой к фамилии частицы "фон-дер".

Концессионер фон Дервиз имел дома в Москве и Петербурге, пароходы на Волге, виллы в Швейцарии и Франции. Среди рязанских его приобретений — усадьбы в Соха и Старожилове.

...Палочка Коха не различает бедных и богатых. Павел Дервиз вынужден был уехать за границу, на Ю1 Франции, надеясь, что целебный средиземноморский климат спасет от чахотки его больных детей — дочь Варвару и сына Владимира. На своей вилле "Долина роз" в Ницце он, страстный меломан, устраивает театр, содержит симфонический оркестр, хор, приглашает лучших певцов и музыкантов Европы. В январе 1879 года здесь прозвучала опера М.И. Глинки "Жизнь за царя". Барон сам не гнушается сочинительства. Ему принадлежит музыка знаменитого романса "Вечерний звон"...