Знать. Книга II

В разное время Знатных воспринимали по-разному. Когда-то их почитали, а когда-то порицали и гнали в шею из общих мест. Всё зависели от времени, места, эры и выходки, на которую решался Знатный. А решались они на разное, вплоть до кровопролитных воин, которые могли тянуться десятилетиями. Но эта история не о воинах и не о смертях. Это история о человеке, который пошёл против, столкнул две крайности одной и той же сущности. Речь идёт о любви и ненависти.

Первый всегда был сильнейшим и позволял себе больше остальных. Из-за этого он выделялся на общем фоне. В то время, как великие творцы занимались своим любимым делом — творчеством и приковывали к своим произведениям бессчётное количество заинтересованных взглядов… Первому было невтерпёж всё испортить и как-то нашкодить. Рядом с творцами он вёл себя как маленький ребёнок, желавший немного поиграть. И пускай большая часть его проделок были пустяковыми забавами, один из эпизодов таковым не являлся.

В то время Первый носил имя господаря Валахии — Влада, Третьего своего имени, Цепеша, по прозвищу «Дракула». Куролесил он тогда Знатно, и многое из той жизни запомнилось его «коллегам» на долгие годы, даже века. Его стали опасаться, и многие из Знатных обходили его стороной, а когда он появлялся на их пути, прятали свои творения подальше. Слухи про него превратились в легенды, а сам он превратился в извращённую икону проказ и забав.

Но были и те, кто его любил, чтил и относился с теплотой. Одним из таких людей был живший в то время Леонардо Да Винчи. Шестой из Знатных, один из величайших творцов того времени. Вдобавок ко всему, один из самых близких друзей Первого. В той жизни они виделись редко, но метко, и одна из подобных встреч оставила след в истории на века!

Первый всегда был человеком со своими тараканами в голове, но один таракан никак не хотел уползать из его головы, сколько бы он не старался его оттуда прогнать или прибить тапком. Это была любовь. Беспамятная и бурная. Девушка тоже была Знатной, одна из немногих, если не единственная, кто смогла растопить лёд в сердце сильнейшего человека на свете. К сожалению, вместе они были недолго. Она ушла от него, когда поняла, что его не укротить. Первый — слишком строптивый жеребец, и даже для неё удержать его рядом — непосильная задача. Сколько бы она не старалась, он не поддавался и всегда пытался улизнуть. Хоть и любил её всей своей душой.

Возможно, она и смогла его забыть, хоть и вспоминала о нём в каждой из своей последующих жизней. Ведь ОН — сильнейший, и его имена так или иначе витают у народа на слуху. Не знать о нём невозможно. Но он об этом не знал.

В то время, она носила имя величайшей картины современности. Имя — Мона Лиза. И как не трудно догадаться, рисовал её Леонардо, лучший друг Первого. Что можно сказать про эту картину? Красивая, притягательная, умопомрачительная? Может быть, захватывающая? Я бы сказал проще, она таит в себе секреты. Тайны, которые сокрыты от обычных глаз. Вещи, о которых простолюдины не догадываются. Ни в одну из эпох никто так и не смог раскусить скорлупу этой тайны, ведь видели её только Знатные. И всё благодаря Первому.

В свой крайний визит той жизни к Леонардо Первый застал друга за любованием своим новым шедевром. Первый сразу понял, кто изображён на картине и без труда определил свою возлюбленную. Леонардо смог очень чутко передать её взгляд, который сразу зацепился за Первого, стоило ему зайти в комнату. Второго такого не было во всём мире. По крайней мере, он никогда не встречал, а людей он повидал много. Больше, чем любой другой из живущих.

Буря эмоций одолела его, и никто не мог её успокоить. Он не смог сдержать гнев, не мог пройти мимо и не желал мириться с тем, что его любовь замужем за каким-то простым торговцем шёлком! Он рвал и метал, грозился сжечь картину, но Леонардо удалось утихомирить буйного товарища. Впервые в своей жизни Первый был настолько зол. Он хотел как-то испортить картину, указать наглецу, забравшему его женщину на то, что он просто ничтожество по сравнению с ним.

Долгих уговоров стоило Первому, чтобы Леонардо согласился оставить на картине тайное послание, которое могли увидеть только Знатные. Без ветви, ни один человек в мире не мог этого разглядеть, а те, кто могли… Без ошибок могли прочитать на лбу Моны Лизы выразительную надпись: «У Франческо дель Джокондо крохотный пен…».

Долгое время картина висела в Лувре, и никто из простых людей не догадывался о том, что на ней на самом деле изображено. Первый был вне себе от счастья. Ему было и не нужно, чтобы кто-то это видел. Да и большая часть Знатных либо знала об этом, либо видела собственным глазами. Шалость удалась.

В конечном итоге, подлинник картины куда-то пропал. Был утерян, возможно, кто-то его украл или сжёг. В Лувре установили её копию, почти неотличимую от оригинала. Рисовал её, кстати, тоже Шестой, но уже под другой личиной. Она была как две капли воды похожа на первую картину, но уже не была той, что была изначально. Ведь шарм ей придавала именно надпись, пускай о ней никто и не знал. Куда пропала истинная Мона Лиза никто не знает до сих пор, но в одном Первый уверен. Её украл кто-то из Знатных, чтобы стереть этот позор с лица Земли. Эх, а ведь ему так хотелось, чтобы эта шалость растянулась подольше.

Глава 9

Целый час я провёл, шляясь по Центру без дела. Все студенты, которые мне встречались, смотрели на меня странным образом. Настолько, что мне стало даже как-то некомфортно. Так я и ходил, как белая ворона, пока не встретил в столовой Васю и Марию. Девушки снова о чём-то щебетали, находясь за своим любимым столиком. Его, кстати, никто, кроме них, не занимал. Боялись меня или просто уважали? Этот вопрос останется без ответа, да и мне наплевать.

— Привет! — я широко улыбнулся, усаживаясь за стол. За мою ногу тут же уцепился Няшка, проведший последнюю ночь с Марией. — Скучал, что ли? Ну иди сюда!

Я подхватил паука на руки и принялся его наглаживать. Вася с Марией смотрели на меня непривычным взглядом. Не заметить это было сложно.

— Да что с вами всеми сегодня? — я вздохнул, пытаясь сдержать в руках Няшку, который норовил сбежать и пойти на охоту. Крыс тут не осталось, и, на кого собирался охотиться, я даже боялся предположить — Почему все смотрят на меня, словно я — отщепенец какой-то?

— А ты совсем ничего не знаешь? — Вася усмехнулась и покосилась на Марию, которая с самого моего появления была красная, как помидор. — Про твои похождения весь Центр болтает! И про то, как ты Лавра с Гринчем завалил и как дочку начальника оприходовал! Ха-ха!

Вот тут мне стало не по себе. Хрен с ним, с Лавром и Гринчем. Откуда все узнали про Наташу? Хотя… мы так шумели, что сложно было не заметить. Удивлён, что Анатольевич ещё об этом не знает. И не дай Бог ему про это прознать! Жениться ведь заставит, а я не хочу! Это был просто секс, на одну ночь и не более! Мы оба это понимали, и, возможно, даже не против были повторить, но свадьба? Нет, мне такого не надо!

— Ты чего так напрягся, Алекс? — Вася ехидно прищурила глазки. — Стыдно? А я думала, что тебе на подобное до лампочки. Бабникам всегда плевать на девушек, которые испытывают к ним чувства…

Это она что сейчас делает? Пытается раздраконить Марию? Или хочет задеть меня? Вася, чтоб тебя! Прекрати!

— Я не бабник, просто очень обаятельный, — попытался увести всё в шутку. — Что я могу сделать со своей харизмой? Врождённый дар!

Мария вдруг подскочила с места и уверенным шагом направилась на выход. Вася посмотрела на меня укоризненным взглядом.