Золоченая цепь

Он недоверчиво обвел взглядом круг из шести лиц — шестеро молодых мужчин смотрели на него так, словно не могли дождаться следующего пункта программы: похорон. Пламень! И это Клинки! Парни из Айронхолла, как он сам, братья. Ему никогда еще не приходилось видеть защитников Короля со стороны, как сейчас, и ощущение было жутковатое. Эти юнцы могли быть страшными врагами. В первый раз с самого детства он оказался без меча — и попал в ров ко львам.

Главным здесь был Боумен. Когда и зачем его перевели из Греймера? Его присутствие оказалось неприятным сюрпризом, ибо он был не в пример хитрее Дракона. От мечника, который передвигается словно в конвульсиях и сыплет шуточками, сохраняя вид профессионального гробовщика, можно ожидать любых неожиданностей. Дюрандаль всегда ставил Боумена гораздо выше Дракона. Боумен молчал, ожидая, пока он заговорит первым.

Если бы голова перестала кружиться, он мог бы попытаться обмануть его: выдумать повод для приезда в Фэлконкрест, справиться о здоровье Его Величества… Ничего не получится: они просто ждали возвращения инквизитора. Так что пусть уж говорят сами. Он ждал.

Прежде, чем кто-либо успел раскрыть рот, дверь кухни распахнулась и в комнату, шатаясь, ввалился молодой человек. Выглядел он так, будто его вышвырнула из кабака пьяная компания. Его камзол и бриджи от груди до колен были заляпаны засохшей кровью. Он споткнулся о стул и на мгновение застыл, раскинув руки, с искаженным от ужаса бледным лицом, потом с болезненным вскриком растянулся на полу. Он так и остался лежать бесформенным комком, всхлипывая от боли. Это был второй пострадавший, рану которого только что заклинали. Но это был не Куоррел.

Следом за ним вошли еще два Клинка.

— Куда девать этого подонка, сэр? — спросил один из них, закрывая за собой дверь. Похоже, вся злоба, минутой назад нацеленная на Дюрандаля, перенеслась на паренька. Он поднялся на колени и всхлипнул.

— Почему вы не дали мне умереть?

— Потому что так ты лучше сохранишься до тех пор, пока Толстяк не захочет тебя! — буркнул другой, занося ногу, чтобы пнуть его в спину.

— Хватит, Спинакер! — рявкнул Боумен прежде, чем тот успел осуществить свое намерение.

— Я только отбиваю бифштекс, сэр!

— Сказано, хватит! Пошел наверх, Лион. И вы. — Он перевел взгляд на Дюрандаля. — Там вы будете в большей безопасности.

Безопасности от кого? Что ж, один вопрос ясен: Амброз не в замке, иначе никто не посмел бы называть его Толстяком.

Оставался второй вопрос: где Куоррел?

Дюрандаль устроил небольшое представление, поднявшись сначала на колени, потом на ноги, хотя все это не потребовало от него особых актерских способностей. Впрочем, у юного сэра Лиона на это ушло еще больше времени, и распрямиться до конца он так и не смог, прижимая руки к животу. Его явно продолжала терзать жуткая боль. Зрители не пытались помочь ни тому, ни другому. Бок о бок они поплелись к лестнице.

Этот плащ на спинке стула…

Плащ Куоррела. Дюрандаль сам помогал ему выбрать этот плащ и потратил на него несусветную сумму, ибо Куоррел выказал как изысканный вкус в одежде, так и довольно причудливое представление о том, как должен выглядеть личный Клинок Лорд-Канцлера. Надо признать, результат вышел довольно впечатляющий. Однако теперь этот дорогой плащ с собольей опушкой превратился в грязную, окровавленную тряпку, так что и на второй вопрос был получен ответ. Никто бы не посмел обращаться с подопечным Клинка так, как обращались с Дюрандалем, если только Клинок этот не окончательно и бесповоротно мертв.

10

В отличие от комнаты охраны, в спальне с тех пор, как Дюрандаль видел ее в прошлый раз, сделалось теснее. Хотя Клинки спят редко, им все же нужно немного места, которое они могут назвать своим: разложить пожитки, побыть одному, привести женщину. Наслаждаться одиночеством в замке Фэлконкрест мог только Король, но у каждого Клинка имелся собственный матрас. Шестнадцать таких матрасов были разложены по-военному, аккуратными рядами, занимая все помещение. Сэр Лион доковылял до одного из них, судя по всему, принадлежавшего ему, осторожно опустился на него и отвернулся к стене.

Дюрандаль выбрал тюфяк поближе к огню и вопросительно посмотрел на Боумена, поднявшегося следом за ними и теперь стоявшего, прислонившись к косяку. Несмотря на бороду и привычно скорбное выражение лица, вид у того был совершенно мальчишечий.

— Что у нас завтра на завтрак? — поинтересовался непрошеный гость.

Боумен бросил быстрый взгляд на Лиона.

— Тот, кто скакал на вашем жеребце — Мартин отправился за ним.

— Ты хочешь сказать, ему удалось уйти?

Заместитель командующего Гвардией вскинул бровь.

— Мы слыхали, несколько дней назад вы связались с Клинком? — Ясно, что этот Клинок и был его спутником.

— Его зовут Куоррел. Славный паренек.

— Что ж, понятно.

Что ж, понятно, что он мертв. Бегство — не та вещь, которую может себе позволить Клинок.

— Как?

Боумен неуклюже пожал плечами.

— Пламень! — взорвался Дюрандаль. — Что случилось?

— Торкиль достал его мечом, когда тот прыгнул. Конь ускакал вместе с ним. Должно быть, он истек кровью сразу после этого — за ним тянулся след в добрый фут шириной. Не беспокойтесь, мы его найдем.

О том, что они сделают с ним, когда найдут, можно было не спрашивать. Главной и первоочередной задачей Гвардии стало теперь находить по свежему трупу каждое утро. Дюрандаль испытал приступ тошноты. ОХ, КУОРРЕЛ!

— Где Кромман?

— В Грендоне.

— А Король?

— Отправился покататься верхом. Он теперь любит размяться. А еще в холмах живет фермерская дочка, которая напала на золотую жилу.

С минуту Дюрандаль смотрел в огонь, пытаясь рассуждать. В голову ничего не шло, если не считать того, что — по его мнению — порядочный человек вроде Боумена не мог не находиться в чудовищном напряжении. Он попробовал нащупать слабое место.

— И что ты думаешь обо всем этом?

Единственным ответом ему была кривая, жалобная улыбка. То, что думал об этом Боумен, ничего не значило. Им управляли Узы, заставлявшие его спасать жизнь Короля, а жизнь Короля подвергалась теперь смертельной опасности каждый день на рассвете. У Клинков не было другого выбора, если не считать того, который безуспешно пытался осуществить Лион.

Дюрандаль вопросительно посмотрел в сторону продолжавшего сдавленно всхлипывать парня.

— Полагаю, это ваша работа, милорд.

— Моя?!

— Когда он увидел, кого мы принесли. Это было последней каплей. Он бросился на свой меч — просто у него не хватило мужества сделать это как надо.

СМЕРТЬ И ПЛАМЕНЬ!

— И он первый, кто поступил так?

Боумен неохотно мотнул головой.

— Добровольцы на завтрак? Кровь и пламень! Если бы среди вас нашлось больше мужчин, чтобы поступить так, этому злу наступил бы конец.

Боумен покраснел и выпрямился.

— Легко сказать, милорд. Не все такие, как вы. Допустим, Король позволит вам выбирать. За какой конец ложки вы ухватитесь?