Золотая клетка для синей птицы

Люба во время их последнего разговора в сердцах бросила ему, что он лепит сына по своему образу и подобию и превращает мальчика в монстра. Что она в этом понимает! Жалкая пьяница, которая не выдержала ударов судьбы и предпочла найти утешение в бутылке, вместо того чтобы заняться воспитанием больного ребенка. Она не имела ни малейшего права упрекать его в чем-то. Слава богу, что Диму она видела последний раз много лет назад. У нее каким-то образом появилась его фотография, скорее всего, вырезала ее из какого-то бульварного листка, где время от времени публиковали снимки сына-инвалида Константина Деканозова.

Мысли Деканозова снова вернулись к статье «В зеркале власти». Гибель Стаховского, получается, ничего не изменила. Его жена заявила, что будет продолжать курс мужа. Ну ничего, скоро у них в холдинге наступят тяжелые времена, им понадобится наличность, и для этого они прибегнут к займам в банках или инвесторам. Кроме того, это необычное завещание Стаховского, вся Москва только и говорит, что о последней воле журналиста. Он оставил половину акций холдинга своему мифическому сыну, в существовании которого не был даже уверен. Хорошо было бы найти этого юного Стаховского и договориться с ним о продаже его пакета акций за разумную цену. Тогда бы Деканозов смог контролировать концерн. Справиться с Кристиной было бы легче легкого. Она изображает из себя деловую женщину, а на самом деле ничего не понимает в бизнесе. Он, Деканозов, мог бы превратить холдинг в настоящую машину по печатанию денег. Ничего, он умеет ждать. В течение полугода все разрешится. Он нанесет удар, от которого холдинг ни за что не оправится. И это будет лучшей местью – Владимир Стаховский, наверное, перевернулся бы в гробу, узнай он, что новым владельцем его детища планирует стать сам Константин Деканозов.

Деканозов позвонил по внутреннему телефону и велел подать лимузин, который отвезет Диму на кладбище. Если мальчику так необходимо раз в неделю навещать могилу матери, то ничего с этим не поделаешь.

– Я вернусь сегодня поздно, – произнес Деканозов, – ты ведь ничего не имеешь против?

– Конечно, нет, – сказал Дима. – Даже если бы я возражал, папа, ты ведь все равно не смог бы приехать раньше, так что имеет ли смысл мне высказывать свое мнение. Тебе нужно работать, я это прекрасно понимаю.

Иногда Деканозов пугался тем мыслям, которые высказывал Дима. Ничего не поделаешь, придется привыкнуть к тому, что сын постепенно взрослеет. Деканозов с ужасом подумал, что будет через несколько лет. Он не хочет, чтобы какая-нибудь аферистка, наподобие его нынешней супруги, облапошила Диму, выйдя за него замуж. Анжелика при разводе ничего не получит, и она об этом прекрасно знает, поэтому, несмотря на все свои капризы и выкрутасы, она подчиняется воле одного человека – Деканозова. Он составит завещание таким образом, чтобы Дима мог жить на проценты с капитала, жить безбедно и ни о чем не заботясь, однако так, чтобы большие деньги никогда бы не оказались в его распоряжении. Он наймет лучших менеджеров, которые будут управлять «Парацельсом», Диме даже не потребуется присутствовать в России, чтобы получать прибыль.

Собравшись, Дима попрощался с отцом. Деканозов заметил, что мальчик взял с собой корзину с цветами. Ну конечно, подношение на могилу матери. Исключительно желтые розы, которые, как уверил сына Деканозов, так любила его мама. Люба когда-то и впрямь их любила… Когда-то – в прошлой жизни.

Черный лимузин повез мальчика прочь из Константинова. Дима всегда с любопытством рассматривал жизнь, которая текла за тонированными стеклами машины. Ему так хотелось познакомиться с людьми на улицах, оказаться в магазинах или хотя бы сходить в «Макдоналдс». Но отец категорически ему это запрещает. Дима давно понял, что отцу нужно во многом подыгрывать. Тот считает, что спасение для его сына-инвалида заключается в полной изоляции от внешнего мира. Дима так не считал, однако знал: если он будет открыто бунтовать, то отец лишит его даже того, чего он уже добился, – прогулок в город, поездок на кладбище, общения с лошадьми.

– Миша, останови, пожалуйста, – произнес Дима, обращаясь к водителю. Он давно нашел общий язык с молодым шофером. Тот вначале отказывался покупать мальчику газеты или везти его к интернет-кафе, но Дима, который никогда не испытывал недостатка в деньгах, быстро убедил его при помощи крупных сумм. Отец давно открыл на его имя счет в банке, где лежала пятизначная сумма в долларах, кроме того, Анжелика, его мачеха, разбрасывала сотенные долларовые бумажки и драгоценности по всему дому, постоянно их теряя и с такой же регулярностью разыскивая. Она не подозревала, что некоторые из них присвоил себе Дима. Он знал, что воровать нехорошо, но как иначе он мог познакомиться с подлинной жизнью.

Самый первый раз Дима попросил остановить машину на улице, шофер вынес кресло на тротуар, мальчик направился к первому встречному, старушке, которая с любопытством наблюдала за подростком в инвалидной коляске, появившимся из шикарного лимузина. Однако стоило ей понять, что этот мальчик направляется к ней, старушка сразу же ретировалась. Диму озадачила ее странная реакция, потом он привык, что почти все, с кем он пытался завязать контакт, в страхе бежали от него. Сначала он списывал все на свою болезнь, но потом понял, как нелепо выглядит подросток, появляющийся из роскошного многометрового лимузина. Тогда он велел шоферу останавливаться где-нибудь на пустыре, покидал салон автомобиля и пускался в путешествие по незнакомому, но столь притягательному миру столицы. Дима понял, что этот мир не приспособлен для таких, как он. Для инвалидов. В Константинове была продумана и предусмотрена каждая мелочь, его инвалидная коляска, сделанная на заказ в фирме «Тиссен и Круп», могла без труда проезжать везде. Но как ему передвигаться по ступенькам, если нет наклонного пандуса, и не реагировать на жалостливые и недоумевающие взгляды прохожих.

Однажды к нему подъехал такой же, как он сам, инвалид, только коляска у него была ветхая, без мотора, приходилось крутить колеса руками. Он спросил Диму о чем-то, завязался разговор, так подросток впервые обзавелся другом. Они начали регулярно встречаться на квартире у Саши.

Молодой инвалид Саша, который потерял обе ноги на второй чеченской войне, ретиво взялся за просвещение Димы. Мальчик вначале не открывал своей подлинной фамилии, но Саша и так догадывался, что тот происходит из богатой и влиятельной семьи.

– Ну ты даешь, братуха, – сказал Саша, когда Дима сообщил ему, что его отцом является Константин Деканозов. – Удивляешь меня с каждым разом все больше и больше. Значит, твой предок тот самый Деканозов, фармацевтический и химический король, кровопийца трудового народа?

– Почему ты так говоришь, – обиделся Дима, для которого отец являлся идеалом и примером для подражания. – Да, мой папа занимается бизнесом, но ведь это теперь разрешено. Ему повезло, и, кроме того, он приложил массу усилий, чтобы стать богатым. Я же был у него в офисе и все знаю…

– Да что ты там знаешь, – загрохотал Саша, который по своим убеждениям являлся нигилистом, разочаровавшимся во всем. – Вот из-за таких, как твой папаша, я и потерял обе ноги. Из-за таких, как он, эта война и идет. Ты что, как маленький, братан! Твой предок поставляет государству лекарства втридорога, причем не самого лучшего качества; через него идет снабжение всей армии. Твой папик имеет на этом миллионы, отстегивает некоторую сумму продажным чиновникам и потом сбывает залежавшийся товар.

– Неправда! – обиделся тогда Дима. – Ты так говоришь, потому что завидуешь мне. Мой отец никогда не зарабатывал деньги нечестным путем, он соблюдает законы…

Саша рассмеялся и показал Диме пачку газет. Все они, как левые, так и правые, как желтые, так и предназначенные для коммерсантов, писали об одном – Константин Деканозов не гнушается нарушать закон и идти на преступления, чтобы получить прибыль. Это открытие было для Димы подлинным шоком. Он хотел во что бы то ни стало поговорить об этом с отцом, но вовремя опомнился – если тот узнает, что сын общается с Сашей, то сразу запретит ему выезжать на лимузине в город. И тогда вольной жизни придет конец.