Золотая кровь

Морис взял в руки картонную коробку, обтянутую розовым шифоном, которую перед этим внимательно разглядывал. Крышка с одной стороны была прикреплена кусочком ленты, а с другой в ней была проделана небольшая дырочка. Морис подцепил шпилькой длинную шёлковую нить и продел в дырочку.

– И что это? — спросил Виго.

– Видел когда-нибудь ловушки для голубей? Ну, там старая кастрюля или чашка ставится на палку с одного края и под неё сыплется зерно, а к палке привязана нить. Как только голуби подобрались к зерну, дёргаешь, и ловушка захлопнулась. А тут то же самое, но только не чтобы захлопнуть, а чтобы открыть. Дёргаешь за нить, и крышка открывается. Змея тяжёлая, поэтому коробка не сдвинется с места, крышка откроется, тянешь за край нити, и она вся оказывается у тебя в руках. Так ты можешь прийти глубокой ночью, открыть дверь украденным ключом, тихо поставить коробку, выйти за дверь и потянуть за нить. Тебе при этом ничего не угрожает. Ты запираешь дверь. Змея укусит сеньориту Оливию и уползает в окно. А кто там потом заметит коробку от шляпы и шёлковую нить в дамской спальне?

– Ты же заметил.

– Ну, мне повезло. Редко когда сыщик оказывается на месте преступления в момент преступления, – Морис ухмыльнулся, складывая нить в коробку от шляпы. – Она прицепилась к портьере у входной двери. Но расчёт был на то, что сюда прибежит множество людей, и коробку, и нить, всё это просто затопчут, отодвинут, смешают с другими вещами. Но в коробке остались змеиные чешуйки. И вот смотри…

Морис поставил коробку на пол, протянул нить, и её длины хватило как раз до галереи.

– А как ты понял, что коробка не принадлежит моей сестре? Тут ведь и в самом деле бардак, – Виго указал на разбросанные вещи и пятно на полу там, где змее отрубили голову.

Морис подошёл к шкафу и распахнул дверцы.

– Ты видишь у сеньориты Оливии хоть одну розовую вещь? И вон, кстати, шляпные коробки. Все они из салона Герреро, а эта от Луиджи Брен. Хотя сеньориту Оливию я, конечно же, спрошу о том, её ли это вещь, – Морис постучал по крышке коробки. — Но на первый взгляд, вывод именно такой. Монашка в борделе, хефе.

– Значит, это был продуманный и хладнокровный план?

– Да, хефе. Возможно, убийца рассчитывал, что змея уползёт в окно. Или, что все подумают, что она заползла в окно. Всё должно было выглядеть естественно. Разве тут кого удивишь змеями? Он просто не знал, что на окне сетка. И, возможно, не знал, что это редкая в городе змея.

– То есть змея — наша зацепка? — спросил Виго. — И, если бы не Эмерт, мы бы и не знали, что это какая-то необычная змея.

– А ещё коробка. Выясним, чья она. Уж явно она не от шляпки за пару сентимо. Надо её во что-то завернуть, чтобы никто не увидел, что она у нас. Пусть злодей остаётся в неведении. А теперь, хефе, надо допросить всех слуг. Но никто не должен знать, что мы тут выяснили. Ну и может сеньор Джулиан кого-нибудь поймал. Или пристрелил… Было бы неплохо.

*Бювар – папка для хранения почтовой бумаги, конвертов и корреспонденции.

Глава 24. Закон Айсберга

Ночь прошла в каком-то безумии.

Виго надеялся, что допрос слуг что-то прояснит, но он только всё запутал. Кто-то слышал шаги, кто-то видел какую-то тень, служанки-джумалейки были до того напуганы, что путались в рассказах и говорили противоположное. То они кого-то видели, то не видели, то слышали, то им показалось. Донна Виолетта истово молилась, дон Диего курил одну трубку за другой, и собак не могли успокоить даже телячьи отбивные.

Сеньор Джулиан заметил издалека человека, который влез по дереву в саду и спрыгнул за ограду. Но догнать его не смогли, а выпускать ищеек на улицу никто не решился. И сеньор Джулиан не смог попасть в беглеца — преступник был уже далеко. Хотя, возможно, он его ранил. Во всяком случае, так хвастливо утверждал сам сеньор Джулиан. Надо же было как-то оправдывать его ежедневные упражнения в стрельбе.

К тому моменту, когда над деревьями небо посветлело, Виго уже смотреть не мог на кофе и чувствовал, как в виске разрасталась такая знакомая пульсирующая боль.

Да чтоб тебя! Как же это некстати!

– Ну всё, Морис! Хватит! — он хлопнул по столу кулаком и выпроводил за дверь конюха, которого допрашивал сыщик. – Думаю, на сегодня пора заканчивать. Ты же видишь — это бесполезно! Нужно пойти и немного поспать. Скоро утро, а ты хотел поехать в полицию. И лучше мы поищем эту змею или картонку от шляпы проверим, в общем, у нас есть чем заняться. А все эти разговоры ни к чему не приведут.

Он потёр висок. И поймал на себе сочувствующий взгляд Эмерта. Как будто тот понял, что означает это нарастающего раздражение. Вообще, его помощник как-то незаметно всё время находился под рукой. То подавал бумагу и перья Морису, то заваривал мятный чай, потом принёс ещё кофе и даже немного холодной говядины и хлеб, за что сыщик был ему очень благодарен. И сейчас, во всём этом безумии, Виго вдруг показалось, что именно от его помощи было больше всего толку.

– Иди спать, Эмерт, – Виго подошёл к нему и похлопал по плечу. — Это была тяжёлая ночь, и ты тут с нами на ногах до самого утра. А ты мне завтра понадобишься в сенате. Вернее, уже сегодня. Видишь, – он покрутил забинтованной рукой, – я не смогу писать.

– Я поеду с вами в сенат? — ему показалось, что Эмерт растерялся и, если не испугался, то точно смутился.

Ну, ещё бы. Сенат. Святая святых. Святее только Лазурный дворец. Наверное, для мальчишки это большая честь…

– Ну да, – усмехнулся Виго. — Многие гранды берут с собой помощников, чтобы вести записи и посылать с поручениями. Как видишь, и я постепенно приобщаюсь к большой политике. И тебе тоже придётся погрузиться в это, чтобы знать, что может мне понадобиться в любой момент. Сенат не так уж страшен, да Морис?

– Сенат – это как клуб для богатых, чико, – буркнул сыщик, складывая свои записи в коленкоровую папку. — Для очень богатых. А так да, не так и страшен. Как смертный грех перед райскими вратами. Спокойной ночи, хефе! И тебе, чико, – он взял папку подмышку и ушёл, прихватив заодно и корзину со змеиной головой.

– Я надеюсь, что остаток этой ночи, и правда, будет спокойным, – произнёс Виго, подходя к окну и глядя на светлеющее небо.

– А что мне там может понадобиться? — тихо спросил Эмерт. — В сенате?

– Да ничего. Руки, ноги, голова. Будешь слушать, записывать, что я скажу. Ничего сложного, ты справишься. А теперь иди спать. Ты молодец. Этой ночью от тебя было больше пользы, чем от всей прислуги в доме.

– Спасибо, сеньор, – пробормотал Эмерт, потупившись. — Спокойной ночи, сеньор. Вам точно ничего не нужно?

– Иди уже.

Виго прилёг на диване прямо в кабинете. И тут же провалился от усталости в глубокий сон, и проснулся, лишь когда Фернандо пришёл спрашивать насчёт завтрака. Он чувствовал себя разбитым: голова ныла, и затекла шея, и даже холодная вода не привела в чувство по-настоящему. А на завтраке кусок не лез в горло, и мысли о кофе вызывали только тошноту. Столько всего произошло, что голова лопалась от той головоломки, которая в ней крутилась. Кто же влез в дом? Почему мишенью стала именно Оливия? Что за тень он видел этой ночью?