Золотая пряжа

Шестнадцатая вымученно улыбнулась. А как еще она могла улыбаться, если у нее почти не осталось лица?

– Не получится, Каменнокожий. Зеркало, которое ты так хочешь видеть, принадлежит Игроку.

Судя по взгляду, которым одарил ее Щенок, для него это тоже было новостью. Правда, он быстро нашелся.

– Тем лучше. – Он бросил взгляд в сторону Феи. – Именно так мы его и отыщем.

– Он и будет дожидаться тебя там, за зеркалом, – предупредила Шестнадцатая. – Учти, есть и другие…

– Кто другие?

Неррон не верил своим ушам. Щенок тоже, даже нефрит не мог этого скрыть.

– Другие эльфы, – объяснила Шестнадцатая. – И у каждого свои зеркала. Они прячут их друг от друга, но… – она еще раз попыталась улыбнуться, – я сделана из того же стекла.

Она поковыляла к дереву, которое когда-то было Семнадцатым, и погладила то место, где просматривались черты его лица.

– Я могу найти их, – прошептала она. – О да…

Шестнадцатая повернулась и, хромая, направилась к зеленым лошадям, которые паслись рядом с брошенной каретой. Уилл хотел было последовать за ней, но Неррон преградил ему путь.

– Однажды ты уже нарушил наш уговор, – прошипел он, – больше пробовать не советую. Нефритовый гоил присягал Кмену, и Бастард позаботится о том, чтобы он не изменил присяге.

Уилл хотел было возразить, но передумал и только кивнул. Нефрит не сошел с его щек, Бесшабашный-младший все еще был на тропе войны.

Зеленые лошадки метались, как и брошенные на произвол судьбы мотыльки. Уилл и Шестнадцатая без труда отловили себе по одной. Неррон предпочел взять запряженную в карету белую кобылу. Уилл старательно отворачивал лицо, усаживая в седло Шестнадцатую.

Зачем тебе все это, Неррон, и когда ты наконец прекратишь задавать дурацкие вопросы?

Вероятно, имеет смысл послать Хентцау телеграмму: «Арбалет и нефритовый гоил у Бастарда».

Может, имеет, а может, и нет. Теперь в руках Бастарда могущественнейшее оружие этого мира, что ему Кмен?

Серебро и золото

У них ушло четыре дня на то, чтобы отыскать реку и гору, очертания которых выпрял зеленый паук. Но лишь увидев в траве серебряную змею и следы двух всадников на дороге, Лиса и Джекоб поняли, что они на верном пути. Повсюду валялись кусочки коры, перемазанные чем-то похожим на расплавленное стекло, а потом они увидели карету. Правда, приблизиться к ней решились не раньше, чем когда Лиса увидела протекающий неподалеку ручеек. Слишком свежа была в памяти последняя встреча с Шестнадцатой.

Однако ни ее, ни Бастарда Джекоб нигде не видел, как ни всматривался.

– Твой брат нашел ее.

Да. Лиса взяла Джекоба за руку, не отрывая глаз от неподвижного тела рядом с каретой. В нескольких шагах от него на траве блестели капли прозрачной, не человеческой крови. Уводящие в лес следы, похоже, принадлежали некоему заколдованному зверю. Вероятно, оленю.

Они шли ее спасать. Лиске не раз приходило это в голову в последние дни. Она ненавидела Темную Фею и ее красных сестер с тех самых пор, как почти год прождала Джекоба на берегу их озера. Эти существа принесли Лиске столько горя, что у нее были все причины желать им смерти. Но в этот миг ей показалось, что не Фея, а она сама лежит возле кареты мертвой.

Они опоздали. Джекоб думал о том же, остановившись над телом. Если бы только отец не украл ковер, если бы Овчарка раньше рассказал о паучьем шамане…

Если бы…

Джекоб вглядывался в следы в поисках ответа на вопрос, мучивший его со дня встречи с бамбуковой женщиной, но даже Лиса не смогла прочитать по отпечаткам копыт, носит ли Уилл снова нефритовую кожу. Судя по всему, у Уилла было двое сопровождающих. Лиска ставила перо человека-лебедя на то, что один из них Бастард, личность же второго оставалась для нее загадкой. Легкий и невысокого роста – очевидно, женщина. Там, где начинался его след, трава была усеяна кусочками коры. На них налипло то же клейкое вещество, которое они видели раньше.

Росшая неподалеку ольха шелестела несколькими серебряными листьями, чем и обратила на себя их внимание. Лиска осторожно приблизилась к дереву и вздрогнула: мелькнувшее среди извивов коры лицо показалось ей до ужаса знакомым.

Джекоб огляделся. Оба они знали, кого он ищет.

– Думаю, она поехала с твоим братом, – предположила Лиса. – Она и Бастард.

Джекоб всматривался в ствол ольхи, словно глядящее из коры лицо могло объяснить ему, добровольно ли Уилл отправился с этими двумя, и если да, то почему выбрал себе таких странных спутников.

Лиска обняла его за шею и поцеловала. Чтобы заглушить поднимающийся изнутри страх и ничего не чувствовать, кроме счастья.

Теперь у тебя есть все, чего ты хотела, Лиска. Вопреки Фее, Уиллу и ольховому эльфу, которому тоже не терпится получить свое.

Вопреки? Что за странное слово? Но в нем столько свободы, мужества, надежды…

– Эльф должен быть доволен, – прошептал Джекоб.

– Может, хоть на время оставит нас в покое, – отозвалась Лиса. – Но не стоит на это рассчитывать. Я обязательно найду какое-нибудь колдовство, чтобы защитить тебя.

– Нет, – покачал головой Джекоб. – Мы найдем его вместе.

Он зарылся лицом в ее волосы. Она целовала его, будто это могло помочь ему забыть и убитую Фею, и Уилла, и отца, и эльфа, который наконец получил то, чего хотел.

– Давай удивим Хануту и Сильвена, – предложил Джекоб. – Доберемся до Камчатки раньше, чем они успеют сесть на корабль.

Прозвучало действительно соблазнительно.

Это было бы чудо, не менее впечатляющее, чем мгновения, украденные ими в хлеву деткоежки или пастушьей хижине. Или драгоценные минуты в Большом проливе, за мгновение до разгрома альбийского флота. Вместе они давно наловчились воровать время.

Но не сейчас. Лиса понимала, на этот раз убежать у Джекоба не получится.

– И сколько ты выдержишь, как думаешь? – спросила она. – Дня три сможешь? Прежде чем спросишь меня, не поздно ли догонять Уилла?

Джекоб не отвечал, и это означало, что он признал ее правоту. Он никогда не делал этого вслух, даже перед ней.

Один из Феиных мотыльков кружил отдельно от остальных, над ручьем, появившимся здесь, по-видимому, после последнего дождя. Что-то блеснуло в воде, и, наклонившись, Лиска подняла зацепившуюся за соломинку золотую нить. Значит, Фея все-таки нашла Ткачиху.

Лиска обернула находку вокруг запястья, и мотылек тут же опустился ей на плечо. Черные крылья сверкали, точно подернутые золотом.

Джекоб стоял рядом с Феей. Той самой, которая хотела убить его за то, что он узнал ее имя. Той, что вернула ему брата и спасла их всех в день Кровавой Свадьбы.

Когда они с Лиской продолжили путь по следу Уилла, мотылек полетел за ними. У Лисы не хватило духу его прогнать.

Нет