Золотая сетка

Сладкая парочка, папаша и сынок, ходили играть в одно и то же место, где лотерейный павильон был под одной крышей с пивной. Народу в среду там было много, многие игроки "для улучшения варения котелка" заказывали по кружечке и располагались со своими карточками за столиками, где всегда было чисто и сухо.

Там же пристроились и Миша с Колькой, заняв очередь на терминал. На столе лежала стопка карточек, заполненных дома, и несколько кем-то оставленных чистых бланков.

И в это время остроглазый мальчишка заметил Диму, появившегося в своем зеленом долгополом пальто за стеклянной перегородкой. Заметил он краем глаза и то, что Дима сам их увидел и постарался спрятаться за спинами игроков, благо было их много. И, моментально приняв решение, принялся жестами растолковывать отцу, чего хочет.

К тому времени, как Дима занял удобную наблюдательную позицию, у бородача в медвежьих лапах был маркер, и он сосредоточенно ставил точки на чистых бланках, укладывая их в общую стопку. Заполнил, подровнял пачку, опустил маркер в карман, сделал сыну знак "айда за мной" и пошел к терминалу. Диме не было видно, как бородач, повернувшись к нему спиной, сунул в недра тулупа верхние свежезаполненные карточки. Так что если раньше могло показаться, что этот глухонемой – подставное лицо, теперь эти подозрения казались неосновательными. А уходя, Колька проследил, как Дима подошел к бармену. Пива попить или?

Оказалось – или. Миша на другой день его расспросил, при посредстве Кольки, разумеется. Бармен был с Мишей знаком, поскольку тесть мой в этой пивной заседал не первый год, и сам, увидев старого клиента, подозвал его. Не скрывал ничего, поскольку скрывать было нечего. Расспрашивал его Дима, но бармены московские народ ушлый и лишнего не ляпнут, особенно если за так. Кто? Столяр, краснодеревщик, говорят, хороший. Появлялся с рабочим ящиком по вечерам, и некоторые клиенты его знают, здороваются. Мальчишка? Сын, последнее время с ним ходит, видно, к делу приучает. Играет? Тут двое из трех играют, тоже невидаль.

По крупной? Может, и так, а мое какое дело? Что еще знаю? Ну, разговоров не разговаривал, человек он, знаете ли, уж больно молчаливый!

С этим Дима из бара и отчалил.

Мишина рука оказалась легкой: опять в тех бланках, которые он относил, оказался самый большой куш. Пять номеров выпали в развернутой комбинации из восьми чисел.

Три пятерки и четверок море. Иван Иваныч пританцовывал не по-стариковски:

– Подбираемся, подбираемся к середке! Мы им покажем, где раки зимуют!

Раки зимовали, попрятав усы от мартовского мороза, в обрывистых берегах чистой речки Пехорки. Я по здравом размышлении настоятельно попросить компаньонов на месяц воздержаться от дальнейшего использования системы. Хорошенького понемножку.

Следующий день был праздничный – восьмое марта. Поэтому случаю, с охами и вздохами, решено было нанести визит теще. Ирина Анатольевна, прихорашиваясь перед зеркалом, жеманно и притворно обрадовалась нашему визиту и совершенно непритворно – авоське со всякой всячиной, не скаредно укомплектованной на магазинном складе. Ахая и охая, пристраивая все к своему месту, теща нестерпимо болтала о том о сем, о компании давних, еще с комсомольских времен, подруг, которые ждут ее к застолью, а потом…

– Представьте, звонят мне сегодня часов в десять. Открываю, а там стоит такой лощеный, самодовольный, холеный франт из этих самоновейших русских, – фу-ты ну-ты!

Зеленое пальто до пяток, золотые очки, как у кота из мультика круглые, папочка этакая у него… У меня сердце взыграло. Я не скрываю, что ненавижу подобную публику! И вот, воображаете себе, фитюлька эта расфранченная, на педика похожая, томным голосом спрашивает Конкина Михаила Афанасьевича. А я в сердцах заявляю ему, что нет такого! И захлопываю дверь. С треском! Оглушительным! И только потом доходит, что это мог быть клиент. Они, знаете ли, часто передают на Мишу рекомендации друг другу. Мастер он старого закала, не то, что нынешние…

Нашего оторопения она не заметила, а мы оторопели, поскольку в описанном хлыще невозможно было не узнать Диму. Кое-как досидев из вежливости, пока Ирина Анатольевна соберется, мы вывалились на улицу, проводили тещу, а тестя прихватили с собой и отправились к нам. Мы собирались укомплектовать еще кошелку с подарками и проведать бабушку Зюльму, но отложи на вечер: дело требовало обсуждения. Максим заработал кофемолкой. Обычно это была Колькина работа, но у Кольки руки были заняты: помогал отцу с нами разговаривать.

– Откуда он знал адрес, Иван?

– Это-то проще всего. Он писал паспортные данные, заполняя квитанцию. Не проверял, но уверен, что к божьему одуванчику, где я прописан, тоже заглянули.

– Зачем?

– Он видел, как Миша самостоятельно играл – гений ты малолетний, Колька! Он знает, сколько Миша выиграл. Он будет его сманивать на совместную игру. Видишь, даже не досидел до того, как будет оформлять выигрыш, загорелось немедленно. Уж он самородка не упустит. Будешь самородком дальше, Миша?

Тесть ухмылялся широко и довольно: быть самородком ему нравилось. Он тоже хотел "об себе повоображать" и делал это со вкусом и юмором.

В среду Дима появился в павильончик к Любашке раньше обычного времени и, отведя в сторону Ивана Иваныча, начал расспрашивать о его знакомствах среди сильных игроков и в частности, о новеньком:

– Личность такая приметная, перепутать ни с кем невозможно. Здоровенный, рыжая борода, глухонемой, предпенсионого возраста, и всегда при нем сын, лет десять-двенадцать мальчишка, переводчиком. Прописан в Кучино, но там не живет. Столяр или плотник, мастеровой, в общем.

– И что он тебе? – Иван Иваныч был серьезен, как черепаха.

– Что?! Он месяц подряд берет такие суммы каждую неделю! Больше, чем вы всем профсоюзом, вместе с Иваном. Больше, чем любой другой. Везение тут исключено!

Или он не то, что кажется, или за ним кто-то есть. Играет в разных местах, но чаще всего на Шаболовке, в пивбаре. Карточки заполняет сам, по крайней мере я это видел лично. Постарайтесь припомнить, может быть, вам скажет что-то фамилия – Конкин?

– Артист такой есть, Шарапова играл, – припомнил старик.

– Ах нет, артист такой есть, конечно, но Конкин – фамилия того субъекта. Я же видел его паспорт – Конкин Михаил Афанасьевич. Не слышали? Решительно ничего?

Жаль.

Миша расплывался от счастья, узнавая о таком бурном интересе к своей особе, и жестами изображал, что он по поводу этого интереса думает, недвусмысленно и смачно, так что хохотали мы до колик все, включая Иван Иваныча.

В пятницу он, как обычно с Колькой, отправился в контору и предъявил Диме то, что играл перед его глазами за неделю с небольшим до того.