Золотко или Принцесса для телохранителя

Я нервно икнула, машинально отступая назад.

Мамочка…

Не хочу!!

— Где клиент? — слегка приспустив очки, поинтересовался стилист, перекатив во рту жвачку, оглядывая всех, кто собрался на данный момент в коридоре.

Я машинально спряталась за Солнцеву, ощущая себя так, будто меня вот-вот принесут в жертву. Как минимум! А как максимум и вовсе представить страшно.

— Клиент? — иронично выгнул брови Никита, не позволивший нам открыть дверь. О наших планах он был не в курсе, его просто поставили перед фактом, хотя, признаться честно, удивленным он не выглядел. И даже посторонился, давая Неаполь войти и затащить небольшой, бордового цвета чемоданчик из лакированной кожи, стилизованной под шкуру крокодила. На что стилист отреагировала необычно, для меня, конечно же.

Спокойно пробежавшись длинным маникюром по обнаженному предплечью Аверина, а затем потрогав его плечо, девушка удовлетворенно хмыкнула:

— Моя фигуристая прелесть… Хорошеешь с каждым днем!

Никита только ухмыльнулся, запирая входную дверь. А вот я невольно возмутилась, причем вслух, чувствуя острый приступ ревности, чего раньше никогда не было:

— Эй!

— О! — отметив мое «выступление», стянув солнцезащитные очки уже на кончик носа, цепкий взгляд Неаполь остановился на мне. И она мурлыкнула так… предвкушающее, что я невольно стушевалась, почувствовав себя легкой добычей оголодавшего хищника. — Клие-е-ент?

— Клиент, — рыжая довольно покивала, безжалостно пресекая мою очередную попытку спрятаться за нее. — Более того, рыба моя… Твой клиент!

— Хм… — выдала стилист, небрежно бросая окончательно снятые очки на тумбочку. Не снимая сапог, она прошла чуть вперед и принялась ходить вокруг меня, рассматривая вблизи, не обращая внимания на мои попытки спрятаться за хихикающую Солнцеву. Меня осмотрели, кажется, даже пощупали, а потом, взвесив косу в руке, присвистнули… — Ба, какой паричелло шикарнючий! Рыжунька, лапа моя, чего ныкала от моих загребулек такой потенциальный рабочий материал?

— Эй! — естественно, я оскорбилась до глубины своей души. Вышло немногословно, конечно же, но мое выступление опять никто не заметил!

— Дык это, — пошкрябала Аня затылок. И выдала радостно, прищелкнув пальцами. — Клиент не желал отдаваться на опыты, во! А теперь она вся твоя, и заметь, с добровольного согласия!

— Я против!!

— Тогды клиента волочи на кухню, можно даже в бессознанке, — милостиво кивнув, распорядилась Неаполь, и в лицо смеющейся Ани прилетела пушистая шубка, которую хозяйка квартиры легко и даже как-то привычно поймала, ни капли не обидевшись. — А ты, мой ходячий бицепс и тестостерон, тарань багаж, покуда я мою лапы… И преступим, дорогие, кажись, вдохновенье на подходе!

Вот этого-то я как раз и побаивалась…

Но кто бы меня вообще спрашивал?

Честно говоря, все оказалось не так страшно, как я думала. Нет, зловещий хохот необычного стилиста над моим ухом и жуткое клацанье ножницами нервировало меня почти до седых волос, а уж о том, какого было наблюдать, как длиннющие пряди моей же шевелюры летели на пол и вовсе говорить не стоило.

Но…

Я, как могла, уговаривала себя потерпеть, кусая губы и сжимая вспотевшие ладошки между коленями. Было реально страшно, но я, сжав зубы, заставляла себя сидеть неподвижно и даже не втягивать голову в плечи. Суетившиеся позади меня Неаполь, конечно, грозилась откусить мне уши в случае неповиновения, и хотя ее зубы оказались вполне уже нормальными, больше всего пугало не это.

Волосы, в которые я столько вложила, сил, времени и средств, было банально жалко. Но сильнее меня страшила неизвестность. Стилистка ни слова не сказала о том, что собирается сотворить с мой прической! И я была не против измениться: с новой «головой», да в новую жизнь, что может быть оптимистичней и логичней?

Но… если свою дальнейшую жизнь я хоть кое-как представляла, то предугадать, во что меня превратят, не могла никак! Абсолютно!

Это-то и пугало.

— Готово! — спустя мучительно долгое время, наконец, оповестила меня и Аню сияющая Неаполь, ловко выставляя круглое зеркало на барной стойке передо мной. С победным гиканьем племени Тумба-юмба, Солнцева, прервав процесс готовки позднего ужина, оказалась сбоку от меня, сверкая от радости, а стилист же, наоборот, отошла на шаг, довольно цокая, оглядывая дело рук своих.

Мне же стало о-о-очень страшно.

Гора светлых длинных волос под ногами впечатляла, голове было непривычно легко, и смотреть на собственное отражение оказалось реально страшно!

Но тут снова все решили за меня, попросту сдернув со стула и утащив в коридор, где стояла тумба с высоким зеркалом.

Аня как заведенная прыгала вокруг, радостно вереща, а я все еще боялась открыть глаза и посмотреть на саму себя. Новую. Непривычную.

— Хм… а неплохо.

— Что? — услышав голос Никиты, я невольно обернулась на него, не сразу поверив в услышанное. Видимо, парень, привлеченный радостными воплями рыжей оторвы, поднялся наверх, и теперь осматривал меня медленным, задумчивым взглядом. И, кажется, он не злился.

Это успокаивало. Немного!

— Правда? — машинально заправив непривычно короткие прядки волос с левой стороны за ухо, робко спросила я, переступая с ноги на ногу. Я не отрицала, что его мнение для меня было едва ли не первоочередным… И, признаться честно, очень волновалась, что Никите не понравится мой новый образ. Он ведь полюбил меня такой, глупой Рапунцель, не знающей ничего о мире.

Конечно, я понимала, что это глупо. Нельзя любить только за волосы, а я ведь вообще не знала, за что именно он меня любит, да и любит ли!

И все-таки… Страх и неуверенность, они такие, способны уничтожить все хорошее, что появилось после долгих трудов, сложных испытаний и титанических усилий.

Но и тут мои опасения оказались напрасными. Вместо ответа Аверин, оттолкнувшись от дверного косяка, просто подошел ко мне, обняв со спины, смотря в тоже зеркало поверх моей головы. И всё.

Все сомнения, переживания и остальные исчезли так, словно их и не было никогда. На миг мне почудилось, будто я смотрю на себя его глазами… И мне нравится то, что я вижу.

Новая прическа мне удивительно шла. Ассиметричное каре, чуть ниже подбородка с левой стороны, а с правой едва касаясь плеча. Просто, но необычно, не слишком вызывающе и нескучно одновременно, да и цвет волос остался тем же. Лицо казалось теперь немного худее, скулы заметней, и сама будто бы стала чуть взрослей.

Ту наивную девочку из башни во мне удавалось рассмотреть с трудом.

— Красиво, — на выдохе признала я, замечая, как в отражении блестят собственные глаза. Мне нравилось… Мне действительно нравилось!