Золотко или Принцесса для телохранителя

— То есть да? — посмотрел на нее парень почти с надеждой.

— То есть да, — подтвердил, усмехаясь, Аверин.

Кажется, теперь я поняла, кто в их паре главный…

Именно паре. На брата с сестрой в данной ситуации они не очень-то походили. Я была почти уверена, что не согласись брюнет на предложение, Солнцева бы не стала с ним спорить. А родственники, как правило, подобным не страдают, всегда идя друг другу наперекор.

Естественно, идти с группой я никуда не собиралась. И дело не в отсутствии желания, непонимании, для чего это, и незнании, как всё это проходит. Просто… мне нельзя.

Но, как говорится, хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах на завтра. Мои планы всегда расписывались заранее и на несколько дней вперед, почти не оставляя времени на что-то личное, на что-то свое желанное и особенное. Своеобразные окна в моем расписании почти не появлялись, и потому, когда в кабинет снова зашел Олег Евгеньевич, преподнесенные им новости стали для меня неожиданным сюрпризом.

Остановившись прямо у дверей, куратор обвел взглядом притихшую группу… и неожиданно улыбнулся:

— Танцуйте дети. Пары по психологии не будет, меня вызывают на ковер.

— Если гороскоп обещал вам насыщенную личную жизнь, не спешите радоваться, вполне возможно, это просто начальство вызвало вас на ковер…

— В точку, Солнцева, — улыбнувшись еще шире, преподаватель махнул рукой. — Ладно, свободны. Идите по домам, отмечать новый учебный год, ну или какие у вас еще там планы. Однако помните: похмелье не является причиной пропуска завтрашней первой пары!

— Вот это чисто по-нашему, по-русски, — нашаривая под столом свой рюкзак, неугомонная переведенная студентка прыснула. — Умри, но сделай!

— Именно, — куратор подтвердил ее высказывание легким кивком, после чего, попрощавшись, ушел.

Студенты сразу же загомонили, радуясь неожиданной свободе, попутно собирая свои вещи. Я же больше хмурилась, меня подобный расклад слегка сбил с толку. И решить, что же делать дальше, здорово мешала толпа народа, быстро собравшаяся вокруг последней парты. Все кричали, смеялись и разговаривали, наперебой предлагая варианты, где лучше всего собраться и отметить первый день учебы вместе с новым знакомством.

Но, к счастью, староста на то и староста, чтобы следить за порядком. И, когда от громких звуков у меня уже всерьез начала побаливать голова, голос Саши перекрыл все выкрики одной негромкой фразой:

— Раз уж решили, откладывать до вечера не будем. Ань, а ты что думаешь, куда можно пойти?

— Ну, топографический критинизм у меня цветет и пахнет, — боковым зрением я заметила, как рыжая озадаченно почесала затылок. И, переглянувшись со своим парнем, расплылась в улыбке, махнув рукой. — Так что веди меня, мой капитан! Прокладывай курс в вольное плавание по берегам окружающей природы, мы на буксире.

— Короче, в этом районе она не ориентируется, — перевел ее высказывание на русский язык ухмыляющийся Аверин.

— И не прочь в такую погоду побыть на свежем воздухе, я понял, — мягко улыбнулся Саша так, что у меня невольно перехватило дыхание. — Кажется, я знаю, где можно обосноваться. Идем.

— Ох, мне кажется, будет здорово, — негромко шепнула Наталья, пережидая, пока столпотворение в узких дверях хоть немного уменьшится. — И весело. Жаль, что ты пойти не сможешь…

— Почему нет? — не глядя на нее, я с силой застегнула совершенно некстати заевшую молнию, стараясь выглядеть как можно менее заинтересованной. — Я иду.

— Ой, — брюнетка натуральным образом опешила. — Как это идешь? Ты же обычно в общих мероприятиях не участвуешь, тем более таких.

— А почему нет? Когда-то надо начинать.

В конце концов, у меня было целых полтора часа до приезда водителя, вызывать которого раньше мне совершенно не хотелось. Раннее появление дома непременно вызовет множество ненужных вопросов и неприятные, беспочвенные подозрения бабушки. Даже понимая, что моей вины в этом нет, всё равно участвовать в допросе казалось мне неприятным, даже отвратительным.

К тому же, у меня впервые за долгое время появился шанс узнать Сашу получше, и упускать его отчаянно не хотелось, даже вопреки данному родительнице обещанию не связываться с такими парнями.

И потом… даже если такие люди, как Аверин и Солнцева имеют право на свободу и отдых, почему у меня его нет?

Я не знала, что они задумали и куда собираются пойти. Мне оставалось просто идти до выхода рядом с Натальей, сохраняя маску спокойствия в ответ на удивленные взгляды. К счастью, гулять собиралась не вся группа, человек десять, вряд ли больше, и половина из них потерялась еще в университете. Кто-то спустился в гардероб за куртками, прихваченными исключительно потому, что утром уже было достаточно прохладно, не смотря на дневной солнцепек, кто-то задержался около доски с расписанием.

Отстающих ждали на улице. Ловко протиснувшись сквозь толпу студентов, вышедших на перемену, новенькие в мгновение ока спустились с крыльца. Отойдя чуть в сторону от основного народа, рыжая с видимым удовольствием потянулась и… достала из кармана куртки пачку тонких сигарет.

Она еще и курит!

— А еще я пью и нецензурно выражаюсь, — заметив мой взгляд, усмехнулась рыжая, вытаскивая сигарету из пачки. — Ой, да брось, Крис. Мои увлечения еще не самое страшное, что может быть!

— В точку, Рыж, — вмешался вдруг Аверин, стоящий позади Солнцевой, и внимательно вглядывающийся куда-то в сторону университетской парковки. — В точку.

Что-то в нем вдруг поменялось. В голосе, во взгляде, в позе… Не знаю.

Он словно стал другим: старше, серьезнее, опаснее, наверное. Я не знала толком, как объяснить и расшифровать нахлынувшее на меня чувство, но в голосе и взгляде новенького было что-то такое, что заставило и меня обернуться, выискивая глазами причину подобных изменений.

— Да носорога вам, да на огуречные грядки! — посмотрев в том же направлении, рыжая выронила из пальцев так и не зажженную сигарету. — Это там мою машину оккупировали, или у меня на нервной почве глюки?!

— Стоять, — схватив девушку за ворот куртки, останавливая от короткого забега, спокойно, но с укором посмотрел на нее Аверин, явно на что-то намекая.

— А, прошу пардону, — Солнцева заметно скривилась, но идти куда-либо явно раздумала. — Не бабское это дело, помню, помню. Тогда вперед, на баррикады!