Золото Империи

– Что? Повтори ещё раз, что ты сказал. Ты говоришь они не звери? – Фирсов вновь достал наган и направил его на говорившего. – Тогда вперёд, иди, только иди сам, один и без оружия, а я посмотрю, как это у тебя получится.

– Товарищ Фирсов, я только сказал, что видел, как товарищ Ростов полз раненый к берегу.

– Так ты гад бросил раненого командира и сбежал с поля боя?

– Товарищ Фир… – договорить тот не успел, пуля вошла строго в центр лба, прикрытого папахой, и человек замертво рухнул на землю.

– Есть ещё недовольный решением. Кто-то ещё считает, что мы должны пожертвовать выполнением приказа Партии ради нескольких трупов, оставшихся на поле боя?

Все молчали.

– Вот и отлично, Быстров, ты принимаешь под командование второй взвод, а ты, – Фирсов указал наганом на зам. ком. третьего взвода, заменишь своего предателя командира. Вопросы есть? Хорошо, что нет, тогда всем готовиться к переходу, как только солнце сядет, мы отправляемся назад в деревню, а там я знаю, что сделать, что бы эти гады принесли нам на блюдечке, всё что нужно.

– А что нам вообще от них нужно? – Поинтересовался вновь назначенный командир третьего взвода.

– Вот это как раз тебе знать и не обязательно. Для тебя главное приказы исполнять, боевой дух во взводе поддерживать да всякие там настроения пресекать. Понял?

– Понял, товарищ Фирсов.

– Вот и отлично, всё хватит прохлаждаться, отправляйтесь во взвода. Быстров, ты останься, там твой заместитель справится.

– Да не больно мне хочется с тобой-то оставаться.

– А ты останься, нам есть ещё, о чём поговорить. Послушай меня внимательно, ты жив только пока я этого хочу, и хочу я этого, только пока ты знаешь больше чем я про всё это дело, запомни это. Нас с тобой в отряде двое осталось, кому ведомо, зачем мы здесь, вот и кумекай. С грузом то не только назад можно пойти. Пока эта вся смута в стране, можно и за границу прорваться. Или ты такой убеждённый большевик стал.

Быстров внимательно посмотрел на собеседника.

– Ишь, что ты Паша задумал, не твоих ли рук дело, что Ростов там, на льду лежать остался?

– Это уже прошедший этап. Так со мной ты или нет, – Фирсов играл наганом в руке.

– Не нужно Паша меня пугать, я ведь и всем могу рассказать, что ты задумал, а среди них, – Быстров указал в сторону бойцов, – много идейных найдётся.

– Но и безыдейных тоже много. Мы вполне можем сколотить вокруг себя людишек, при помощи которых дойдём хо Харбина, а там уж точно найдётся, куда всё это золото пристроить. А потом в Париж, в Лондон, в Берлин, да куда угодно. Молчишь? Правильно молчишь, а вдруг я тебя проверяю. Ладно, иди, думай, да помни, что жив ты только пока больше меня знаешь.

Солнце село за сосны, в лесу не наблюдалось никакого движения. Вахрушев пришёл с докладом к Гуревичу, тот уже отошёл от операции, пулю извлекли, она застряла в ключице, и теперь полковник полулежал на своей кровати в доме.

– Что там Николай Александрович?

– Похоже, ушли они, надо бы мёртвых пособирать, да похоронить по-человечески, может раненые кто остался в живых, хотя вряд ли помёрзли уже наверняка.

– Конечно, отправь двоих казаков с санями, пускай соберут, похоронить нужно обязательно, только не здесь на том берегу. Но всё равно до завтрашнего дня сюда свезите, если бросить в тайге звери разнесут.

– Слушаюсь, господин полковник.

– И держи меня в курсе дел.

– Конечно.

Николай вышел из дома, а вернулся он через час с новостями.

– Пётр Ильич, – ворвался есаул в дом.

– Что такое, чего кричишь?

– Господин полковник, всех собрали, много раненых было, да помёрзли все, один только живой оказался, и знаете кто?

– Откуда мне знать Николай, я с кровати не вставал ещё.

– Это командир их, Ростов. Над ним сейчас фельдшер колдует, ранение не тяжёлое, но крови много потерял и обморозился сильно, но он в сознании и к Вам просится.

– Интересно, значит, они даже командира своего бросили на поле боя, что же это за люди такие?

– А ещё двоих в лесу нашли, их из нагана застрелили.

– Значит, не могли власть в отряде поделить. Хорошо, как только Пал Палыч закончит в Ростовым, скажи, что бы несли его ко мне, и пришли казаков, пускай кровать ещё одну поставят, да застелют.

Ростов был совсем плох, он, то впадал в беспамятство, то начинал бредить и всё время порывался что-то сказать Гуревичу. Фельдшер постоянно находился рядом, делая всё возможное, для того, что бы успокоить его и как то уменьшить страдания.

– Вот что странно, господин полковник, свои его и подстрелили.

– С чего ты такой вывод сделал.

– Да вот, – он полез в карман и протянул командиру на раскрытой ладони револьверную пулю, – и стреляли в спину.

– Понятно. Тогда, Пал Палыч, родной приведи его в чувство, мне обязательно нужно услышать, что он пытается мне сказать.

– Сейчас постараюсь. – Он немного ещё поколдовал над раненым, тот на время успокоился. Открыл глаза и повернул голову в сторону кровати Гуревича.

– Послушайте меня внимательно, господин полковник. Я знаю, кто в меня стрелял и раз я здесь у Вас, значит, они ушли и не предпринимали больше попыток взять Вас силой. Это беспринципный человек, у него нет ни капли чести. Он вернёт сейчас отряд в деревню и начнёт там вешать и расстреливать всех подряд, до тех пор, пока Вы сами не явитесь и не отдадите им золото.

– Но у нас нет никакого золота…

– Не перебивайте меня, у меня совсем мало времени, я это чувствую. Просто поверьте, соберите людей и если у Вас есть возможность опередить Фирсова, а я знаю, что такая возможность у Вас есть, опередите и уведите деревенских сюда, к себе под защиту, здесь с вашей обороной сможете уцелеть, и людей спасти. Фирсов не знает, что у Вас есть более короткие пути, я их тоже не знаю, но знаю, что они есть, и знает про это Быстров, Он человек слабый, Фирсов его очень быстро расколет. Всё Пётр Ильич, не думайте и не задерживайтесь, если конечно Вам есть дело до деревенских жителей.

Ростов замолчал, тяжело дыша, чувствовалось, что ему очень тяжело было говорить, и, пожалуй, на весь этот разговор ушли последние его силы. Он ещё немного тяжело подышал и затих. Пал Палыч подошёл к нему, пощупал пульс.

– Всё, господин полковник, отошёл, упокой Господи его душу.

– Это был его выбор, Пал Палыч. Вот, что позови-ка ко мне Вахрушева.

– Сейчас будет исполнено.

Есаул явился практически моментально, скорее всего он всё это время дежурил под домом.