Золото севера

– Ночь есть ночь, – твердили бульдозеристы, пряча, при этом, глаза.

– Да ночь то сейчас короткая. Май месяц. Давно уже «одна зря сменить другую спешит…»! Светлые ночи пошли, не в ночи дело, что-то не так у вас, господа хорошие.

– Не веришь, так проверяй! Что мы, спим, что ли? Промолчал Георгий.

А вечером взял лошадку на конном дворе, оседлал и тихонько, без огласки, выехал на полигон. Пятнадцать километров, это даже при такой каменистой дороге, полтора часа езды верхом. Казаку два часа в седле, что час в постели. Приехал Георгий на полигон в середине ночи. Самая темнота. Встал на горке, его снизу, из долины никто не видит. Да и в голову никому не могло прийти, что поедет мастер ночью на полигон, да еще верхом на лошади. Анекдот, да и только!

В работе должно быть восемь бульдозеров, четыре на вскрыше, четыре на строительстве плотины. Работают семь. На плотине все в работе, там работают парами, две машины подают грунт, две растаскивают по плотине. Там, если останавливаться, так всем, в работе машины зависимы друг от друга. А вот на вскрыше каждый работает на своем участке, там друг на друга бульдозеристы не оглядываются. Вот и видит Георгий – на вскрыше работает только три машины. Одна стоит в дальнем углу вскрышного участка, двигатель не работает, заглушен.

Георгий привязал лошадку к дереву – на полигоне ямы, не приведи господи, сломает лошадь ногу, беда, скандалу не оберешься, вот тогда уж точно сочинят анекдот про мастера. Подошел к неработающему бульдозеру. Так и есть, спит Лёня Корнилов. «Толстяк», как прозвали его бульдозеристы. Георгий залез в кабину, посидел минут пять рядом с Леней, нет, не просыпается! Георгий дотянулся до педали сцепления и резко нажал кнопку стартера. Двигатель мгновенно завелся. Лёня вскочил, испуганно завертел головой – «а! что?» – и увидел Георгия.

– Ты что, мастер, ты что это, так ведь и разрыв сердца может случиться!

Георгий заглушил трактор.

– Вылазь!

Их заметили на полигоне. Машины на вскрыше остановились, бульдозеристы подошли.

– Передайте всем, завтра утром после «пересменки» не уезжать. Устроим собрание. Я договорюсь с Буслаевым, он за вами приедет вторым рейсом. А тебе, Корнилов, выговор, еще раз замечу, переведу в слесаря. С самым низким разрядом! Сниму с машины! Все, работайте.

Утром, когда приехала первая смена, устроили собрание. Георгий рассказал о ночном происшествии с Корниловым. Вначале приняли рассказ с юмором, шутками, вроде – «спи, но не попадайся».

– Смешного тут мало, – возмутился Георгий. – Вы поймите, тот кто спит, он же спит за ваш счет. Объемы маркшейдер нам выдает общие, на все машины, всю вскрышу выдает за месяц одним документом, одной маркшейдерской справкой. Я закрываю наряд на всю бригаду, а деньги делю на всех, одинаково, поровну. По отработанным часам и сменам. И тот кто спит, получает так же, столько же, как и тот, кто работает. И премию выписываю всем одинаково. А это, при перевыполнении плановых объемов, это ведь семьдесят процентов заработка! Да районный коэффициент, да надбавки, посчитайте-ка, какая сумма получается. И Лёня, или еще кто-то, кто спит по ночам, ворует у вас за месяц сотни полторы-две рублей! А вы смеетесь. Только мне вот, почему-то, не смешно. Давайте договоримся так. Если я застаю кого-то спящим – премии лишаю. Лишаю полностью, на все сто процентов. Это на первый раз. Если еще раз застаю – будем решать вместе, снимать его с машины, или оставить еще раз, до следующей «спячки»! Ну, а уж если человек не понимает, если его застаю спящим и в третий раз – тут уж без всяких обсуждений, перевожу в слесаря самого низкого разряда!

– Не слишком ли сурово?

– Ребята, но это же наш «бич»! Его же ничем не сокрушить, никакими уговорами. Объемы с него не снимешь, не замеряем мы объемы по каждой машине, невозможно это замерить.

– А профком не отменит твое решение по лишению премии?

– Не отменит. Это же «производственное нарушение». А КЗОТ за такие нарушения даже увольнять разрешает. Нет, тут все законно, не отменит.

Съездил Георгий еще пару раз ночью на полигон. Порядок, вроде, установился. И однажды, утром, на «пересменке», ребята сказали Георгию – «хватит, не езди больше, не смеши людей, да и нас не надо позорить перед людьми. В поселке, вон, уже смеются над нами. Мы сами проследим, все уже поняли, что касса у нас общая. Не дадим больше спать, сами не дадим, не езди по ночам больше».

– Ты смотри, Георгий, так ведь, с такими-то хлопотами, холостяком навсегда останешься. Некогда, ведь, жениться будет. Да и не на ком будет – разберут невест, пока ты за нами по ночам присматриваешь! – пошутил кто-то из машинистов.

Так закончилась эта «ночная» история. Так наладилась и вся «бульдозерная эпопея»!

Смотрит Георгий на полигон с двадцатиметровой высоты. Любо-дорого посмотреть на слаженную работу бульдозеров. Хорошо, далеко смотрится полигон с выносного мостика драгерки.

20

– Георгий, ты сегодня не езди на полигон. Только что позвонила Светочка, тебя в управление вызывают. – Литвяков снял Георгия прямо с машины.

– И что там у них произошло?

– Не знаю, но догадываюсь.

– Что, Бульбухта?

– Думаю, что Бульбухта. Разговоры давно ведь идут.

– Но там же «каменный век», там же нет даже жилого!

– Вот и построишь «жилое». И драгу запустишь. Зафесов говорит, что монтажники строительство заканчивают, пора появится «хозяину».

Так, в разговоре, они дошли до конторы участка.

– Вас можно поздравить, Георгий Александрович? Лена уже все знает.

– Да все уже все знают, кроме тебя, конечно.

– Леночка, ты бы лучше соболезнование сочинила.

– Сочиним, когда устроишь «отвальную».

Литвяков позвонил на прииск. Зафесов уже на месте, сразу поднял трубку.

– Марат Ефимович, тут Красноперов, передаю трубку.

– Да, я слушаю.

– Марат Ефимович, здравствуйте, говорят, вызываете? Мне что, выезжать прямо сейчас?

– Да, Георгий, там наша лодка на подходе, выезжай на пристань, подожди на берегу немного, они уже где-то близко, выгрузятся, высадят главного механика, он к вам на участок поехал, а тебя заберут. Приезжай, тебя директор вызывает.

– А по какому вопросу? Надо же подготовиться!

– Ничего не надо. Никаких докладов не будет. Здесь сам все узнаешь.

Лодку прождал почти два часа. Потом еще столько же – пока разгрузились, пока заправились, залили на обратный путь бензином все баки, пока пообедали.

– Ну что, ты уже дал согласие? – главный механик смотрел на Георгия явно сочувственно.

– Геннадий Дмитриевич, я же ничего не знаю. Сплошные загадки сегодня. В конторе поздравляют с каким-то назначением. Уж не директором ли прииска?

– Нет, Георгий, пока не директором. Не торопись. Директором ты еще успеешь. Пока предложат тебе другое. Ну, не буду опережать события. В управлении сам всё узнаешь.

– Да догадываюсь я! Бульбухта, что ли?

– Бульбухта, Георгий.

– Загубить молодого решили?