Золото

– О, ну куда же это годится. Я всего лишь пожилая фейри, которая так рада разговаривать с самой Льяри. – Она похлопывает меня по руке. – Хорошенько поспите, чтобы прийти в себя. Отдых насыщеннее, если сон глубже, – повторяет она и направляется к выходу. – Когда оправитесь от странствия, вам станет намного лучше. А теперь отдыхайте, леди Аурен.

Она улыбается напоследок, а потом поднимает юбки и принимается спускаться вниз через отверстие в полу. Когда Ненет закрывает за собой люк, я остаюсь одна.

Я падаю навзничь на кровать и, чувствуя головокружение, накрываюсь одеялом, словно оно может меня обуздать. Словно может унять мои неистовствующие мысли.

Я в Эннвине.

Спустя двадцать лет я наконец-то здесь. Я начала получать ответы на вопросы, которые изводили меня десятилетиями, и не знаю, что чувствовать. Как пропустить это через себя. Когда узнаешь от другого кто ты, это приводит в замешательство. Я должна как-то совместить то, кем считала себя, с тем, кто я для них, и выяснить, как свести эти две Аурен воедино.

Если бы рядом был Слейд, я бы не чувствовала себя такой встревоженной. Такой неприкаянной. Он всегда находил способ напомнить мне о моей истинной сущности. Слейд помогал мне сконцентрироваться. Или, может, он и был моим центром. Может, поэтому без него я так неустойчиво себя чувствую.

Разлуку с ним я ощущаю так, словно меня… просеяли. Во мне проделали дыры, и все, чего я, опустошенная, теперь хочу – погрузиться в Слейда. Чтобы его присутствие придавало мне сил.

Я думала, что умру на Слиянии. Думала, что больше никогда его не увижу. А потом он пришел. Пришел за мной, как и обещал всегда, и стал злодеем, в котором я нуждалась. Он убивал ради меня, разрывал Орею на части, всячески пытался меня спасти.

Я просто хочу вернуться к нему. Эннвин взывал ко мне с тех пор, как меня из него выкрали, но теперь, вернувшись, я чувствую себя еще более потерянной. Потому что обрела себя рядом со Слейдом и только с ним по-настоящему буду ощущать себя дома.

Я люблю его неистово и буду страдать от боли, истекать ею и горевать, пока он меня не найдет.

А он обязательно меня найдет.

А потом я закрываю глаза и думаю о нем, тянусь к нему мысленно. Может, где-то в Орее его глаза тоже сейчас закроются. Может, он почувствует меня, и мы встретимся во сне. И там мы сможем немного побыть дома.

Потому как я поняла, что мой новый дом… это Слейд.

* * *

Вновь проснувшись, я вижу в щелях между досками, что уже стемнело. Похоже, я крепко и долго спала, потому что подноса с едой рядом нет, а вместо него на столе стопкой лежит одежда. На полу рядом бадья с водой, на краю которой висят две тряпки, а на полу лежит кусок мыла.

Когда я встаю, ленты волочатся за мной.

Как непривычно их видеть. Словно мне только приснилось, как они вернулись, и я думала, что по пробуждении они снова исчезнут. Но нет, я вновь чувствую спиной приятную и знакомую тяжесть.

Я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к ним, провести пальцами по шелковистой длине. Может, я и не могу ими двигать, но даже их присутствия и касания мне достаточно. Я никогда не думала, что снова испытаю это чувство.

Когда я вспоминаю, как презирала их раньше, как стыдилась их, меня переполняет боль. Они – часть меня, они и есть я, и теперь, когда у меня снова появился шанс стать с лентами единым целым, я не буду воспринимать их как должное. И кто знает – может, богини наконец-то прислушаются. Может, снова вдохнут в них жизнь, и ленты смогут двигаться, если только я проявлю терпение.

Я снимаю серое платье, радуясь, что могу избавиться от колючего одеяния со Слияния. Затем беру тряпку и мыло и моюсь, дрожа от холодной воды, когда отмываю кожу от грязи и позолоченной крови.

Приведя себя в порядок, я вытираюсь второй тряпкой. Мне оставили платье из ткани мягче, чем я носила в Орее. На ощупь оно кажется и бархатом, и шелком, но сшито не из них. Оно самого простого серого оттенка, по подолу и лифу изящно вышиты узоры голубоватого цвета. Платье слегка поношено и немного коротковато, но свободное и с низким вырезом на спине, позволяющим ткани свободно свисать и скользить по полу. Я этим буквально наслаждаюсь.

Обуви я не вижу, но мне все равно удобнее босиком. Ноги немного побаливают, корочка еще не сошла, но все выглядит намного лучше, чем до этого. Я замечаю на столе расческу и привожу в порядок спутанные локоны, заплетая их в свободную косу.

Но даже эти обыденные движения не могут унять растущую во мне тревогу. Мне не нравится на этом чердаке – с паутиной, беспорядком и заколоченным окошком. Не нравится не знать, где я и с кем. И, что еще хуже, я до сих пор чувствую себя истощенной после Слияния, а моя магия иссякла, отчего я стала уязвимой и вялой.

Тело гудит от желания поторопиться и уйти. Я хочу как можно скорее вернуться на место своего падения. Мне нужно узнать, открыл ли Слейд еще один портал и не явился ли сюда, чтобы найти меня. Я всем естеством рвусь с ним воссоединиться и отчаянно по нему тоскую.

А если он там, в поле, и не знает, где я? Неизвестно, сколько часов прошло с тех пор, как я потеряла сознание. А если он ранен? Если он снова открыл портал, и это отняло у него столько сил, что он нуждается во мне?

Я должна до него добраться.

Стремглав подбежав к люку в полу, я открываю его, затем выглядываю и вижу в тусклом свете лишь узкую лестницу. Я начинаю спускаться, на ощупь отыскивая выход с чердака.

Встав на нижнюю ступеньку, я осматриваюсь и понимаю, что оказалась в небольшой гардеробной, где прямо передо мной висят куртки и плащи. Я отодвигаю их в сторону, чтобы вылезти, и как только это делаю, одежда возвращается на место, снова пряча вход на чердак.

Я спотыкаюсь об огромные сапоги, но успеваю обрести равновесие, ухватившись за дверь. Открыв ее, я оказываюсь в небольшом коридоре и бреду на свет, проникающий из-за угла. Я вхожу в комнату, напоминающую гостиную. Здесь горят бра, погружая помещение в тусклый свет и подчеркивая нежно-голубые стены и уютную мебель вокруг незажженного камина.

Комната небольшая, но чистая, а окна закрыты тяжелыми занавесками. Я замечаю дверь в уборную и несусь к ней. Закончив, я замечаю свое отражение в зеркале и вижу вокруг глаз следы пережитого.

Вернувшись в гостиную, я замираю, когда слышу приглушенные голоса с другого конца. Они доносятся через дверь справа от камина. Подкрадываясь ближе, я обхожу мягкие кресла и стол, а затем осторожно прижимаюсь к двери ухом, пытаясь расслышать, о чем говорят. Но, как бы ни старалась, не могу разобрать ни слова. Я слышу лишь тихий гул женских голосов.