Золото
Шрифт:
И завершится сезон, уже ничего не решающим, но таким символичным и значимым матчем. С «Динамо» Киев в Баку. Матч двадцать восьмого тура был перенесен по нашей просьбе с конца октября на двадцать первое ноября. Он пройдет уже после фактического окончания чемпионата и это символика. Чемпион прошлого сезона, передает свои полномочия, чемпиону этого года. Красиво, ничего не скажешь, красиво.
Но сам матч, я думаю будет без особого напряжения и возможно сыграем вничью. У нас с Киевом очень хорошие отношения, нет мы не сливаем матчи друг
Ну, а у нас в итоге образовался свободный день. На завтра объявлен выходной и я уже сегодня собираю все девчонок и в Мардакяны, на дачу. Конечно, уже не пляжный сезон, но шашлычки из осетрины, посиделки на веранде с «Чинар» и чаем, да и прогулка по берегу осеннего моря, все это так навевает.
* * *
С этими мыслями, я даже не заметил, как Наташка уже вышла из дверей общаги и подошла ко мне. Но Наташка есть Наташка, хулиганка еще та и она просто прыгает на шею, и начинает целовать меня как памятник.
Я в легком обалдении обнимаю ее и конечно, не то что отвечаю на поцелуи, я просто перехватываю инициативу и чувствую она поплыла.
— Дыхание сбивается, грудь вздымается, не знаю, что там еще раздвигается? Но это позже. — Думаю я со смешком и прижимаю к себе, свою чертовски привлекательную брюнетку, осуществившуюся мечту моего детства.
— Привет, Наташка. — Говорю я ей и тут же добавляю. — Ты чего, народ смущаешь?—
Она смеется в ответ и произносит:
— А ты чего завис как памятник? Или еще кого приглядел, теперь мечтаешь?—
— Что ты, что ты. — Смеюсь я в ответ. — Куда мне, я старенький уже, мне бы на Вашу великолепную пятерку сил хватило? —
— Хотя в фильме семерка? Правда в совсем другом, но все равно? — Делаю вид, что задумываюсь я.
И теперь уже она смеется и шутливо бьет меня кулаком в грудь, при этом прижимаясь все ближе, и отвечает:
— Да, рассказывай кому другом тут сказки. А то я тебя не знаю, тебя попробуй, останови. Еле ходишь, бывает потом, все по стеночке, да стеночке.—
И мы уже смеемся вместе, а снова отмечаю:
— Да, развивается Наташка. Она то всегда не дура была, а сейчас уже «вышка» начинает сказываться, логические связи заработали похоже. И новые извилины вовсю торят свои пути. Так бывает и часто. Все-таки высшее образование, это благо для общего развития личности. — Думаю я и снова целую свою невозможную брюнетку.
Потом все-таки отстраняюсь и говорю:
— Ну что, прыгай на переднее, будешь сегодня за штурмана, только не приставать слишком сильно, а то не доедем. — И мы смеемся вместе, открыто и радостно, так наверно и надо.
Прыгнули в мой приметный на весь город «гелик» и поехали. Двадцать минут и мы в моем районе, еще пара поворотов и вот он, дом Оли.
Выхожу за ней, Наташка остается в машине, чтобы не смущать народ, жует свою вечную жвачку и читает какой-то журнал, привычно забросив ноги на «торпеду».
Несколько метров, подъезд, здороваюсь с ребятами, вечно отирающимися тут, принимаю поздравления и раздаю
ответные благодарности.И вперед, за моей милой блондинкой. Лифт, поворот и вот знакомая дверь. Звонок и открывает сама Оля, уже одета. Поцелуи, брошенное в комнату:
— Мапа, я уехала с Даном, буду завтра.—
И прилетевшее ответное:
— Хорошо дочка, счастливо.—
И мы умчались. Снова поцелуи, в коридоре, в лифте и опять в подъезде. Расцепились и помчались, под улыбками ребят. А дальше прыгаем в машину, Оля устраивается на заднем сидении, тепло здоровается с Наташкой и мы поехали, за моей третьей, но не по степени симпатии, любовью, за Ленкой.
А я привычно отмечаю, полное отсутствие какой-либо ревности между моим девчонками.
— Наверно привыкли, приняли. — Думаю я и рулю на Разина, как раз по дороге.
Еще полчасика и мы тормозим и приметной многоэтажки на проспекте «Строителей», я снова выскакиваю, оставляя в машине уж двух девчонок, активно что-то обсуждающих. Настолько активно, что Наташка даже пожертвовала своим козырным местом и сейчас пересела к Оле.
И снова марш рывок до дома, вот он знакомый подъезд, лифт и родная уже дверь. Вновь звонок и снова открывает мне сама моя любовь.
— Они что, чувствуют? — Думаю я и целую Ленку, а та доводит состояние дежавю до почти абсолюта, говоря в комнату:
— Мама, папа я уехала, с Даном. До завтра, вечером буду.—
И слышу очень похожий ответ:
— Хорошо, дочка, счастливо. Хорошо отдохнуть.—
И я понимаю, как это хорошо, как этот правильно, когда тебя понимают родные.
— Они даже не вышли, я уже наверно как член семьи, почти. Они понимают, что со мной их дочке ничего не угрожает. Это высшая степень доверия. — Понимаю я, глядя на все это и добавляю про себя. — Я не обману этого доверия.—
И снова поцелую и объятия в коридоре, лифте, подъезде. Перебежка до машины и Ленка с удивлением обнаруживает свободное переднее сидение, где и устраивается с удовольствием.
Взаимные приветствия, даже поцелуи и мы стартовали, на дачу, на отдых, к Счастью.
* * *
29 октября 1987 года
Баку, Мардакяны
Четверг
09:00 20*С
— Эх хорошо. — Думаю я, сидя на веранде в полном одиночестве. — Иногда хочется посидеть вот так, только недолго. —
А мне долго и не дают.
Из двери появляется заспанная симпатичная мордашка, обрамленная шатенистыми волосами, пока еще растрепанными после сна.
— Ты куда убежал, Даня? Мне скучно и грустно стало в одиночестве, я проснулась, а тебя нет. — Говорит Ленка, глядя на меня.
— Милая хорошая Ленка. — Думаю я, смотря в ее серые глаза, беру за руку и уже тяну к себе на колени.
Глаза веселеют и она с удовольствием усаживается на предложенное место, потом прижимается, поднимает голову, целует и произносит уже с улыбкой, греющей душу:
— Вот так-то лучше.—
И снова прячет голову у меня на груди, а из двери появляется вторая заспанная мордашка, на этот раз в обрамлении темных волос, но столь же симпатичная и смешная.