Золото

А она как будто почувствовала все это и видно не захотела на такой ноте заканчивать все то волшебное, что было. И неожиданно сама прыгнула на шею, как будто все хотела вернуть. И почти вернула, до конца, до самого. Без запретов и сомнений.

Но потом как будто пленку отмотали назад, как будто ни чего и не было, привиделось. И снова холод полоснул по душе и она замерзла окончательно, надолго, очень надолго, почти навсегда.

* * *

Видение проявилось и растаяло бесследно, оставив меня в легком недоумении:

— Что это было? К чему? Предупреждение, предвидение или рассказ судьбы? И этого опасаться или напротив, судьба все вернет, и за того парня то же? — Мысли, мысли, уже почти душат.

Я поднимаю глаза и вижу ее, рыжую, красивую, счастливую. Бегущую по вечерней улице ко мне на встречу. И понимаю, нет это не про меня, то видение. У меня все по другому, мне судьба вернула сполна за всех и сразу.

Подбежала и прыгнула на шею. Неловкий поцелуй и врезались зубами, и снова молнией в голове:

— Как тогда у того парня. Это точно судьба рассчиталась. Если сейчас еще платье на молнии окажется, то я уже ни чему не удивлюсь. — Думаю я и замечаю под распахнувшейся курточкой, молнию на красном платье, идущую от ворота и до самого низа.

— Понятно, все понятно, еще и красное. — Решаю я эту не сложную задачу и совсем не удивляюсь следующей реплике моей любви:

— Я так рада, так рада. Ты, ты со мной. Ты знаешь, со мной в последнее время столько хорошего приключается. Уже пела на телевидении и у меня там другое имя, представляешь. Я прямо Маркиза — Смеется она, а я ее целую и говорю:

— Ты Маша, для меня ты Маша, рыжий ангелочек.—

А сам думаю:

— Еще одно совпадение. Два имени. Там тоже было два. Правда второе возникло странно и гораздо позже, но два, то же два.—

И тут, повинуясь мимолетному импульсу, произношу мысленно:

— Спасибо тебе, Судьба. Что дала вспомнить эти чувства и что вернула ее мне. Спасибо тебе от меня и от того парня. Спасибо.—

И в ответ мне прилетает легкое одобрение и теплые слова, отлившиеся прямо в разуме:

— Живи, живи дальше. Не сомневайся, все будет хорошо. —

И я обнимаю мою любовь, целую ее губы и наконец ей говорю, смотря прямо в ее невозможно красивые изумрудные глаза, вдыхая такой знакомых запах ее тонких и как будто невесомых волос:

— Я соскучился любимая, я так соскучился. Я столько времени тебя не видел. Я тебя люблю, Маша. —

И слышу в ответ, искреннее, то чему сразу веришь, потому что не поверить нельзя:

— Я тебя люблю, Дан. —

И снова поцелуи, объятья. Теплое, несмотря на не лучшую погоду, тело прижимается ко мне и зовет, зовет.

И мы срываемся и бежим туда, где не будет ни кого, кроме нас.

* * *

— Утро, уже утро. И я не один, Машка со мной. Мой подарок, моя радость. — Думаю я, глядя на прелестную рыжую красотку, прижавшуюся ко мне во сне, одетую лишь в свою красоту, которую только подчеркиваю рыжие волосы и легкие веснушки.

Правда только на голове, на других местах, я как-то не наблюдал ни волос, ни веснушек.

— А может проверить? — Думаю я и начинаю проверять, пока взглядом, потихоньку стянув одеяло с моей красотки.

А, она чувствует мой взгляд и ежится от него:

— Или от холодка? — Размышляю я и обнимаю мою прелестницу, чтобы согреть конечно.

И она просыпается, сладко потягивается и спрашивает:

— А ты чего разглядываешь?—

— Любуюсь. — Честно отвечаю я.

— А чего тогда обнял? Так же ни чего не видно? — Вновь спрашивает она.

— Ну так, чтобы не замерзла. — Нахожусь я с ответом.

— А чего одеяло стяну? — Не останавливается Машка.

— А чтобы лучше видно было. — Вновь, совершенно искренне, отвечаю я.

— А что искал? — Не успокаивается моя рыжая прелестница.

— Волосы и веснушки. — Я вновь честен.

— Так вот же они. — Смеется Машка и показывает на голову.

— А тут нет — Не успокаиваюсь я и показываю конкретно где, чего и сколько нет.

Она удивляется, видно впервые столкнулась с подобными запросами, а потом недоуменно спрашивает:

— А что, надо отрастить? Я вроде специально убирала, тебе, мне казалось, так больше нравится?—

— Правильно. — Соглашаюсь я — Так больше нравится, ни чего не отвлекает и от созерцания то же. Но хотелось проверить, а вдруг чего не заметил?—

Машка уже не может сдерживаться и бьется в истерике смеха в моих руках. Но потом, все же немного успокаивается и вновь спрашивает, уже с каким то предвкушением:

— Ну и как проверил? Ни чего не нашел?—

— Как не нашел? Столько нашел, интересного и прекрасного. — Обижаюсь я.

Но она не дает сбить себя с толку и вновь спрашивает уже конкретно:

— Волосы и веснушки нашел?—

И я совершенно честно отвечаю:

— Не помню. Старенький стал. Тут помню, тут не помню. Надо повторить поиск и лучше на ощупь, и на вкус, а то глазами слаб, да умишком скорбен.—

— Ну так повторяй, в любых вариациях. — Смеется Машка с каким-то предвкушением и я повторяю, и повторяю, и повторяю, до тех пор, пока мы оба уже не оказываемся где-то там далеко, куда не ездят такси….

* * *

— Классно было, Даня — Признается и спрашивает одновременно Машка, лежа у меня на груди.

А я, как всегда, честно отвечаю:

— Не помню. Памятью слаба, и умишком скорбен. Надо повторить и закрепить. —

Она смеется в ответ и произносит с явным удовольствием:

— Я совсем не против, мне понравились эти поиски. —

— Сейчас маленькая, Даня немного отдохнет, налюбуется на свою мечту и снова примется за поиски. — Отвечаю я, целуя ее глаза.

Она просто млеет в моих руках, потом вдруг спохватывается и спрашивает:

— А я что, правда твоя мечта?—

Я киваю и потом вдруг говорю:

— Я недавно стихи об этом написал, давай я тебе их прочитаю?—

И я читаю:

* * *