Золотой дождь

– Надо бежать, мисс Берди, – говорю я, задыхаясь от волнения. – Кое-что подворачивается. Должен сейчас же встретиться с этим адвокатом насчет одного крупного дела.

– Но как же…

– Извините. Я начну завтра. – И покидаю ее, а она стоит с половиной сандвича в каждой руке и с осунувшимся лицом, словно не в состоянии поверить, что я не разделю с ней трапезу.

Барри встречает меня у входной двери, которая уже заперта, хотя в здании еще много работающих. Я иду за ним в его кабинет немного быстрее, чем ходил все эти дни. Я невольно опять восхищаюсь коврами, книжными полками и предметами искусства и думаю, что, наверное, тоже скоро стану частицей всего этого механизма. Я – служащий фирмы Лейка, самого крупного в нашей местности судебного адвоката.

Барри предлагает мне булочку, оставшуюся от обеда.

Говорит, что ест три раза в день, не отходя от рабочего стола. Я припоминаю, что он в разводе, и мне теперь ясно почему. Но мне не до еды.

Он щелкает диктофоном и кладет микрофон поближе ко мне на край стола.

– Мы наш разговор запишем. А завтра моя секретарша его перепечатает. Согласны?

– Конечно, – говорю я. Да я на что угодно согласен.

– Я нанимаю вас на должность своего помощника по судебным делам на двенадцать месяцев. Ваше жалованье – двадцать одна тысяча долларов в год, уплачиваемые в двенадцати равных частях каждый месяц пятнадцатого числа. Вы не будете иметь медицинскую страховку и другие привилегии, пока не проработаете целый год. По истечении двенадцати месяцев мы вновь вернемся к оценке наших отношений и тогда рассмотрим возможность нанять вас как адвоката, а не как помощника.

– Согласен, замечательно.

– У вас будет свой кабинет, и мы как раз сейчас подыскиваем секретаршу. Минимум работы – шестьдесят часов в неделю, начало в восемь и до тех пор, пока это необходимо. Ни один адвокат нашей фирмы не работает меньше шестидесяти часов.

– Нет проблем! – Да я девяносто буду работать. И уж постараюсь держаться подальше от мисс Берди и ее мешков с сосновыми иголками.

Барри тщательно проверяет свои записи.

– И мы будем вместе выступать в качестве консультантов по делу, э… как оно называется?

– Делу Блейков. Блейк versus [3] «Прекрасного дара жизни».

– О'кей. Мы будем представлять Блейков против страховой компании «Прекрасный дар жизни». Вы станете вести всю необходимую работу с документами, но без гонорара, если таковой будет.

– Порядок.

– О чем еще вы хотели бы условиться? – спрашивает он в микрофон.

– Когда начинать?

– Сейчас, если располагаете временем. И сегодня ночью я хотел бы пройтись по всему делу.

3

Против (лат.)

– Согласен.

– Есть еще проблемы?

Я с трудом проглатываю комок в горле.

– В начале месяца я подал заявление о банкротстве. Это долгая история.

– Как и всегда, не так ли? Какая статья? Семь? Тринадцать?

– Семь.

– Тогда на заработной плате это не отразится. И еще одно. Вы занимаетесь подготовкой к экзамену в свободное от работы время. О'кей?

– Чудесно.

Барри выключает диктофон и опять предлагает мне булочку. Я снова отклоняю предложение. И следую за ним по винтовой лестнице в маленькую библиотеку.

– Здесь легко заблудиться, – предупреждает он.

– Просто невероятно, – отвечаю я, опять восторгаясь путаницей комнат и переходов.

Мы садимся за стол и раскладываем перед собой содержимое блейковской папки. На Барри производят впечатление мои порядок и организованность. Он интересуется некоторыми документами. Они все у меня под рукой. Он хочет знать даты и имена. Я их выучил наизусть. И со всего снял копии. Одну для него, другая остается у меня.

Итак, есть все, кроме подписанного Блейками контракта на ведение дела. Он, по-видимому, удивлен, и я объясняю, каким путем дело попало мне в руки.

– Нам необходимо иметь подписанный ими контракт, – несколько раз повторяет он.

Я уезжаю после десяти вечера. Еду по городу и вижу в зеркальце заднего обзора свое улыбающееся лицо. Прежде всего я позвоню рано утром Букеру и порадую его хорошими новостями. Затем преподнесу букет цветов Маделейн Скиннер и поблагодарю ее.

Возможно, мое место на должностной лестнице и низкое, но она ведет только вверх. Дайте мне один лишь год, и я буду зарабатывать больше, чем Сара Плэнкмор, и С. Тодд, и Н. Элизабет, и Ф. Франклин, и сто других задниц, от которых я прятался весь прошлый месяц. Дайте мне только некоторое время.

Я останавливаюсь у «Йогиса» и немного выпиваю с Принсом. Я рассказываю ему о своих замечательных новостях, и он крепко обнимает меня, словно пьяный медведь. И говорит, что очень жалеет о моем уходе. Я отвечаю, что с месячишко еще буду заглядывать и, может быть, работать по уик-эндам, пока не сдам все экзамены. Принс на все согласен.

Я сижу один в дальнем отсеке, потягиваю какой-то напиток со льдом и наблюдаю за немногими присутствующими.

Больше я никого не стыжусь. Впервые за несколько недель на меня не давит бремя униженности. Я готов сейчас действовать, готов приступить к началу карьеры. И мечтаю о том, как однажды встречусь в зале суда с Лойдом Беком лицом к лицу.

Глава 12

С трудом продираясь сквозь дебри материалов, которые мне дал Макс Левберг, я все больше поражаюсь, до каких же пределов обмана и несправедливости доходят богатые страховые компании, давя и унижая маленьких людей. Ради одного-единственного доллара они готовы идти на тайные махинации и обман. Они не останавливаются ни перед какими мошенническими уловками. И еще я удивляюсь, как же мало застрахованных подают на них в суд. Большинство даже ни разу не посоветовались с адвокатом. Им показывают убористые примечания в приложениях и дополнениях и убеждают, что они вовсе не были застрахованы на тех условиях, как думали прежде. Изучение материалов доказывает, что только пять процентов потерпевших от недобросовестности страховых компаний вообще когда-либо обращались в суд. Люди, покупающие такие полисы, невежественны и темны. Они сплошь и рядом боятся адвокатов так же, как самих страховых компаний. Одной только мысли, что придется пойти в зал суда и давать свидетельские показания перед судьей и присяжными, достаточно, чтобы заткнуть им рот.

Барри Ланкастер и я проводим лучшее время двух суток за тщательным изучением документов по делу Блейков. За несколько лет и с разной степенью успеха Барри провернул немало подобных дел, связанных с обманом доверия клиентов. Он все время повторяет, что судьи в Мемфисе чертовски консервативны и очень нелегко вырвать у них справедливый вердикт. Но я уже слышу об этом третий год. Для южного города Мемфис весьма привержен федеральным законам. Такие города обычно выносят положительные вердикты в пользу истцов. Но по какой-то непонятной причине это редко бывает в Мемфисе. Джонатану Лейку удалось выиграть несколько миллионных процессов, но сейчас он предпочитает вести подобные дела в других штатах.

Мне еще только предстоит познакомиться с мистером Лейком. Он где-то там очень занят крупным судебным процессом, и ему не до встречи и знакомства со своим самым недавним новобранцем.

Мое временное пристанище – маленькая библиотека на открытой площадке, выходящей на второй этаж. Здесь стоят три круглых стола, восемь стеллажей с книгами, все посвящены проблемам недобросовестности в медицине. В первый же полный день работы Барри показал мне красивую, хорошо обставленную комнату в коридоре прямо под ним и сказал, что через пару недель она будет моей. Там нужно кое-что покрасить и что-то подправить в электрической проводке. «Но что вы хотите? Ведь это бывший склад!» – не раз и не два восклицает он.