Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Золотой фонд детектива. Том 5
Шрифт:

В комнату вошел мужчина, который воскликнул в полном изумлении:

— Мистер Джаст!

Я посмотрел на него в замешательстве и вспомнил: это он дежурил у входа в зал книжной выставки. Мы говорили с ним накануне, и я даже вспомнил его имя — Майкл Стронг.

Я спросил его довольно грубо:

— Как это вы так быстро пришли?

— Рация, — сказал он, показав на какой-то предмет, подвешенный к его поясу. — Я был ближе всех. Так вы говорите, что здесь находится мертвый мужчина?

— В ванной, — ответил я и пошел вслед за ним.

Стронг был сотрудником службы безопасности

отеля, но это не значило, что он привык к трупам. Открыв дверь в ванную и заглянув внутрь, он пошатнулся. Вышел оттуда бледный, с искаженным лицом и объявил:

— Тело еще чуть теплое, но он, конечно, мертв, — он шумно сглотнул. — Теперь он уже не напишет… — и замолчал.

Я вспомнил, что он поклонник Джайлса и собирался взять у него автограф. А может быть уже взял.

Откашлявшись, Стронг попытался вновь обрести профессиональный апломб.

— Похоже, что он принимал душ, — сказал он, — но поскользнулся и упал. Ухватился за занавес, сорвал его, ударился головой о краны и умер. Согласны?

Я пожал плечами. Я не верил, что это могло произойти, но лишь пробормотал:

— Меня здесь не было.

— Вы хотите сказать, что вошли сюда после того, как он умер?

— Именно.

Стронг посмотрел на меня удивленно.

— Как же вы вошли? Неужели он оставил дверь открытой, когда принимал душ?

— У меня был ключ, — сказал я. — Вот он, — и я указал на письменный стол.

— А где вы достали ключ?

— Мне его дал мистер Дивор. Мы друзья. Вы ведь сами сказали, что он был моим протеже.

— В каком смысле друзья?

Я скривился и постарался подавить возмущение. В конце концов у него мог возникнуть такой вопрос.

— Друзья, — сказал я, — в самом обыкновенном словарном значении. Я вполне нормальный мужчина, — я повысил голос. — Мне нравятся девушки. Понятно?

— Да. Но почему он дал вам ключ?

— Я должен был кое-что принести ему, и я только что это принес. Вон тот пакет, который лежит на столе рядом с ключом.

И в этот момент снова раздался стук в дверь, уверенный громкий стук. Я было шагнул к двери, но Стронг подал знак, чтобы я не двигался. Он приоткрыл дверь, выглянул в коридор и, сказав: «Входите мистер Марсольяни», — открыл ее настежь.

7. Энтони Марсольяни. 13.50

Вошел крупный, полный мужчина, с заметным брюшком, большим носом и темной щетиной на красном лице. Он спросил рокочущим басом:

— Где труп, Стронг?

Стронг указал большим пальцем через плечо.

— В ванной, босс.

Марсольяни скользнул в ванную комнату, вышел обратно через полминуты и обратился ко мне:

— Вы тот тип, который сообщил о трупе?

— Я тот тип.

Он обвел комнату, как мне показалось, взглядом эксперта, взглянул на кресло, на котором была набросана одежда, и, видимо, намеревался к нему подойти.

— Не трогайте ничего, — сказал я поспешно.

Он медленно повернул голову и холодно посмотрел на меня:

— Я не собираюсь ничего трогать. Я собираюсь вызвать полицию.

— Хорошо, — сказал я, — вызывайте полицию. Скажите им, что здесь обнаружен убитый мужчина.

В моей голове слово «убитый» вертелось с той минуты, когда я обнаружил

труп, и я все раздумывал, смогу ли его произнести. Теперь я его выговорил, причем без труда.

— Убитый? — Марсольяни, подходя к телефону, остановился, обернулся и бесстрастно посмотрел на меня: — Вы его убили?

— Нет. Я его обнаружил точно в таком виде, в каком он находится сейчас. Но он не умер в ванне. Он умер одетым. Это подстроено.

У Стронга был такой вид, когда я это сказал, словно он сейчас выпрыгнет из своей кожи от изумления, но его начальник не шелохнулся.

— Почему вы так думаете? — спросил он.

— Я хорошо знал убитого, — сказал я. — Одно время он жил у меня. Раз пятьдесят, не меньше, я был дома, когда он принимал душ или раздевался. Он складывает одежду. Вешает ее в шкаф. Дует в носки и расправляет их. Он никогда не бросает их вот так. Когда я вошел и увидел этот беспорядок, то подумал, что ошибся комнатой.

— Но одежда разбросана. Как вы это объясняете?

— Он был убит. Не знаю почему. Убийца раздел его, разбросал одежду, рассчитывая создать впечатление, будто Джайлс принимал душ…

— Насколько я понимаю, умерший был писателем. Вы тоже писатель?

— Да.

— Вы что же, пишете истории с убийствами?

Я был рад, что могу ответить «нет», и сказал это веско.

— Но вы их читаете, не так ли?

— Иногда.

— Так вот, послушайте. Жизнь не похожа на детективы с убийствами. В детективах люди всегда поступают одинаково. И потом, когда какая-нибудь деталь кажется необычной, частный детектив — большой умник — делает далеко идущие выводы. В жизни же люди не совершают постоянно одни и те же поступки. В разное время они поступают по-разному. В жизни люди ненормальные. — Он направился к телефону. — Что до меня, то я считаю, что здесь несчастный случай, но, в общем, не мое дело, что произошло — несчастный случай или убийство. Я вызову полицию, и пусть они решают. Если вы хотите заявить им, что совершено убийство, — валяйте. — И он поднял телефонную трубку: — Наберите 911, Мэртл.

Я подождал, пока он кончит говорить и сказал:

— Здесь в комнате — героин.

Я рассчитывал, что мои слова произведут впечатление, и вначале мне показалось, что веки его дрогнули, но он равнодушно спросил:

— Где?

— На письменном столе. Рядом с ключом. Внешне похоже на тальк, но в одной из моих книг речь шла о наркотиках, и я кое-что знаю о героине. То, что я принял за тальк, имело горький вкус и скрипело на зубах, бьюсь об заклад, что это героин.

Он подошел к письменному столу.

— Я не вижу даже талька. Подойдите сюда и покажите.

Я чуть ли не подбежал к письменному столу. Он был чист.

8. Герман Браун. 14.05

Полиция прибыла через десять минут.

Их было двое: молодой человек в полицейской форме с довольно длинными волосами и усиками — приметы, почти обязательные для нового поколения полицейских, второй из них, пожилой, круглолицый и курносый, был в гражданском. Полицейский назвался Джозефом Олсеном, а детектив — лейтенантом Германом Брауном. У лейтенанта был скучающий вид. Наверное, трупы его уже не волновали.

Поделиться с друзьями: