Кричат, мол, славно государство, коеБлюдет и строгий пост, и строгий нрав,И граждане его — вот, мол, герои!Однако же на деле будет правОтветствующий им, что, тем не мене,Не набожность вершит судьбу держав.Ведь, если жили в праздности и лени,Так тем и навлекали массу бед,Хоть падали во храме на колени.Да, надобно молиться, спору нет.Решительно правители не правы,На веру наложившие
запрет…Коль в гражданах благочестивы нравы,В стране порядок, а в порядке томЖивут благополучнейше державы.Но, коль иной безумец и ведомМечтой, что жив лишь благочестьем этим,И не латает рушащийся дом —Найдет конец в нем и себе, и детям!Пока, задумавшись о бренной славе,Я в глубину истории залез,Земное солнце закатилось въяве.Да, въяве, по окружности небес,Движенье завершая полукругаИ опускаясь за дремучий лес.Издалека уверенно, упругоДонесся шаг упитанных кобыл.Подходит с подопечными подруга.А я сижу подавлен и уныл,Как будто мучусь и на самом деле.А об отраде начисто забыл!Забыл я о прекрасной неужели?Нет, глянул — снова потерял покой.К красавице все мысли улетели.Она погладила меня одной —Другою же рукой к себе прижала.И я сидел близ девы, как ручной.Смущение вернулось поначалу,Потом веселие взяло меня,Поддержанное влагой из бокала.И мы вдвоем, смеясь и гомоня,Чесали языки, как кум с кумою,И ужинали, сидя у огня.Но говорит хозяйка с прямотою,Улыбчивых не опуская глаз.«Идем со мной. Тебе секрет открою».«Приходит, — продолжает, — ныне час.И снова я твоей вожатой буду.Узнаешь, что имеется у нас.Я приведу тебя туда, откудаУвидишь сотоварищей былых.Явлю тебе пример добра и худа».Вновь на меня оцепененья стихНашел, но повелительницы, право,Был глас успокоителен и тих.И вывела меня наружу пава.Царила ночь. Не близилась заря.И мы пошли и повернули вправо.И вот, себя куража и бодря,Я вижу двери, сделанные просто,Как будто в келейках монастыря,Не выше человеческого ростаВ проходе по обеим сторонам.Обшивка будто грубая короста.Дверь первую открыли. Тотчас к намЖивотные. За новой дверью — тоже.Подруга молвит: «Объясненье дам.Волшебница
число животных множитИ здесь их сводит, судя по тому,Насколь при жизни нравом были схожи.И вот сюда заходишь, как в тюрьму,К могучим львам, открыв задвижку эту.Но я замка, пожалуй, не сниму.В иных узревши благородства мету,Цирцея им обличье льва дала.Но флорентийцев среди этих нету.И правда, благородные делаДавненько родину твою не грели.Живет она без света и тепла.А вот другая дверь: в медвежьем телеЗа ней рычат и скалятся теперьНасильниками бывшие доселе.Еще пройдем немного. Верь не верь,Но рядом волки в атмосфере спертой.И это волчья, сиречь — третья дверь.А вот быки и буйволы когортой.Цирцеиной не минув кабалы,Свирепые засели за четвертой.За пятой те, кто на кормежку злы.Обожрались они на вашем свете.Былые лакомки теперь козлы.Но полно. Бесконечны двери эти.Не осмотреть зверинца до зари.Зверьем забиты закуты и клети.А вот на эти двери посмотри.Ведут они к слонам, пантерам, ланям.Животные безвыходно внутри.Пора нам восвояси часом ранним.Однако же задержимся вот тут.На эту дверь двустворчатую глянем.И ты, пожалуй, не сочти за труд,Хотя, конечно, этот запах гадок,Узнай, какие звери здесь живут.Не стану задавать тебе загадок.Поведаю в подробностях, каковВ загоне установленный порядок.Так, хищники всех видов и родовОт крокодила до гиппопотамаЗакрыты непременно на засов.Но видишь двери перед нами прямо.Тут позволяют выйти за порог.Тут как бы ваша долговая яма.И, стало быть, режим не очень строг.И на площадке этой могут звериПрогуливаться вольно, без морок.Ты сможешь по одной такой вольереСудить о многочисленных других.По ней поймешь о прочих в полной мере.И в этой же вольере, во-вторых,Заключены не кто-нибудь, а те, ктоБыл особливо знаменит и лих.Теперь они бесчувственная секта.Но приглядись: был знаменит любой.Узришь во всяком важного субъекта».И повела в сторонку за собой.И мы открыли дверь очередную.И замер я пред новою гурьбой.Узрел колосса я и обрисую:Не виделось ему концов-начал — Огромному гранитному статую.